5 октября 2008 г, Песни А. Вертинского, т-р Эстрады, Москва

автор **Ирина Н.** Вт Июл 21, 2015 8:20 pm

1 отделение

1. Сумасшедший шарманщик
2. За кулисами
3. Лиловый негр

- Наверное, теперь можно сказать несколько слов. Вообще, момент, когда начинаешь разговаривать на сцене, - неуловим. Вот бывает, что хочется, хочется сейчас совершенно неожиданную параллель провести. Можно было бы потерпеть до 2 отделения, где будут соответствующие минуты, соответствующие тексты, но, тем не менее.. совершенно невольно пришлось в последнее время познакомиться с жизнью человека, оказавшего гигантское влияние, в том числе, и на самого Вертинского, ну, уж, во всяком случае, на всю русскую поэзию начала 20 столетия.
Мы были в Константинове 2 дня назад и несколько воспоминаний о Есенине удалось прочесть. Сейчас, почему пришло это в голову? Вот время вроде бы у нас иное. Сложить такие слова, какие удавалось складывать людям 20 века просто так, иногда, между делом, за каким-нибудь разговором, где-нибудь на кухне или где-нибудь в шуме, в гаме. Вот все это было так просто, наверное, п.ч. можно было мечтать… еще никакие мечты не были разбиты и вряд ли кто-нибудь из нас сейчас будет слагать такие же стихи, посвященные одному и тому же лицу. А мы, буквально сейчас, за кулисами, с Игорем рассуждали и вспоминали… и получается так, что чуть не все песни подряд, которые мы сейчас исполняем, были посвящены Вертинским Вере Холодной. Причем, в общем-то, он так никогда и не добился не только какой-то взаимности, но даже элементарного ответа вежливого на то, что он делал. Если бы судьба повернулась немножко иначе, может быть, спустя десятилетия, Вера Холодная, будь она жива, иначе относилась бы к этим песням, благословляла их, а, может быть, вообще считала бы их чем-то самым серьезным, что состоялось в ее жизни. Так и судьба Вертинского. За всеми хитрыми, хитросплетенными словами, все-таки, стоит настоящее любящее сердце. То сердце, то желание даже любви, наверное, которое позволило пройти тяжелый жизненный путь, пройти эмиграцию, вернуться и говорить теми же словами в ту эпоху, когда этими словами говорить, казалось, было невозможно.
Для чего сейчас это многословие? Может быть, для того, чтобы опять самому себе напомнить, почему сегодня. Говоря этими словами, мы, все-таки, понимаем эти миры, мы, все-таки, любим эти миры – фантастические, нереальные, как сам их называл Вертинский. Почему мы благословляем тех людей, которые, иногда, очень безответственно сочиняли свои слова, идеи, мечты, фантазии и, иногда, очень страшно воплощали их в жизнь? Как бы наша жизнь ни поворачивалась, очень не хочется утратить возможность мечтать, очень не хочется утратить возможность слагать слова, пусть, иногда, даже непонятно, вычурно, но, все-таки, о любви и про любовь.

4. Маленький креольчик
5. Ваши пальцы пахнут ладаном

- муз.пр

6. Темнеет дорога
7. Попугай Флобер
8. Бал Господень
9. Мадам, уже падают литья

- муз.пр

10. Прощальный ужин

- О других гребцах, о других морях, о других кораблях, о других капитанах и, даже, о возвращениях – обо всем этом во 2 отделении концерта.

2 отделение

11. Злые духи
12. То, что я должен сказать
13. Чужие города
14. В степи молдаванской
15. В том краю, где желтая крапива
16. Доченьки
17. У высокого берега
18. В синем и далеком океане

- муз.пр

19. Над розовым морем
20. Матросы

- Иногда время проводит параллели достаточно грустные. Я не могу отделаться от тревоги, которая сродни какому-то чувству «дежа вю». Как будто… как будто – круги… не то, чтобы, как сказать, они… они повторяются, если можно так выразиться, и не в том смысле, что как-то мы очерчиваем один и тот же путь. Это было бы , может быть, и правильно, поскольку, все-таки, мы все русские, мы россияне. Мы живем в этой стране, мы так же любим и так же выражаем свои чувства, как делали это наши предки – и в хорошем, и в дурном смысле мы это делаем. Но иногда время улыбается и посылает приветы из счастливого прошлого, иногда время как будто окрикивае нас, как будто хлещет нас какими-то отзвуками, которых не хотелось бы слышать никогда.

Я вообще всегда на сцене делюсь сокровенным. Это, может быть, не очень прилично, как в словах песни того же Вертинского «с обнаженной душой ты не знаешь стыда…»

В каком-то смысле он пел это про себя, в каком-то смысле он пел это про тех, кто напоминал о том, что, все-таки, ни сытый желудок, ни какая-то внешне выраженная свобода не заменяют главных вещей – они не дают счастья не п.ч. они не могут дать счастья сами по себе, это – не важно… и говорить так было бы пошло. .. п.ч. кто-то как бы это уже ни сказал и говорил талантливо, все равно мы не слышим, все равно мы наступаем на те же грабли, все равно мы повторяем те же круги. Это странно. Есть, наверное, какой-то закон, какой-то ключ, который позволяет раскрыть, все-таки, разомкнуть эти круги - разомкнуть, хотя бы, для того, чтобы мы, все-таки, все-таки, я не знаю… хоть как-то были счастливы.

Вертинскому удалось разомкнуть этот круг, может быть, так же красиво, внешне красиво, как он мечтал об этом в своих песнях, все-таки, удалось. Очень многим не удалось. Не удалось целому поколению, не удалось целой эпохе страны, которая, казалось бы, вступила в жизнь прекрасную.

Иногда остается только мечтать. Так оставалось, наверное, и самому Вертинскому. Он об этом писал… писал… Надо отдать должное, может быть, уже в таком возрасте он ничего не боялся, может быть, он прошел то, что было страшнее, чем то, что могло произойти, хотя, вряд ли …. все-таки, были совсем еще маленькие доченьки. Но, все-таки, он писал заместителю министра культуры РСФСР и писал такие слова

«пусть эти песни приоткрывают форточку в какой-то призрачный мир – мир романтики и поэзии, мир, может быть, фантазий и иллюзий, но этот мир, который нужен всем нам и которого у нас нет пока».

Иллюзии бывают разными. Мы переболели очень многими иллюзиями. Фантазии захватывают людей иногда настолько, что они готовы под свои фантазии положить народы, государства и фантазии эти называются по-разному. Но у всех у них есть одна страшная черта, как бы их ни называли. А чаще всего их называют красивыми именами – свобода, процветание, богатство, что-то еще, еще, еще, еще, еще. Они все не любят людей У них нет любви к конкретному простому человеку. То, над чем бились все русские писатели, поэты и даже Вертинский.

Давайте постараемся как-то любить друг друга – тех, которые ближе всего к нам. Не нужно любить человечество, не нужно любить идеи, не нужно любить прогресс, демократию. Как бы мы ни называли красивые слова, нельзя любить идеи, нужно любить людей. Если этого не происходит, все мы опять разобьемся и красивое целое разлетится маленькими, может быть, тоже красивыми осколками. Но тогда удастся как-то прятаться и, может быть, спасаться только в мечтах. Это, может быть, еще один урок, который оставил Вертинский.

«Вот эта форточка в те миры, может быть, фантазии, иллюзии, но, в любом случае, романтики и поэзии, которого у нас пока нет» - писал он в 1956 году…. Нет и до сих пор. Мечтать о нем можно. Может быть, это и оправдывает все слова, которые сегодня звучали, и, конечно, слова следующей песни.

БИС

21. Танго «Магнолия»
22. Бразильский крейсер
23. Эх, душа моя
24. Дорогой длинною
25. Целую ночь соловей нам насвистывал