Михаил Врубель

Демон живописи. При жизни Врубеля травили, а работы называли мусором



Современники о художнике: «Кротко сносил все удары, терпел от злобы и невежества всю жизнь. Был беден и голодал, случалось, мог месяц жить на 3 рубля, питаясь хлебом да водой. Однако видел лишь то, что значительно и высоко...»

160 лет назад, 17 марта 1856 г., в Омске в семье штабс-капитана Тенгинского полка родился сын. А Через 1,5 месяца был впервые полностью опубликован «Демон» - поэма покойного поручика Тенгинского полка Михаила Лермонтова. Новорождённого сына омского офицера тоже назвали Михаилом. Фамилия - Врубель. Но его «Демону» только предстояло появиться.

Ассоциация «Врубель - Демон» настолько прочна, что некоторые не брезгуют даже попенять художнику его личной трагедией и душевной болезнью: «Логичным финалом, расплатой за демонизм стали для него смерть ребёнка и сумасшествие».
Хотя современники оставили нам иной портрет Врубеля. Его товарищ художник Константин Коровин вспоминал: «Чистейший из людей. Кротко сносил все удары, терпел от злобы и невежества всю жизнь. Был беден и голодал, случалось, мог месяц жить на 3 рубля, питаясь хлебом да водой. Однако видел лишь то, что значительно и высоко. Не копил и не жалел ни работ своих, ни денег». А вот и сам Врубель стеснительно признаётся: «Людей деревни не люблю - они постоянно ругают мать. «Мать твою», «мать туда» - это отвратительно, это невыносимо... За границей мне иногда нравится - там больше равенства. Но там презирают бедность. Это несправедливо, неверно и нехорошо. А в России есть доброта...»

«Это гений!»

Неизвестно, впрочем, о какой именно доброте говорил художник. Максимум «доброты» продемонстрировал его современник критик Владимир Стасов: «Врубель очень хороший и милый человек, и даже отчасти небесталанен». Но эта жалкая похвала тут же перечёркивается следующей фразой: «Однако работы его до того нелепы и безобразны, что никакого терпения нет!»

Именно под такой аккомпанемент Врубель вошёл в выс­шую лигу художников своего времени. Произошло это довольно поздно - в 1891 г., когда было задумано юбилейное издание произведений Лермонтова, приуроченное к 50-летию его гибели. Для иллюстрирования отобрали 18 мастеров - Репин, Шишкин, Айвазовский... и Врубель, «до сей поры совершенно не известный широкой публике». Возможно, именно поэтому Врубелю достался самый скромный гонорар - всего лишь 800 рублей за 5 больших и 13 малых иллюстраций. Однако по-настоящему в этом проекте запомнился только он - после Врубеля больше никто и никогда не пытался иллюстрировать лермонтовского «Демона».



Зато заметили художника сразу. Пресса радостно взвыла: «Врубель - это грубость, карикатурность, уродливость, нелепость!» Даже учитель Врубеля, Илья Репин, отметил: «Михаил стал мне неприятен в этих иллюстрациях».

Надо сказать, что охлаждение было взаимным. Ещё будучи студентом, Врубель был неприятно поражён картиной Репина «Крестный ход в Курской губернии». Претензий было две. Первая - религиозная. Врубелю казался чудовищным сам сюжет: «Пьяная толпа, и нет ни одного верующего, даже среди священников! Неужели в России нет Бога?» Вторая профессиональная: «Репин срисовывает, а не рисует». Михаил Александрович не побоялся высказать это своему учителю в глаза. Одно из первых появлений Врубеля в доме мецената Саввы Мамонтова украсилось тихим скандалом. Никому не известный молодой человек, приведённый Коровиным, подошёл к Репину, который с блокнотом царствовал за столом, рисуя портрет хозяйки, и сказал: «Илья Ефимович, а ведь вы рисовать не умеете». Онемевший от такой выходки Мамонтов вытащил Коровина на террасу: «Костя, кого ты привёл?» На что получил простой ответ: «Савва Иванович, это гений».

«Рисуй и молчи»

Гений - да. Гений-труженик, не почивающий на лаврах. Неподражаемый. В прямом смысле этого слова - не замечено ни одной попытки писать «под Врубеля». Фанатичный работник. Он постоянно твердит одно и то же: «Всё время рисуй, каждый день, каждую минуту». «Ты рисуй и молчи; когда нарисуешь, тогда и говори об искусстве».

Художник Михаил Нестеров любил вспоминать такую историю. Однажды Врубель написал полотно «Моление о чаше». Гефсиманский сад, Христос, всё залито прозрачным лунным светом... Васнецов был в восторге, нашёл покупателя, тот купил картину, и оба умоляли Врубеля ничего с ней не делать. А он пошёл в цирк. Вернулся под впечатлением от номера одной наездницы, очень хотел написать её по памяти. Холста не было, и тогда он взял свой уже проданный шедевр. Когда стемнело, от «Моления о чаше» оставался незаписанным только уголок...

Да, это похоже на одержимость. Но не демоном, а работой. Даже конечный результат для него был не так уж важен. Он мог изрезать рисунок, а то и вовсе его выбросить. Между прочим, именно с этого началось знаменитое врубелевское собрание Третьяковки. Художник нарисовал очередную «Голову Демона». Потом смял её и кинул на пол. Константин Коровин подобрал, сохранил и подарил Третьякову.

«Смять и выбросить» - эта судьба могла постигнуть и другие работы художника. Например, ставшие классикой панно «Микула Селянинович» и «Принцесса Грёза». Заказанные Саввой Мамонтовым в 1896 г. для павильона выставки в Нижнем Новгороде, они вызвали «ожесточённую ругань, ненависть и что-то звериное в жюри художников из академии». Их сняли и, если бы не заказчик, запросто могли бы уничтожить.

Спустя 14 лет после этого инцидента художник, поражённый душевной болезнью, полностью ослепший, умер в психиатрической лечебнице. По иронии судьбы гроб из церкви выносили те же люди, что убирали с выставки его панно.

http://www.aif.ru/culture/person/demon_zhivopisi

Киев: место встречи Михаила Врубеля и Эмилии Праховой. Весной 1884 года из Петербургской Академии искусств в Киев приехал на подработки невысокий худощавый студент "с лицом нерусского типа" — Михаил Врубель, никому еще не известный. А из Киева он уехал уже великим художником. Что же здесь случилось и как это случилось? Было так: Врубеля пригласил профессор киевского университета Адриан Прахов — реставрировать фрески ХІІ века в Кирилловской церкви. Почему пригласили студента? Потому что смета на реставрацию была незначительной. Академик бы за это не взялся, а студенту можно дать 1200 рублей за 76 дней работы, и пусть едет доучиваться. Но он так и не уехал доучиваться. И был единственным в истории Академии, кто стал академиком, не закончив науку. Но это позже. А пока что он — в Святой Софии и Кирилловской церкви, среди учеников киевской рисовальной школы, которые отмывали лики святых от столетней грязи. Это были простые ребята. Когда у них спрашивали, много ли сделано, эти будущие художники говорили: "Много! Уже морду Богу отмыли!" Врубель тоже был — будущий. Он тогда мучался над портретом Гамлета "по собственной морде". А с собой привез незавершенную акварель "Натурщица в обстановке Ренессанса" — мясистая голая дама, пышная и тяжелая, словно кресло, на котором она умостилась. Теперь эта, так и незавершенная, акварель есть в Музее русского искусства в Киеве. После более близкого знакомства Прахов поручил Врубелю создать в Кирилловской церкви оригинальные фрески на месте утерянных. И тот создал их, на южной и северной стенах церкви. Они там есть до сих пор, как и знаменитая врубелевская "Богоматерь". Третьяков очень хвалил ее. А художник уже тогда работал над своим фантастическим "Демоном", который позже его прославил. Такое впечатление, что Врубель нашел себя легко, неожиданно и сразу. И случилось это в наших краях. Киев иногда делает с людьми невероятные вещи. Здесь стоит обратить внимание вот на что. Врубель полюбил "ландшафты Малороссии", ставил ее куда выше Эллады. Среди его любимых писателей был Гоголь. Но у Гоголя Врубель не любил как раз его "малороссийские повести". Почему? Ну, поляк Врубель мог не любить Тараса Бульбу. А все остальное почему? Если присмотреться к его жизни и смерти, то увидим, что Врубель — это Фома Брут из страшной Гоголевской повести "Вий". Кому хочется быть Фомой Брутом? Никому. Но с нами всегда происходит именно то, чего мы боимся и не хотим. Вспомним: Фома Брут погибает в церкви из-за греха, который, может, и не совершал. Ведь он не знал, что ведьма и погубленная им Панночка — одно и то же. Но он этот грех отмолил. Он свершил свой подвиг и умер, не сойдя с того места. Врубель в Киеве встретил Панночку, благодаря которой и свершил свой художественный подвиг. Начало "Вия": бурсака приглашают на хутор на три ночи, и он оттуда не возвращается. Начало Врубеля: столичного студента приглашают в провинцию на 76 дней. Только через пять лет он оттуда возвращается. То есть, он думает, что возвращается. А на самом деле — все, как у Фомы Брута. Но поговорим о Панночке. В доме Прахова Врубель увидел его жену Эмилию. У нее темно-васильковые глаза и удивительно выразительные губы. У нее трое детей, она старше 28-летнего Врубеля на четыре года. Эмилия хорошо играет на фортепиано, ее любил слушать Лысенко. Врубель пел под ее аккомпанемент. С нее он писал для Кирилловской церкви лик Богородицы. Отец художника, полковник Врубель, об этой иконе говорил: в ней очень мало святости, но она прекрасна. Профессор Прахов все понимал. Потому что был старше на десять лет и мудрее Прахов устроил Врубелю поездку в Италию, чтобы там художник завершил работу над эскизами "Богородицы". Врубель целый год сидел на площади Сан-Марко в Венеции и рисовал Эмилию. Есть несколько киевских натурных эскизов, и почти все без лица. Значит, Богородицу он создал в Венеции по памяти. Перед отъездом туда Эмилия ему сказала: "Вы слишком много думаете о себе. Это вам мешает жить и огорчает тех, кого вы думаете, что любите, а на самом деле заслоняете все собой в разных театральных позах. А любовь должна быть деятельной и самоотверженной!" Уже через два месяца в Венеции Врубель опять хотел в Киев. Он в этом случае не был банальным салонным обольстителем чужой жены. На него в Киеве упало большее несчастье, чем чужая жена: ему открылась — в этой женщине и через нее — невозможность счастья ни на земле, ни на небе. Явно отсюда спустя время возник грустный "Демон" — дух, который нигде не может найти покоя. Демон — уже не Гамлет "по собственной морде", а портрет собственной души. Как-то в то время Врубель нарисовал руку с лишним суставом. Ему указали на эту анатомическую неточность. Он ответил: это сустав, которого у человека пока что нет, но без этого сустава невозможна свобода полета. Тогда, в Киеве, появились первые признаки его безумия: он красил нос в светло-зеленое и так ходил по Крещатику. Пять киевских лет миновали, Врубель уехал в Москву. Имел успех, женился. Казалось, что судьба Фомы Брута обошла его. А в действительности он ходил по кругу, как те бурсаки, искавшие ночлег. Ему казалось, что он может легко вернуться в этот очарованный край. Он женился на Надежде Забиле (Забелло). Фамилия почти итальянская, но это была барышня из рода Забил — старой черниговской казацкой шляхты. На хуторе ее отца под Плисками Врубель провел не одно лето. Там написал свою знаменитую "Царевну Лебедь" (1900). А моделью служила Елена Прахова — дочь Эмилии. Что это было, как не попытка возвращения? Он все же не раз возвращался. И в одно из таких возвращений, в 1903 году, потерял двухлетнего сына — ребенок смертельно простудился в дороге, и похоронен на Байковом кладбище в Киеве. Тогда к Врубелю вернулось его безумие. И он просил: "Увезите меня скорее отсюда!" — потому что очень боялся попасть в сумасшедший дом при Кирилловской церкви, где был образ Богоматери-Панночки. Последнее пристанище он нашел в клинике доктора Баре. Этим именем подписано свидетельство о смерти Шевченко, а сама клиника находилась возле Академии искусств в Петербурге. Может, это такое место, где встречаются неприкаянные души грешных художников и вспоминают очарованный край, который сделал их великими. Но и погубил... Эмилия Прахова пережила своего мужа на шесть, а Врубеля на 17 лет. Письма Михаила были сожжены по ее просьбе. Никто так и не узнал всех подробностей
этой удивительной истории любви, таланта и сумасшествия…

Да, "Богоматерь" в Кирилловской церкви потрясающая. Ее лик совершенно не похож на канонические холодные, какие-то нездешние, лица. Это очень земная женщина.
Да и вообще, роспись в Кирилловской церкви совершенно особенная. Помню, впечатления от нее были самыми сильными, привезенными мною из Киева.

В статье говорится о росписи Владимирского собора в Киеве

"Поначалу Прахов планировал назначить главным исполнителем росписей самого близкого ему тогда художника, с которым он тесно трудился до этого в Кирилловской церкви, Михаила Врубеля, несмотря на то, что у того были нетипичное художественное мышление, да к тому же и очевидные признаки психической неуравновешенности.

Было, однако, еще одно обстоятельство, осложнявшее взаимоотношения Прахова и Врубеля. Это ухаживания Михаила Александровича за супругой профессора Эмилией. Иногда они переходили в состояние напряженной тайной влюбленности. Собственно, именно Эмилия и вдохновила Врубеля на создание ряда шедевров уже в самом начале его творческого пути.

Все это в совокупности низвело на нет заслуги Врубеля в глазах Прахова. Ревнивый профессор отвел ему лишь скромный участок работ по оформлению храма, предполагавший написание только нескольких орнаментов. К счастью, чудом сохранились оставшиеся за рамками собора эскизы. Некоторые специалисты считают, что, будь собор выполнен полностью Врубелем, выглядел бы он совершенно по-другому - в эдаком мистически-космическом духе"

http://gazetanv.ru/article/?id=162

Тринадцать демонов Михаила Врубеля



Юбилей удивительного и непостижимого Михаила Врубеля — 160 лет со дня рождения, отмечали 17 марта 2016 года. Какие крылья унесли его дух 14 апреля 1910-го? Белые или черные? Сказочно-мистический мир Врубеля, его чувственная эстетика завораживали, притягивали и… отталкивали современников. Его творчество, его дух остаются загадкой — болезненное или гениальное сознание вело этого художника?
Даже когда он обращался к темам русского эпоса или библейским образам, даже в пейзажах и натюрмортах сквозила излишня страстность, буйность — вольность, опровергающая устоявшиеся каноны. Что уж говорить о демонах и духах!

В душе этого невысокого человека с внешностью венецианца «с картины Тинторетто или Тициана» жила постоянная неутоленность миром здешним и тоска по миру иному. Вот, наверное, почему тема Демона стала главной в его творчестве, даже тогда, когда он этого еще не осознавал.

Демон первый. «Оттуда не возвращаются»

Может ли ребенок, потерявший мать, встретиться с ней? Да, Сереже Каренину повезло: однажды, когда он спал, мать прорвалась в детскую и подхватила сына на руки, впиваясь в него взглядом — прощаясь навсегда.
Часто ли представлял себе встречу с матерью Миша Врубель? Мать умерла, когда ему было три года, а через несколько лет покинули этот мир сестра и брат. Осталась только Анна — старшая сестра, самый близкий человек на всю жизнь.



Анна Каренина — первая демоническая женщина в творчестве Врубеля. Брошенные в порыве зонтик и перчатки. Страстность и трагичность.

Демон второй. «Мне скучно, бес»

Отец Михаила был военным, семья переезжала с места на место — Омск, Саратов, Астрахань, Петербург, Харьков, Одесса… Все это не способствовало длительным привязанностям.
В Одессе задержались надолго. Здесь из подростка Миша превращается в юношу, вызывающего интерес и восторг окружающих. Он преуспевает в литературе и языках, увлекается историей, читает римских классиков в оригинале и оканчивает одесскую Ришельевскую гимназию с золотой медалью. Семья поощряет Мишино увлечение рисованием, он посещает Одесскую рисовальную школу.
Общительный, с многообразными музыкально-театрально-литературными интересами, молодой человек легко сводит знакомство с людьми искусства и науки. В письмах сестре он подробнейшим образом описывает открывшийся ему взрослый мир.



«…в Одессе была летом Петербургская оперная русская труппа… я слышал: „Жизнь за царя“, „Жидовку“, „Громобоя“ и „Фауста“; познакомился через Красовского с Корсовым и Дервизом»; «Теперь в Одессе «Передвижная художественная выставка, с смотрителем которой Де-Вилье я недавно познакомился; это очень милый человек, жандармский офицер, сам прекрасный пейзажист; он просил меня приходить к нему во всякое время писать и обещался для копировки достать картин в галерее Новосельского».
И вместе с тем:
«Тысячу, тысячу раз завидую тебе, Милая Анюта, что ты в Петербурге: понимаете ли вы, сударыня, что значит для человека, сидящего в этой трепроклятой Одессе, намозолившего глаза, глядя на всех ее дурацких народцев, читать письма петербуржца, от которых так, кажется, и веет свежестью Невы»; «Господи, как посмотришь на жизнь барышень новороссийских трущоб… часы досуга… проходят в пустейших разговорах в самом тесном кружке знакомых, которые только притупляют и опошливают всю мысленную систему человека. Мужчины проводят время не лучше: еда, спанье и карты».
…Возможно, это все юношеский максимализм и жажда жизни, но вспоминается пушкинский Фауст: «Мне скучно, бес».



Фауст. Триптих

Демон третий. Безумная техника и странная эстетика

В Петербурге учась на юрфаке, Михаил бросается в омут столичной богемной жизни и… в поиск истины: штудирует философию и навсегда проникается теорией эстетики Канта. Творчество становится для него единственной возможностью примирить бытие с духом.
В Академии художеств Врубель попадает в мастерскую П. Чистякова, учениками которого были И. Репин, В. Суриков, В. Поленов, В. Васнецов и В. Серов.
Знаменитая врубелевская обрисованность и «кристаллообразность» — от Чистякова. У него художник научился структурному анализу формы и разбивке рисунка на мелкие плоскости, стыки между которыми образовывают грани объема.
«Когда я начал занятия у Чистякова, мне страсть понравились основные его положения, потому что они были не что иное, как формула моего живого отношения к природе, какое мне вложено».





Много лет спустя художник М. Мухин вспоминал, какое ошеломляющее впечатление произвела на студентов Строгановского училища врубелевская техника:
«…маэстро быстрыми, угловато-рублеными штрихами возводил на листе бумаги тончайшую графическую паутину. Рисовал он разрозненными, между собой не связанными кусками. …Другие учителя в начале рисунка призывали нас к цельности, отсутствию детализации, мешавшей видеть крупную форму. Но врубелевский метод был совершенно иной; в какой-то момент нам показалось даже, что художник потерял контроль над рисунком… и мы уже предвкушали неудачу художника… И вдруг на наших глазах космические штрихи на бумаге стали постепенно приобретать кристаллическую форму. …перед взором моим предстал плод высочайшего мастерства, произведение удивительной внутренней экспрессии, ясного конструктивного мышления, обличенного в орнаментальную форму».

Демон четвертый. Неразделенная любовь

Во время работы над росписью Кирилловской церкви, для реставрации которой его пригласил в Киев профессор А. В. Прахов, Врубель без памяти влюбился в эксцентричную жену Прахова — Эмилию Львовну.

К. Коровин вспоминает, как во время купания в пруду увидел на груди Врубеля большие шрамы, на вопрос о них несчастный влюбленный ответил: «…я любил женщину, она меня не любила — даже любила, но многое мешало ее пониманию меня. Я страдал в невозможности объяснить ей это мешающее. Я страдал, но когда резал себя, страдания уменьшались».



Демон пятый. «Демон сидящий»

Лечиться от любовной тоски Врубель уехал в Одессу. В Одессе он впервые начинает работать над образом Демона сидящего. Серов вспоминал, что видел поясное изображение Демона на фоне гор: «…в опрокинутом виде снимок представлял удивительно сложный узор, похожий на угасший кратер или пейзаж на луне». Картина создавалась лишь двумя масляными красками: белилами и сажей. Врубелю не было равных в передаче оттенков белого цвета.

Отцу Михаила Александровича работа не понравилась:
«Демон этот показался мне злою, чувственною… отталкивающею… пожилою женщиной».
Художник уничтожил этот вариант, но вернулся к теме Демона позже, в Москве.
Из письма сестре:
«Вот уже с месяц я пишу Демона, то есть не то чтобы монументального Демона, которого я напишу еще со временем, а „демоническое“ — полуобнаженная, крылатая, молодая уныло-задумчивая фигура сидит, обняв колена, на фоне заката и смотрит на цветущую поляну, с которой ей протягиваются ветви, гнущиеся под цветами».



В «Демоне сидящем» наиболее отчетливо проявилась «фирменная» врубелевская крупная «лепка» и кристаллобразность живописи. Примечательно, что Анна Врубель вспоминала об увлечении брата в гимназии естествознанием и выращиванием кристаллов.

Демон шестой. Лермонтовский

В 1891 году Врубелю предложили сделать иллюстрации к собранию сочинений Лермонтова, издаваемому фирмой Кушнерева. Конечно же, он начал с «Демона»! Художник рисовал его бесконечно, сделав множество набросков.



И дик и чуден был вокруг

Весь божий мир; но гордый дух

Презрительным окинул оком

Творенье Бога своего,

И на челе его высоком

Не отразилось ничего



Демон у монастря

Поныне возле кельи той
Насквозь прожженный виден камень
Слезою жаркою, как пламень,
Нечеловеческой слезой!..

Публика оказалась не готова встретиться лицом к лицу с таким Демоном: после выхода книги иллюстрации Врубеля подверглись жесткой критике за «грубость, уродливость, карикатурность и нелепость».



Ни одному иллюстратору не удалось воплотить с такой силой мятущуюся безысходность, тоску и ожесточенность этого неземного существа.
Для примера: Демон в представлении К. Маковского



Демон седьмой. Несбывшаяся «Грёза»

В 1896 году Савва Мамонтов заказал Врубелю два панно размером 20×5м для Всероссийской нижегородской выставки, приуроченной к коронации Николая II. Долой демонов! Врубель задумывает образ Грёзы — музы, вдохновляющей художника. Тоже нездешний дух, но вполне дружественный.

Комиссия признала оба панно Врубеля — «Микула Селянинович» и «Принцесса Грёза», — чудовищными. В ответ Мамонтов построил к приезду императорской четы специальный павильон под названием: «Выставка декоративных панно художника М. А. Врубеля, забракованных жюри Императорской Академии художеств». Правда, пять последних слов пришлось закрасить.



Газеты взорвались критикой, особенно отличился Максим Горький (кстати, много позже написавший в советской прессе чудовищную статью против джаза), — в пяти статьях о выставке он разоблачал «нищету духа и бедность воображения» художника.



Впоследствии один из фронтонов гостиницы «Метрополь» был украшен майоликовым панно «Принцесса Грёза» А. Врубеля.

Демон восьмой: кто в облике таком?

В разговоре с отцом по поводу первого, уничтоженного Демона Михаил объяснял, что демон — это дух, соединяющий в себе мужской и женский облик. Вероятно, это и отпугивало заказчиков и зрителей в женских образах художника. Тревожила завораживающая тайна, зов в неизведанное. Его «Гадалка», дух «Сирени» и даже «Девочка на фоне персидского ковра» чужды русской эстетике, здесь «переночевал» восток с его губительной Шамаханской царицей.





Царевна-Лебедь

В этом лице, глазах в пол-лица, повороте головы — та же демоническая тоска,
Не унес ли Демон, вопреки Лермонтову, Тамару в свой безрадостный мир? Не превратил ли в Царевну-Лебедь? Эта «инаковость» сделала «Царевну-Лебедь» любимой картиной Александра Блока, но не остальной публики — она тоже подверглась ожесточенной критике.

Демон девятый. Духи разных миров.



Утро
Илья Репин с трудом отговорил Михаила Александровича от уничтожения отвергнутого заказчиком панно «Утро», где в образах духов и вовсе стирается грань между мужским и женским.

Обращение к духам леса, рек, гор очень характерно для врубелевской «формулы живого отношения к природе». И он снова и снова возвращается к мифологическим образам.



В имении Тенишевой, куда чета Врубелей приглашена на отдых, художник под впечатлением новеллы Анатоля Франса «Святой Сатир» за один день создает «Пана»



Хозяйка имения — княгиня Мария Тенишева, — предстает в образе Валькирии — воительницы, переправляющей павших воинов в Валгаллу.

«Валькирия» вместе с «Болотными огнями», как символ возвращения в город юности художника, попала в коллекцию Одесского художественного музея (дар М. В. Брайкевича). Также в музейной коллекции находятся два рисунка художника — «Семья Я. В. Тарновского за карточным столом», «Портрет неизвестной» и две майолики — «Волхова» и «Морская царица» (из собрания А.П. Руссова).





Демон десятый. Демон – Ангел.

Врубель объяснял, что его Демона не надо путать с традиционным чертом, демоны — это «мифические существа, посланники… Дух не столько злобный, сколько страдающий и скорбный, но при всем том дух властный… величавый».

Демоны, ангелы, серафимы для художника — божественные сущности, наделенные величием. На его картинах они восстают во весь свой огромный рост, возвещая о мире ином.





Демон одиннадцатый – вознесшийся и поверженный.

В 1898 году Врубель, спустя десятилетие, возвращается к лермонтовскому «Демону» (сам Лермонтов до конца жизни переделывал своего «Демона», сохранилось девять его редакций): он колеблется между сюжетами «Демон летящий» и «Демон поверженный».
В 1900 году к художнику приходит признание: на Всемирной выставке в Париже ему присудили золотую медаль за камин «Вольга Святославич и Микула Селянинович».
«Летящий Демон» остается незавершенным. Над «Демоном поверженным» он работает неистово, без передышки, без конца переделывая…
Дальше — диагноз «неизлечимый прогрессивный паралич» и психиатрическая лечебница.
«Дорогая моя женщина, чудесная женщина, спаси меня от моих демонов…» — пишет Врубель своей жене, находясь в больнице.



Летящий Демон



У этого изломанного Демона — пустые остекленевшие глаза, оперение когда-то мощных крыльев обратилось в декоративные павлиньи перья.

Двенадцатый демон. Пророк

Последний из его «потусторонних сюжетов» — «Видения пророка Иезекииля» — остается незавершенным: в начале 1906 года художника Врубеля не стало — он ослеп.



Доктор Усольцев писал: «С ним не было так, как с другими, что самые тонкие, так сказать, последние по возникновению представления — эстетические — погибают первыми; они у него погибли последними, так как были первыми»



Демон тринадцатый. Посланник иных миров

Быть может, Александр Блок был единственным, кто при жизни полностью принял врубелевский мир:
«Возвращаясь в своих созданиях постоянно к „Демону“, он лишь выдавал тайну своей миссии. Он сам был демон, падший прекрасный ангел, для которого мир был бесконечной радостью и бесконечным мучением… Он оставил нам своих Демонов, как заклинателей против лилового зла, против ночи. Перед тем, что Врубель и ему подобные приоткрывают человечеству раз в столетие, я умею лишь трепетать. Тех миров, которые видели они, мы не видим».

Нам — через столетие — кажется, что Демон другим и не может быть. Он нас тревожит и потрясает…

https://artchive.ru/publications/1662~Trinadtsat_demonov_Mikhaila_Vrubelja