Вадим Козин

В поисках Вадима Козина – советского короля танго
Моника Уитлок Всемирная служба Би-би-си

Вадим Козин был одним из самых знаменитых певцов Советского Союза в 1930-х годах, но в 1945 он был арестован и отправлен в сталинские лагеря. Полвека спустя британский певец Марк Алмонд случайно наткнулся на несколько уцелевших записей и навсегда влюбился в музыку и голос Козина.

Вместе - он и я - отправились изучать странную и удивительную жизнь певца.

Марк Алмонд ничего не знал о Козине, когда отправился на гастроли в Россию в 1992 году.

"Тогда я ничего не знал ни о России, ни о Советском Союзе, - рассказывает он. - Мы отправились в тур по Сибири - в Омск и Новосибирск. Стояла зима, и я играл в холодных залах, где со стен облезала краска, на сцене стоял один дребезжащий рояль, а над сценой качалась тусклая лампочка. Но принимали нас прекрасно. После концерта люди заходили ко мне в гримерную и приносили кто что мог: банку варенья, букет цветов или аудиокассету. И для меня открылся новый мир".

На одной из этих кассет был записан чистый и незабываемый тенор Вадима Козина.

Козин исполнял танго и романсы. Он сделал себе имя концертными выступлениями, но развитие звукозаписи распространило его славу на широчайшую аудиторию.
На гребне успеха

Козин родился в Санкт-Петербурге в 1903 году в купеческой семье, которая всего лишилась после Октябрьской революции. Его мать Вера Ильинская была певицей из хоровой цыганской династии. В 19 лет Козин стал главным добытчиком в семье после смерти отца. Свою трудовую деятельность певец начал тапером в кинотеатрах, подыгрывая немым фильмам. Тогда же он стал сочинять и свои собственные романсы.
Image caption Марк Алмонд ничего не знал о Вадиме Козине, пока не отправился на гастроли в Россию

Нам также известно, что Козин начал вести дневник где-то в 1929 году, однако большая часть записей утеряна навсегда, а с ними и подробности о ранней жизни артиста. Нам, однако, удалось обнаружить несколько фотографий в семейном альбоме.

На одной из них Козин сфотографирован с джазовым ансамблем Леонида и Бориса Жуковых в 1920-х годах. Это фотография позволяет заглянуть в разнообразный и увлекательный мир советской музыки, который существовал до воцарения Сталина. Общество было гораздо более терпимым, и, похоже, что Козин в этот период не скрывал своей гомосексуальности. Это было возможно вплоть до 1934 года, когда гомосексуализм стал уголовным преступлением.

К середине 1930-х годов Козин стал настолько популярным, что конным милиционерам приходилось сдерживать толпы, рвавшиеся на его концерты. Советские фирмы звукозаписи распознали в нем восходящую звезду.

На их обложках напечатаны фотографии певца в компании самых интересных и оригинальных музыкантов того времени, например, Бориса Крупышева и его гавайского джаз-ансамбля.

В 1937-м году Козин решил рискнуть и отправился в Москву. В столице его ждал немедленный успех.

"Моя бабушка, - рассказывает коллекционер Михаил Куницын, - была на концерте Козина в 1938 году, ей повезло достать билеты". Певец выступал в гостинице "Метрополь". После концерта бабушка Куницына и Вадим Козин вместе отправились выпить кофе, после чего он отправил ей в подарок одну из своих пластинок. Коллекционер хранит ее до сих пор.

Михаил, порывшись среди сотен пластинок, поставил для нас песню Козина "Маша", которая производит впечатление даже 75 лет спустя.
Смерть матери

После начала войны в 1941-м году популярные певцы были мобилизованы во фронтовые концертные бригады. На передовой Козин всегда исполнял наипопулярнейший "Синий платочек" или одну из своих песен о Ленинграде. В блокадном городе остались его мама и сестры.

К этому времени Вадим Козин был уже настолько популярен, что подобно своему знаменитому современнику Александру Вертинскому, постоянно проживал в "Метрополе". Вполне вероятно, что именно в этих роскошных апартаментах он узнал, что его мать и младшая сестра умерли от голода в Ленинграде.

Позднее Козин напишет в дневнике, что ему приснилась мать, больная и умирающая, и что он никогда не простит себе, что не смог вытащить из блокадного Ленинграда ни ее, ни сестру Надю, ни собаку Мосечку.

К мыслям о погибших родных он будет постоянно возвращаться на страницах дневника.
Магаданские концерты

Сотрудники НКВД пришли за Козиным всего за несколько месяцев до окончания войны. Как говорит директор Сахаровского центра Сергей Лукашевский: "Тогда любого человека могли арестовать за что угодно. Можно было быть министром или колхозником, это не имело значения. На вынесение приговора требовалось всего 15 минут".

Невозможно с точностью сказать, сколько человек в эти годы были арестованы за гомосексуализм. Сведения из архивов выдают только родственникам, поэтому узнать, что произошло с теми заключенными, кто не оставил после себя семьи, не представляется возможным.

Наиболее вероятно, что Козина обвинили в антисоветской деятельности и гомосексуализме и приговорили к восьми годам в магаданских лагерях. Пластинки с записями выступлений артиста были изъяты из продажи, его фотографии исчезли из магазинов, его голос перестал звучать по радио. Он просто перестал существовать, как будто его никогда не было.

Михаил Куницын рассказывает, что его бабушка была уверена, что артист умер.

И тут на нас с Марком свалилась неожиданная удача: с нами согласился встретиться давний друг Вадима Козина Борис Савченко. Савченко сам из Сибири и впервые познакомился с Козиным в 60-х годах. Именно у Бориса хранится то, что уцелело из дневниковых записей артиста.

Борис рассказал нам, что Козина привезли в Магадан на пароходе в 1945 году вместе с десятками других заключенных. Правда, певцу повезло, что среди его поклонников была Александра Гридасова, жена генерала Никишова, начальника "Дальстроя".

Борис говорит, что она лично увезла Козина на своей машине и поместила его в отдельную камеру, что и спасло ему жизнь.

Руководство сталинских лагерей соревновалось между собой, кто сумеет организовать лучшие концерты. Самые выдающиеся кадры оказались у Гридасовой: в ведомстве ее мужа оказалось настоящее созвездие заключенных певцов, музыкантов и актеров, которые развлекали лагерное начальство.
Image caption Дневник Вадима Козина за 1956-й год

Гонения на джаз и легкую музыку после войны привели к тому, что в магаданском театре оказались многие известные и популярные музыканты, в том числе и джазовый трубач Эдди Рознер, прозванный "белым Армстронгом".

Срок Козина истек в 1953-м году, как раз к смерти Сталина. Однако ему было запрещено жить где бы то ни было на европейской территории СССР. В результате он поселился в маленькой однокомнатной квартирке в Магадане.

Козин остался работать в театре и объезжал с гастролями огромные пространства: от заполярья до китайской границы. Он выступал перед заключенными и охранниками, перед оленеводами и шахтерами, на железнодорожных станциях, на фабриках и заводах, в лагерях.

Он был свободен, но он был по-прежнему не свободен.

Уцелевшие записи из дневников свидетельствуют, что между 1955 и 1956 годами Козин дал сотни концертов.
14 июля 1955

"Сегодня первый концерт в Хабаровске после 15-летнего перерыва. Настроение какое-то тревожное, неспокойное. Для чего, спрашивается, я пою? Не издевка ли это? Мне кажется, что да! "Тебе хочется петь, но ты будешь петь там, где мы укажем. Некоторых городов ты недостоин". На что отвечу: "Я хочу подработать небольшую толику деньжонок, чтобы свить себе под старость гнездо и положить на вас с прибором, получив законную пенсию за мой труд". Я вовсе не рвусь петь, пусть лижут зады все те, кто таким образом добивается прощения. Я больше ни в чем не виноват. Прежде всего, я чист перед самим собой, перед Богом и перед великим русским народом, он не считает меня виновным - я это понял, а правители приходят и уходят. Вот перед ними я не хочу распинаться, о чем-то просить и унижаться".

Дневники Вадима Козина дают редкую возможность заглянуть в советскую глубинку 1950-х годов.

В сентябре 1955 года, находясь в Кемерово, он написал, что люди стоят в очередях за самым необходимым, продуктов не хватает: "Нет сомнения, что Советский Союз производит достаточно еды, только вот люди ее не получают".

Когда КГБ попали в руки выдержки из дневников артиста, Козина арестовали повторно.
Image caption Запись рукой Козина времени выхода передач Би-би-си

Борис Савченко говорит, что второй арест Козина был той самой точкой невозврата, после который его друзья поняли, что он уже не вернется ни в Москву, ни в Ленинград.

Козин оставался в Магадане и во время холодной войны, и в брежневскую эпоху, и когда СССР вторгся в Афганистан в 1979 году.
Возвращение в историю

И только когда Советский Союз стал раскалываться, Козин стал снова заметен. Многие известные музыканты проторили дорогу в Магадан, чтобы спеть и сфотографироваться рядом с худым стариком, на ногах которого вечно были огромные сапоги, а на плечах болтался старый свитер, зашпиленный булавками. Он стал последним оставшимся в живых представителем гвардии репрессированных музыкантов.

В 1993 году власти Магадана решили с помпой отпраздновать 90-летие певца. Были даже зафрахтованы самолеты, чтобы привезти из Москвы и Санкт-Петербурга разных знаменитостей.

На сцене было установлено парадное кресло, наподобие трона, в котором артист должен был сидеть, принимая поздравления и подарки.

Козин пел на тысячах самых разных сцен в самых разных уголках страны, он выступал, пока в СССР сменились несколько поколений правителей, он пел как восходящая звезда, как знаменитость, как заключённый и как пенсионер. Но в этот раз он решил, что сцена останется без него, и на праздник в театр не пришел. Он решил остаться дома и пропустить рюмку с ближайшими друзьями. До самого конца он отказывался идти на компромисс.

В том же самом году Россия убрала из уголовного кодекса статью о гомосексуализме, и, вскоре после этого, Козин умер. На его жизнь пришлись все возможные пертурбации в истории СССР, и, в конце концов, ему удалось его пережить.

"Если бы я чуть-чуть поступился своей честностью и сделался хотя бы временно лицемером, моя жизнь была бы совершенно другой. Но я хочу быть самим собой. Тот, кому достанутся эти записки, пусть будет честным человеком и когда-нибудь что-нибудь скажет в мою защиту, когда и после моей смерти меня будут забрасывать камнями".



http://www.bbc.com/russian/russia/2015/12/151228_looking_for_vadim_kozin

Поторопилась я, а сейчас увидела, что до меня Ирина из Киева уже разместила рубрику о Козине. Но текст другой - пусть тоже здесь будет.

Вадим Козин пел, умирая

Его голос теперь мы можем слышать только на дисках и сохранившихся старых пластинках. Его судьба — странная и страшная. Вадим Козин был самым популярным певцом начала прошлого века. Пережил не одно тюремное заключение. После магаданской тюрьмы не стал возвращаться в Москву. Хотя его ждали и звали. О добровольной магаданской ссылке Вадима Козина мне рассказал Игорь Сдобников, долгие годы бывший тайным поверенным великого певца.
Ранняя слава

Музыкальная карьера сына не входила в планы зажиточной купеческой семьи Козиных, хоть его мать, Вера Ильинская, и была цыганского происхождения. Все изменила революция. Купцы и дворяне теперь оказались в одном строю с разночинцами и пролетариатом. Отец Вадима Алексеевича умер вскоре после революции. Большая семья (а у Козина было пятеро сестер) осталась без средств к существованию. Юноша поступил в военно-морское училище. Море любил всю жизнь. Но карьера моряка оказалась для него невозможной, так как вскоре он был отчислен из училища за "непролетарское происхождение".

Пришлось идти работать тапером. Развлекать публику в кинотеатрах перед сеансами немого кино. Но и в таперах Вадим Козин не задержался. Однажды заболела певица, и его вытолкнули на сцену: "Ты тоже хорошо поешь. Выручай!" Он спел. Так началась его карьера.

Козин очень быстро набрал популярность. У него был необычный голос, который позже назовут "ангельским", "божественным эхом". Те, кто слышал этот голос, помнили его потом всю жизнь.

— Люди толпами валили на концерты Козина. Всюду, куда он приезжал, его сопровождали сумасшедшие аншлаги, — рассказывает Игорь Сергеевич. — За пластинками Козина выстраивались огромные очереди. Во избежание беспорядков приходилось подключать даже конную милицию.
Самая большая награда

Когда началась Великая Отечественная война, Козин с его темпераментом, ясное дело, оказался на передовой. Оружия в руках не держал — искусство убивать так и осталось для него непостижимым. Ему пригодилось другое искусство — возвращать людей <к жизни своим голосом. Он участвовал во фронтовых бригадах, пел военные песни.

Один раз чуть было не попал в плен к фашистам. Приехал на концерт, а в этот момент немцы начали стремительное наступление. Козин едва успел вырваться с места сражения. Он никогда не отказывался участвовать в концертах, какими бы опасными они ни были. Маршал Баграмян лично вручил ему орден Красной Звезды. Это была одна из немногих наград, которой Козин гордился до конца жизни.
Пел для Ленина, дружил со Сталиным

Козин стал частым гостем в доме Сталина. Вождь был одним из его самых верных поклонников. Вот только вкус у него был странный. Сталин был большой любитель частушек. И ему из всего репертуара Козина, а у того было три тысячи песен, нравились только самые незамысловатые куплеты.

— Вадим Алексеевич не любил рассказывать о своих встречах со Сталиным. Но, по его словам, Сталин был простым человеком, лишенным вождизма. Он приглашал певца к себе домой, говорил с ним о музыке. Вернее, говорил в основном Козин, так как Сталин, конечно, был небольшой знаток. Частушки вот только любил. Они общались один на один. Козин был знаком и с Лениным. Еще в молодости его в числе других цыганских артистов вызывали к Ильичу. Такие разные вкусы были у пролетарских вождей.

Вадим Козин имел популярность не только в России. Он добился мирового признания. Во время Ялтинской конференции, где встречались Сталин, Черчилль и Рузвельт, был дан концерт в честь дня рождения Черчилля. В нем участвовали Морис Шевалье, Марлен Дитрих. Черчилль попросил, чтобы от Советского Союза выступал Вадим Козин.
Виновен!

В то железное время требовались марши и гимны: "О Сталине мудром, родном и великом прекрасные песни слагает народ". Но Вадим Козин слагал совсем другие песни. Он пел романсы про любовь. Однажды Берия вызвал его к себе и спросил:

— Вадим Алексеевич, почему у вас нет песен о товарище Сталине?

— Репертуар у меня другой. Вот есть песня о Ленине на стихи Демьяна Бедного. А вообще благодарственные гимны — не мой жанр.

— При чем тут Ленин? Я вас спрашиваю, вы о Сталине петь будэте? — с родным акцентом спросил певца Лаврентий Берия.

— Нэт, нэ буду, — по-хулигански съязвил тот.

Через месяц был подписан приказ об аресте Козина. Сталин, его самый большой поклонник, за несколько дней до этого на банкете поднимавший тосты за здоровье великого музыканта, не проявил никакого участия в судьбе певца. Это было в 1944 году. Обвинения — в антисоветской пропаганде и мужеложстве. После года мыканья на Лубянке Козин был отправлен в Магадан.
Бриллиант в темноте

В Магадане Вадим Козин получил возможность выступать. Из тюрьмы его под конвоем препровождали в концертный зал. И он пел. Люди ломились на его концерты. А за пределами Магадана о нем и не вспоминали в те годы. Во второй раз он попал в тюрьму в 1959-м. Госбезопасность не отпускала, держала его на крючке.

Когда Козин вышел на свободу, первое время — около года — работал в библиотеке при театре. Стал коллекционировать книги. После музыки это стало второй его страстью. Потом — магаданский театр. Его так и стали называть — "козинский театр". Из Магадана он ездил на гастроли по Советскому Союзу: Урал, Поволжье, Закавказье. Газеты писали о нем восторженно. Вадиму Козину уже было за пятьдесят. Его необыкновенный голос изменил краски, но все равно остались проникновенность и глубина.

На Колыму в 50-х годах приезжал вице-президент США. Он подарил Козину необычную бриллиантовую звезду. Потом на концертах выключали электричество, и горела только эта бриллиантовая звезда, способная отражать малейший источник света.

Когда Козину было уже за семьдесят, концерты он стал давать очень редко. Но если это случалось, приходило огромное количество людей. Последний концерт великий певец дал в 70-х годах.
"Я живу на улице Портовой"

Вадим Козин обитал в маленькой квартирке на Портовой улице. У него и песня была такая: "Я живу на улице Портовой".

— В 1985 году я приехал к отцу в Магадан, а потом остался там жить, рассказывает Игорь Сдобников. — До 1994 года пробыл в Магадане и постоянно встречался с Вадимом Алексеевичем. Он произвел на меня большое впечатление. Невысокого роста, седые волосы, голова большая, глаза широко посажены, очень пристальный взгляд. У него был вид необычного человека. Вся маленькая его комната была до потолка завалена книгами. Мы долго говорили в первый вечер. В основном о музыке. Но с ним можно было говорить, о чем угодно. Его интересовало все. Спрашивал про мою работу, учебу в Ленинградском университете. Он был, возможно, не совсем понятен и логичен по обычным человеческим меркам. Я принес ему цветы. Он обругал меня за это: "Зачем? Разве я уже умер? Я живой. Унесите их сейчас же!" Я не понял его. Что может быть естественней? Подарить музыканту цветы! Во второй раз пришел опять с цветами, он их опять не принял, а потом вспомнил песню Юрия Антонова:

"Не рвите цветы, не рвите,
Пусть будет нарядной земля.
А вместо букетов дарите
Васильковые, незабудковые
и ромашковые поля".

И действительно, цветы, когда они срезаны, — мертвые. Какая радость смотреть на засыхающие цветы? А Козин очень любил природу. Солнышко любил, как все цыгане. Солнце — верховное божество в древних цыганских поверьях. А еще у Козина жило около десятка котов, все были очень ухоженные. Он заботился о них. Кормил их по часам, давал им какие-то специальные травы. Семьи у него не было. Про его романы я никогда не слышал. Насколько знаю, была "учительница", которая еще в детском возрасте пристрастила его к оргиям и отбила всякий интерес к женщинам. Но и противоестественных отношений он не принимал. Однажды мы смотрели телевизор. Там показывали демонстрацию гомосексуалистов в Москве. Он возмутился тогда. Ему было неприятно: "Что это? Зачем они это показывают?"

Козин перенес свою заботу на котов. Однажды его любимого кота убили. Вадим Алексеевич отпустил кота гулять, а мальчишки его задушили. Но он все равно продолжал подписывать письма: "От Вадима Козина и кота Мосика".
"Отсюда никуда не поеду"

А в Москву возвращаться Козин не стал. Хотя мог бы. Сталина уже не было у руля. Козина бы приняли, слушали, приглашали, давали бы премии.

— Почему он не вернулся? Иногда я спрашивал его об этом, — рассказывает Игорь Сергеевич.

— А он отвечал с расстановкой: "От-сю-да я ни-ку-да не по-е-ду". Наверное, он вжился в тот край, в людей. Ему нравилось там. Хотя раньше и подумать было бы страшно — уехать в Магадан! Ему писали письма со всей страны. На конвертах часто было: "Магадан. Вадиму Козину" или "Вадиму Козину. Адрес почта знает". И действительно, все эти тысячи писем доходили до адресата. Он отвечал на письма, пытался их все прочитывать. Давал читать и отвечать всем друзьям и знакомым, потому что физической возможности ответить всем у него не было. Однажды к Козину пришло такое письмо из Чувашии: "Я прикован к постели. Единственное, что меня держит в этой жизни, — ваш голос. Прошу вас ответить мне". Он себя и сам плохо чувствовал тогда, зрение уже было неважное. Попросил нас ответить. Даже когда Козину было за восемьдесят, он оставался необыкновенно темпераментным человеком, интересующимся всем. Казалось бы, пенсионер, ему бы хлебца кусочек, чайку. А он болел за людей. В трудные 90-е годы спрашивал, сколько стоит хлеб. Мог пригласить в гости нуждающегося человека, обогреть. Он был подлинно народный артист. Сын двух народов: цыганского и русского. Талантливый сын. И его любили! Изабелла Юрьева жаловалась, что в последние годы к ней никто не ходил. У Козина такого не было. Его дом был всегда полон людей. К нему приходили на домашние концерты. Он, несмотря на свой возраст, мог выпить, играл на фортепиано, пел, рассказывал о своих песнях. Был очень гостеприимный хозяин.
Смерть мудреца

Вадим Козин прожил долгую жизнь, с 1903 по 1994 год, начиная от Серебряного века и заканчивая компьютерным.

На 90-летие ему подарили рояль красного цвета. Устроили шумное празднество "Золотая осень певца". В Магадан приехали танцовщики, цыганские артисты, много известных певцов из Москвы, был Иосиф Кобзон. А он не пришел на этот концерт. Зачем? Раньше не признавали, подыскивали для него тюрьму, а не театр, а тут вдруг вспомнили. Шумное и суетное признание ему было не нужно. Все, что хотел, он уже сказал и спел сам, своим голосом.

— За месяц до смерти я бывал у него реже. Начались скандалы, какие-то люди выясняли, кто родственник, кто приближенный. Люди радуются, когда замечают слабость великих. Это дает им возможность приблизиться к ним. Как-то Вадим Козин рассказал мне историю про Наполеона. Наполеон занял Голландию и пришел в то место, где жил Петр Первый. Увидев крохотную лежанку, явно не подходящую по размеру двухметровому человеку, сказал: "Для истинного великана нет ничего маленького"... Неожиданно Козин попал в больницу. Ему стало совсем плохо с сердцем. В последние дни он пел один романс за другим. Он умирал и пел. У него жизнь уходила с романсами. Умер он в час пятьдесят. 19 декабря 1994 года. Сердечный приступ.

— Благодаря Козину я стал понимать, что каждое мгновение жизни необычно, — говорит Игорь Сергеевич. — Оно может быть серым, а может быть цветным. Все зависит от того, как ты смотришь на мир. У него был дар видеть отсутствие суеты. Он ничего не превращал в привычку. Жить подневольно, из-под палки — это не творчество, это серость. А он ненавидел серость и равнодушие. Он творчески относился к жизни. Был настоящим творцом. За деньгами никогда не гнался. В последнее время одевался очень бедно. Ходил в шароварах, стареньком свитере и ватнике. Он интересовался Шамбалой. Эта тема его не отпускала. Цыгане — выходцы из Индии. Он был мудрец, гуру. Может, поэтому ему и был дан такой голос, который сводил людей с ума и возвращал их к жизни.

http://www.shansonprofi.ru/archiv/notes/paper166.html