Форум
Поиск
Регистрация
ВходАмбарцум Кабанян
Страница 1 из 1
Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Вс Май 15, 2016 8:01 pm
Запомните это имя!
Амбарцум Кабанян
Талантливый молодой актер с несомненно большим и серьезным будущим
Амбарцум Кабанян – молодой, но уже известный многим любителям театра актер. Он родился в Гаграх 30 июля 1984 года. После того, как в Абхазии начались военные действия, семья будущего артиста переехала в Сочи. После учебы в лицее, юноша закончил курсы парикмахеров и некоторое время работал в одном из лучших салонов города, где успел обзавестись собственной клиентурой. Его клиентами были самые известные люди в городе. Но через шесть лет Амбарцум понял, что занимается не своим делом и, вопреки желанию мамы, уехал покорять Москву.
В столице он с первой же попытки поступает в ГИТИС в мастерскую Евгения Каменьковича и Дмитрия Крымова, хотя сам актер позже вспоминал, что дело это было для него далеко не самым простым. Платное обучение и постоянная нехватка денег на элементарные бытовые вещи вынуждали молодого человека то и дело возвращаться к своей первой профессии. На каникулах, приезжая в родные Сочи, он постоянно проводил время у парикмахерского кресла, обслуживая клиентов. Позже, благодаря своей яркой фактурной внешности, красивый юноша стал получать приглашения сняться в рекламе. Несмотря на то, что факультет назывался режиссерским, группа была актерская.
В репертуаре молодого актера появляются такие роли, как знаменитый Барон в спектакле по пьесе Максима Горького «На дне», еврей Мозес из комедии Ричарда Шеридан «Школа злословия», Николай в студенческом спектакле-импровизации «Вера и велосипед» и т.д. После получения диплома в 2011 году Амбарцума приглашают в стажерскую группу «Мастерской Петра Фоменко», где он сразу же вводится на роль Чернышевского в спектакле «Дар». Эта работа заставила театралов и критиков заговорить о молодом таланте. Потом появились роли Белого короля в кэрролловской «Алисе в Зазеркалье», молодого актера Спицци в «Гигантах гор», одного из героев-танцоров в «Моряках и шлюхах». Кроме этого, актер выходит на сцену Самого Доброго Театра в роли лорда Байрона в постановке по пьесе Алины Амелиной «Байрон/Crede Byron».
Тема известного английского поэта была продолжена в следующем спектакле театра laquo;Байронофилы», где Амбарцум также исполняет главную роль. Но театр не является единственной страстью талантливого юноши. Всего несколько лет назад он впервые взял в руки кисти и краски, но его работы уже успели найти своих ценителей. Сегодня молодой актер выходит на сцены уже ставших родными театров, пишет картины маслом, снимается в рекламе и ждет серьезных предложений от кинорежиссеров.
https://www.sim-sim.ru/actors/ambarcum-kabanan.html
Интервью
Амбарцум Кабанян: "Награды — это для мамы"
Совсем скоро репертуар Мастерской Петра Фоменко пополнится двумя премьерами: спектаклями «Мамаша Кураж» и «Тополя». Мы воспользовались случаем и поговорили с занятым в обеих постановках артистом Амбарцумом Кабаняном, чтобы выяснить, как он относится к успеху, что делал прошлым летом в Нью-Йорке и правда ли, что театр — это семья
О том, что артист Мастерской Петра Фоменко Амбарцум Кабанян приехал поступать в ГИТИС из Сочи, где работал стилистом-парикмахером, знают, кажется, уже все, кто хоть раз слышал его имя и интересовался тем, как высоченный Робин из фоменковского хита «Сон в летнюю ночь» оказался в труппе театра. Познакомились мы с ним, кстати, как раз накануне той премьеры, успев за прошедший год подружиться. Мы решили избавить Амбарцума от необходимости объяснять, почему он придумал вдруг приехать в Москву. Во-первых, здесь от интервью к интервью он отвечает односложным «Меня осенило. Просто взял и приехал», во-вторых, гораздо важнее следствия, а именно — возможность увидеть артиста на сцене и в кадре. В отличие от театра, где афишу Мастерской представить без него уже совсем сложно, с кино история у Кабаняна пока не такая длинная. За авторским «Метаморфозисом» совсем скоро последует малобюджетный фильм под названием Happy Birthday, Rosa!, который в компании друзей он снимал прошлым летом в Нью-Йорке. Впрочем, иногда кино показывают и в театре: Мастерская Петра Фоменко скоро представит премьеру спектакля «Тополя», для которой труппа приготовила целый киносюжет.
- Как это ни странно, начать нашу беседу я хочу с разговора не о театре, а о кино. Можно сказать, что у тебя уже сложилась какая-то история с кинематографом? Осенью мы видели тебя в «Метаморфозисе» например.
- На самом деле она еще и не началась, эта история, потому что «Метаморфозис» — мое первое большое кино. Я посмотрел «Зимний путь» и понял, что очень хочу познакомиться с режиссером, который этот фильм делал. И первый раз в жизни я подошел вот так вот просто к режиссеру (речь идет о режиссере «Зимнего пути» и «Метаморфозиса» Сергее Тарамаеве. — Прим. Buro 24/7) и сказал: «Здравствуйте! Меня зовут Амбарцум, я хочу с вами дружить. И мне не важно, будете вы меня снимать или нет». И мы подружились, и так, в свою очередь, я подружился с кино. Однажды Тарамаев и Львова (Любовь Львова, сорежиссер «Зимнего пути» и «Метаморфозиса». — Прим. Buro 24/7) сказали, что пишут сценарий и там есть роль специально для меня. И мне вообще неважно было, что это за роль, — я ничего не понимал, но хотел работать именно с ними. Самое смешное было на примерке костюма. Когда я пришел, мне костюмер говорит: «Амбарцум, примерьте халат. У вас еще халат...». Я говорю: «Стоп! Я читал сценарий все-таки, нет там у меня никакой сцены в халате». «Нет, есть сцена в ванной». «Какая ванная?!». Я позвал Сережу, спрашиваю, что это за сцена такая. «А мы тебе не сказали, мы там дописали. Ну а разве есть разница?» — он мне отвечает. Да, действительно, никакой разницы. В общем, работать было очень просто, я даже не понял, как мы сняли фильм. Только вот подходил после каждого дубля и спрашивал, не подвожу ли. (Смеется.)
- А часто предлагают какие-то проекты, присылают сценарии?
- И тут Амбарцум заплакал. (Cмеется.) Нет, не часто.
- Тогда давай поговорим про фильм, в котором ты снимался в Нью-Йорке и который, как я понимаю, совсем скоро покажут в Москве. Что это за история?
- Называется Happy Birthday, Rosa!. Идея этого фильма появилась после спектакля моей однокурсницы Ирене Мускара Gate 33A (спектакль можно увидеть в Центральном доме актера. — Прим. Buro 24/7). Она играет в нем и сейчас. Режиссеры Алексей Кузмин-Тарасов и Анна Колчина, посмотрев его, предложили снять по мотивам кино про эмигранток. Впрочем, в процессе вся история поменялась. Сюжет рассказывать не буду, а то ведь еще не придешь потом в кино смотреть (смеется), но скажу, что мы с Ирене играем двух подруг, осевших в Нью-Йорке русских эмигранток. И обеих зовут Роза. Мы довольно долго репетировали все здесь, в Москве, в квартире у Леши и Ани. Я в какой-то момент сказал: «Ну блин, когда я в джинсах, не могу себя чувствовать тетенькой. Давайте уже наряды какие-то». И Аня принесла винтажные платья своей бабушки, я надел одно, влез, но получилось, естественно, немножко куцевато. Мы долго смеялись, решили, что можно не бриться, а вот прямо так в кадр выходить. А вообще, признаться честно, было страшновато, потому что не хотелось играть пародию на женщину. Хотелось, наоборот, показать Розу такой, какая она есть: длинная, с большими руками, с большим носом. Знаешь, как вот одна из любимых актрис Альмодовара, Росси де Пальма. У меня ведь в фильме даже имя почти такое же.
- Довольно наивный вопрос, но все же спрошу. Страшно было? Нью-Йорк все-таки, все серьезно.
- Самым страшным оказалось выйти на каблуках. В первый день я вообще сказал, что никуда не пойду из дома. Сначала собирался все утро: ну там сигарета, кофе, бритье, что, кстати, занимало 30 минут, чтобы отшлифовать свою щетину, потом грим, платье, колготки... Меня даже спросили как-то друзья: «Вот ты все так обстоятельно делаешь: и ноготочки красишь, и тональным кремом пользуешься, и ресницы приклеиваешь, и колготки надеваешь. А нижнее белье у тебя какое? Мужское?». (Смеется.) Мужское было, уточню на всякий случай. Так вот: после всех этих сборов я сообщил режиссерам, что останусь дома. Я в Москве тоже выхожу в спектакле на каблуках (речь идет о хореографической постановке Олега Глушкова «Моряки и шлюхи». — Прим. Buro 24/7), но пойти так в город — это же совсем другое. Хорошо, это Нью-Йорк, там все в порядке вещей, но все равно... И я поставил себе условие, что в 11 часов мы выходим из дома и я больше не Амбарцум, я Роза: хожу медленно, у меня в руках клюка. Если у нас «Стоп. Снято!», то я — все равно она, и в кафе, когда мы обедаем, я ем как она. И если выхожу из машины, то жду, когда мне подадут руку, чтобы таксист не подумал, что это Амбарцум какой-то там выскочил. А потом все наладилось: мужчины делали мне комплименты, а женщины удивлялись: как она ходит на таких каблуках, двухметровая кобыла? На Таймс-сквер нас вообще приняли за своих: подходили фотографироваться — мы так даже пять баксов заработали. (Смеется.)
- В чем для тебя заключается разница между театром и кино?
- У меня нет большого опыта в кино, и я не знаю, как работают многие режиссеры. Во время этих двух проектов — «Метаморфозиса» и Happy Birthday, Rosa! — у меня совсем не было ощущения, что вот здесь и сейчас мы снимаем фильм. Только потом понял, когда уже все отсняли. А что касается театра, это то место, где ты можешь каждую свою проблему вынести на сцену и разобраться, избавиться от нее тут же. Вот недавно мы играли «Сон в летнюю ночь», и мне перед спектаклем было невероятно тоскливо. Я сказал об этом Кириллу Пирогову, а Кирилл посоветовал: «Сцена лечит. Вот с этим и выходи». И я сначала подумал, что, если с такой грустью выйду, зритель заплачет, а он ведь не за моей грустью пришел... И ты знаешь, это был прекрасный спектакль! Ведь Робин не самый счастливый эльф, которому «эй!» — и все прекрасно. Он вечен, он не умирает, такой дурачок при дворе, скажем так. И естественно, он тоже грустит, ему хочется, чтобы его увидели, хочется людей потрогать. И я прочувствовал этот момент. Вот это возможно на сцене — обретать момент и какую-то свою шелуху скидывать. А вообще, театр бесконечен. Каждый раз открываешь в нем новое, абсолютно каждый спектакль.
- Помнишь момент, когда ты узнал, что тебя взяли в Мастерскую Петра Фоменко?
- Помню! Это было после окончания ГИТИСа. Я позвонил маме и говорю: «Мам, меня, по-моему, взяли в театр!». Это было так смешно! Мама вообще ничего не понимала в театре, как и я на тот момент. «В театр? А куда? Где Каменькович?». «Да, где Каменькович». «Значит, это хорошо». (Смеется.) У нее был показатель — Каменькович, потому что он был моим художественным руководителем, мастером, четыре года я о нем говорил, и мама знала только его.
- А первая роль в театре?
- «Русский человек на rendez-vous». Я уже несколько раз за сегодняшний разговор повторил слово «страшно», но было действительно очень страшно — выходить на сцену. Даже не помню обсуждения, не помню, что сказали про мою игру. Я вообще очень долго не верил, что я здесь, в этом театре. Первое время ходил и трогал стены, сидел подолгу в коридорах, фотографии рассматривал — уже знал их все наизусть и все равно стоял и смотрел. До сих пор до конца не осознаешь, что ты здесь, потому что это дом, который построили «Фоменки».
- А ты, надо думать, «Камень»? Так, кажется, студенты Евгения Борисовича себя называют?
- Я «Камень». (Смеется.)
- В театральном мире Мастерскую Петра Фоменко чаще, чем любой другой театр, называют семьей...
- Да, потому что так и есть. Я, когда поступил сюда, с первого дня понял, что я здесь свой. Такое чувство возникает из-за людей, в первую очередь из-за того, как разговаривают, как смотрят, из-за пространства театра. Так воспитал своих «Фоменок» Петр Наумович. Ты приходишь — и даже мысли не возникает, что ты чужак. Помню, мы репетировали «Русского человека на rendez-vous» в старом здании, на старой сцене, а у Петра Наумовича там был кабинет. И нас предупредили, что он может прийти, подглядывать за репетицией. Боже мой, было так таинственно! Он как-то зашел и спросил: «А вот кто это там на сцене?». Не узнал нас! Это было так трогательно. Всегда, когда репетиции шли в старом здании, мы знали, что Фоменко в любой момент может прийти, смотреть на тебя, слушать. И это очень помогало собраться.
- У тебя на сегодняшний день много спектаклей и ролей. Например, Робин в «Сне в летнюю ночь», Король в «Алисе в Зазеркалье», Чернышевский в «Даре», Мещерский в «Последних свиданиях», сразу несколько — в «Русском человеке на rendez-vous». А скоро к ним прибавятся еще две постановки, которые театр собирается выпустить в этом сезоне. Расскажешь о них?
- Да, мы репетируем два спектакля. Первый — «Мамаша Кураж», которую Кирилл Вытоптов ставит по одноименной пьесе Бертольда Брехта. Я играю повара, а Полина Кутепова — саму Мамашу Кураж. Когда меня назначили на роль и я понял, что буду играть с Полиной, внутри все прямо перевернулось. Всегда хотелось с ней поработать, был интересен этот мир — старших. Для меня это очень важно, потому что в этом есть учебный момент: Полина меня чему-то научит, учеба не закончилась. Так что Брехт — не только поиск героя для меня, но и продолжение учебы. Так было и со «Сном в летнюю ночь»: я благодарен Поповски (режиссер спектакля Иван Поповски. — Прим. Buro 24/7) за то, что играю с Карэном Бадаловым, Галиной Тюниной, Кириллом Пироговым. Они всегда во время репетиций, обсуждений подскажут, направят. В общем, прошлый сезон у меня стал семестром Шекспира, а этот — Брехта. Второй спектакль — инсценировка по многим рассказам Вампилова. Его готовят Владимир Топцов и Юрий Буторин. В основе — «Тополя», постановка так и называется. И половину действия мы переносим со сцены на экран, сняли настоящий фильм.
- Когда я сказала в редакции, что беру у тебя интервью, все сразу стали перечислять спектакли, в которых ты играешь. Честно говоря, не сказать, что у нас все такие записные театралы, но тебя тем не менее помнят все. Вопрос такой: как ты относишься к такому понятию, как узнаваемость? Приятно? Волнительно? Может, ты вообще уже к этому привык?
- Нет, не привык. Меня вообще не так часто узнают. Хотя сегодня, наоборот, был очень забавный случай. Мне нужно было позвонить, а телефон разрядился и выключился. И прямо в этот момент подходит ко мне парень и говорит, что позавчера посмотрел «Сон в летнюю ночь», и просит сфотографироваться вместе. Нет, ну ты представляешь? Именно тогда, когда мне очень нужен телефон, он не стесняется и подходит познакомиться. Многие ведь стесняются. Ну я, в свою очередь, тоже не постеснялся и попросил позвонить. (Смеется.) А вообще, я больше люблю, когда просто хотят поделиться впечатлениями о постановке, без придыхания, без того, что вот я на пьедестале, а вы зрители. Я себя не чувствую артистом. Какой я артист? Я тебя умоляю.
- Может быть, художник?
- (Смеется.) В первую очередь нужно оставаться человеком, а потом уже быть артистом, художником. Награды — это приятно, конечно, и всего этого хочется, но это больше для мамы, как и наше интервью.
- Если серьезно, ты ведь и правда пишешь. Даже выставка в театре была. Это проявление утверждения о том, что талантливый человек во всем талантлив?
- Сперва в живописи я находил возможность отвлечься, поговорить немного на другую тему. Я научился мешать краски и отдыхать. А сегодня хочется уже не отдыхать, не менять тему, а работать. Посмотрим, что будет дальше.
https://www.buro247.ru/culture/theatre/ambartcum-kabanyan-nagrady-eto-dlya-mamy.html
Амбарцум Кабанян
Талантливый молодой актер с несомненно большим и серьезным будущим
Амбарцум Кабанян – молодой, но уже известный многим любителям театра актер. Он родился в Гаграх 30 июля 1984 года. После того, как в Абхазии начались военные действия, семья будущего артиста переехала в Сочи. После учебы в лицее, юноша закончил курсы парикмахеров и некоторое время работал в одном из лучших салонов города, где успел обзавестись собственной клиентурой. Его клиентами были самые известные люди в городе. Но через шесть лет Амбарцум понял, что занимается не своим делом и, вопреки желанию мамы, уехал покорять Москву.
В столице он с первой же попытки поступает в ГИТИС в мастерскую Евгения Каменьковича и Дмитрия Крымова, хотя сам актер позже вспоминал, что дело это было для него далеко не самым простым. Платное обучение и постоянная нехватка денег на элементарные бытовые вещи вынуждали молодого человека то и дело возвращаться к своей первой профессии. На каникулах, приезжая в родные Сочи, он постоянно проводил время у парикмахерского кресла, обслуживая клиентов. Позже, благодаря своей яркой фактурной внешности, красивый юноша стал получать приглашения сняться в рекламе. Несмотря на то, что факультет назывался режиссерским, группа была актерская.
В репертуаре молодого актера появляются такие роли, как знаменитый Барон в спектакле по пьесе Максима Горького «На дне», еврей Мозес из комедии Ричарда Шеридан «Школа злословия», Николай в студенческом спектакле-импровизации «Вера и велосипед» и т.д. После получения диплома в 2011 году Амбарцума приглашают в стажерскую группу «Мастерской Петра Фоменко», где он сразу же вводится на роль Чернышевского в спектакле «Дар». Эта работа заставила театралов и критиков заговорить о молодом таланте. Потом появились роли Белого короля в кэрролловской «Алисе в Зазеркалье», молодого актера Спицци в «Гигантах гор», одного из героев-танцоров в «Моряках и шлюхах». Кроме этого, актер выходит на сцену Самого Доброго Театра в роли лорда Байрона в постановке по пьесе Алины Амелиной «Байрон/Crede Byron».
Тема известного английского поэта была продолжена в следующем спектакле театра laquo;Байронофилы», где Амбарцум также исполняет главную роль. Но театр не является единственной страстью талантливого юноши. Всего несколько лет назад он впервые взял в руки кисти и краски, но его работы уже успели найти своих ценителей. Сегодня молодой актер выходит на сцены уже ставших родными театров, пишет картины маслом, снимается в рекламе и ждет серьезных предложений от кинорежиссеров.
https://www.sim-sim.ru/actors/ambarcum-kabanan.html
Интервью
Амбарцум Кабанян: "Награды — это для мамы"
Совсем скоро репертуар Мастерской Петра Фоменко пополнится двумя премьерами: спектаклями «Мамаша Кураж» и «Тополя». Мы воспользовались случаем и поговорили с занятым в обеих постановках артистом Амбарцумом Кабаняном, чтобы выяснить, как он относится к успеху, что делал прошлым летом в Нью-Йорке и правда ли, что театр — это семья
О том, что артист Мастерской Петра Фоменко Амбарцум Кабанян приехал поступать в ГИТИС из Сочи, где работал стилистом-парикмахером, знают, кажется, уже все, кто хоть раз слышал его имя и интересовался тем, как высоченный Робин из фоменковского хита «Сон в летнюю ночь» оказался в труппе театра. Познакомились мы с ним, кстати, как раз накануне той премьеры, успев за прошедший год подружиться. Мы решили избавить Амбарцума от необходимости объяснять, почему он придумал вдруг приехать в Москву. Во-первых, здесь от интервью к интервью он отвечает односложным «Меня осенило. Просто взял и приехал», во-вторых, гораздо важнее следствия, а именно — возможность увидеть артиста на сцене и в кадре. В отличие от театра, где афишу Мастерской представить без него уже совсем сложно, с кино история у Кабаняна пока не такая длинная. За авторским «Метаморфозисом» совсем скоро последует малобюджетный фильм под названием Happy Birthday, Rosa!, который в компании друзей он снимал прошлым летом в Нью-Йорке. Впрочем, иногда кино показывают и в театре: Мастерская Петра Фоменко скоро представит премьеру спектакля «Тополя», для которой труппа приготовила целый киносюжет.
- Как это ни странно, начать нашу беседу я хочу с разговора не о театре, а о кино. Можно сказать, что у тебя уже сложилась какая-то история с кинематографом? Осенью мы видели тебя в «Метаморфозисе» например.
- На самом деле она еще и не началась, эта история, потому что «Метаморфозис» — мое первое большое кино. Я посмотрел «Зимний путь» и понял, что очень хочу познакомиться с режиссером, который этот фильм делал. И первый раз в жизни я подошел вот так вот просто к режиссеру (речь идет о режиссере «Зимнего пути» и «Метаморфозиса» Сергее Тарамаеве. — Прим. Buro 24/7) и сказал: «Здравствуйте! Меня зовут Амбарцум, я хочу с вами дружить. И мне не важно, будете вы меня снимать или нет». И мы подружились, и так, в свою очередь, я подружился с кино. Однажды Тарамаев и Львова (Любовь Львова, сорежиссер «Зимнего пути» и «Метаморфозиса». — Прим. Buro 24/7) сказали, что пишут сценарий и там есть роль специально для меня. И мне вообще неважно было, что это за роль, — я ничего не понимал, но хотел работать именно с ними. Самое смешное было на примерке костюма. Когда я пришел, мне костюмер говорит: «Амбарцум, примерьте халат. У вас еще халат...». Я говорю: «Стоп! Я читал сценарий все-таки, нет там у меня никакой сцены в халате». «Нет, есть сцена в ванной». «Какая ванная?!». Я позвал Сережу, спрашиваю, что это за сцена такая. «А мы тебе не сказали, мы там дописали. Ну а разве есть разница?» — он мне отвечает. Да, действительно, никакой разницы. В общем, работать было очень просто, я даже не понял, как мы сняли фильм. Только вот подходил после каждого дубля и спрашивал, не подвожу ли. (Смеется.)
- А часто предлагают какие-то проекты, присылают сценарии?
- И тут Амбарцум заплакал. (Cмеется.) Нет, не часто.
- Тогда давай поговорим про фильм, в котором ты снимался в Нью-Йорке и который, как я понимаю, совсем скоро покажут в Москве. Что это за история?
- Называется Happy Birthday, Rosa!. Идея этого фильма появилась после спектакля моей однокурсницы Ирене Мускара Gate 33A (спектакль можно увидеть в Центральном доме актера. — Прим. Buro 24/7). Она играет в нем и сейчас. Режиссеры Алексей Кузмин-Тарасов и Анна Колчина, посмотрев его, предложили снять по мотивам кино про эмигранток. Впрочем, в процессе вся история поменялась. Сюжет рассказывать не буду, а то ведь еще не придешь потом в кино смотреть (смеется), но скажу, что мы с Ирене играем двух подруг, осевших в Нью-Йорке русских эмигранток. И обеих зовут Роза. Мы довольно долго репетировали все здесь, в Москве, в квартире у Леши и Ани. Я в какой-то момент сказал: «Ну блин, когда я в джинсах, не могу себя чувствовать тетенькой. Давайте уже наряды какие-то». И Аня принесла винтажные платья своей бабушки, я надел одно, влез, но получилось, естественно, немножко куцевато. Мы долго смеялись, решили, что можно не бриться, а вот прямо так в кадр выходить. А вообще, признаться честно, было страшновато, потому что не хотелось играть пародию на женщину. Хотелось, наоборот, показать Розу такой, какая она есть: длинная, с большими руками, с большим носом. Знаешь, как вот одна из любимых актрис Альмодовара, Росси де Пальма. У меня ведь в фильме даже имя почти такое же.
- Довольно наивный вопрос, но все же спрошу. Страшно было? Нью-Йорк все-таки, все серьезно.
- Самым страшным оказалось выйти на каблуках. В первый день я вообще сказал, что никуда не пойду из дома. Сначала собирался все утро: ну там сигарета, кофе, бритье, что, кстати, занимало 30 минут, чтобы отшлифовать свою щетину, потом грим, платье, колготки... Меня даже спросили как-то друзья: «Вот ты все так обстоятельно делаешь: и ноготочки красишь, и тональным кремом пользуешься, и ресницы приклеиваешь, и колготки надеваешь. А нижнее белье у тебя какое? Мужское?». (Смеется.) Мужское было, уточню на всякий случай. Так вот: после всех этих сборов я сообщил режиссерам, что останусь дома. Я в Москве тоже выхожу в спектакле на каблуках (речь идет о хореографической постановке Олега Глушкова «Моряки и шлюхи». — Прим. Buro 24/7), но пойти так в город — это же совсем другое. Хорошо, это Нью-Йорк, там все в порядке вещей, но все равно... И я поставил себе условие, что в 11 часов мы выходим из дома и я больше не Амбарцум, я Роза: хожу медленно, у меня в руках клюка. Если у нас «Стоп. Снято!», то я — все равно она, и в кафе, когда мы обедаем, я ем как она. И если выхожу из машины, то жду, когда мне подадут руку, чтобы таксист не подумал, что это Амбарцум какой-то там выскочил. А потом все наладилось: мужчины делали мне комплименты, а женщины удивлялись: как она ходит на таких каблуках, двухметровая кобыла? На Таймс-сквер нас вообще приняли за своих: подходили фотографироваться — мы так даже пять баксов заработали. (Смеется.)
- В чем для тебя заключается разница между театром и кино?
- У меня нет большого опыта в кино, и я не знаю, как работают многие режиссеры. Во время этих двух проектов — «Метаморфозиса» и Happy Birthday, Rosa! — у меня совсем не было ощущения, что вот здесь и сейчас мы снимаем фильм. Только потом понял, когда уже все отсняли. А что касается театра, это то место, где ты можешь каждую свою проблему вынести на сцену и разобраться, избавиться от нее тут же. Вот недавно мы играли «Сон в летнюю ночь», и мне перед спектаклем было невероятно тоскливо. Я сказал об этом Кириллу Пирогову, а Кирилл посоветовал: «Сцена лечит. Вот с этим и выходи». И я сначала подумал, что, если с такой грустью выйду, зритель заплачет, а он ведь не за моей грустью пришел... И ты знаешь, это был прекрасный спектакль! Ведь Робин не самый счастливый эльф, которому «эй!» — и все прекрасно. Он вечен, он не умирает, такой дурачок при дворе, скажем так. И естественно, он тоже грустит, ему хочется, чтобы его увидели, хочется людей потрогать. И я прочувствовал этот момент. Вот это возможно на сцене — обретать момент и какую-то свою шелуху скидывать. А вообще, театр бесконечен. Каждый раз открываешь в нем новое, абсолютно каждый спектакль.
- Помнишь момент, когда ты узнал, что тебя взяли в Мастерскую Петра Фоменко?
- Помню! Это было после окончания ГИТИСа. Я позвонил маме и говорю: «Мам, меня, по-моему, взяли в театр!». Это было так смешно! Мама вообще ничего не понимала в театре, как и я на тот момент. «В театр? А куда? Где Каменькович?». «Да, где Каменькович». «Значит, это хорошо». (Смеется.) У нее был показатель — Каменькович, потому что он был моим художественным руководителем, мастером, четыре года я о нем говорил, и мама знала только его.
- А первая роль в театре?
- «Русский человек на rendez-vous». Я уже несколько раз за сегодняшний разговор повторил слово «страшно», но было действительно очень страшно — выходить на сцену. Даже не помню обсуждения, не помню, что сказали про мою игру. Я вообще очень долго не верил, что я здесь, в этом театре. Первое время ходил и трогал стены, сидел подолгу в коридорах, фотографии рассматривал — уже знал их все наизусть и все равно стоял и смотрел. До сих пор до конца не осознаешь, что ты здесь, потому что это дом, который построили «Фоменки».
- А ты, надо думать, «Камень»? Так, кажется, студенты Евгения Борисовича себя называют?
- Я «Камень». (Смеется.)
- В театральном мире Мастерскую Петра Фоменко чаще, чем любой другой театр, называют семьей...
- Да, потому что так и есть. Я, когда поступил сюда, с первого дня понял, что я здесь свой. Такое чувство возникает из-за людей, в первую очередь из-за того, как разговаривают, как смотрят, из-за пространства театра. Так воспитал своих «Фоменок» Петр Наумович. Ты приходишь — и даже мысли не возникает, что ты чужак. Помню, мы репетировали «Русского человека на rendez-vous» в старом здании, на старой сцене, а у Петра Наумовича там был кабинет. И нас предупредили, что он может прийти, подглядывать за репетицией. Боже мой, было так таинственно! Он как-то зашел и спросил: «А вот кто это там на сцене?». Не узнал нас! Это было так трогательно. Всегда, когда репетиции шли в старом здании, мы знали, что Фоменко в любой момент может прийти, смотреть на тебя, слушать. И это очень помогало собраться.
- У тебя на сегодняшний день много спектаклей и ролей. Например, Робин в «Сне в летнюю ночь», Король в «Алисе в Зазеркалье», Чернышевский в «Даре», Мещерский в «Последних свиданиях», сразу несколько — в «Русском человеке на rendez-vous». А скоро к ним прибавятся еще две постановки, которые театр собирается выпустить в этом сезоне. Расскажешь о них?
- Да, мы репетируем два спектакля. Первый — «Мамаша Кураж», которую Кирилл Вытоптов ставит по одноименной пьесе Бертольда Брехта. Я играю повара, а Полина Кутепова — саму Мамашу Кураж. Когда меня назначили на роль и я понял, что буду играть с Полиной, внутри все прямо перевернулось. Всегда хотелось с ней поработать, был интересен этот мир — старших. Для меня это очень важно, потому что в этом есть учебный момент: Полина меня чему-то научит, учеба не закончилась. Так что Брехт — не только поиск героя для меня, но и продолжение учебы. Так было и со «Сном в летнюю ночь»: я благодарен Поповски (режиссер спектакля Иван Поповски. — Прим. Buro 24/7) за то, что играю с Карэном Бадаловым, Галиной Тюниной, Кириллом Пироговым. Они всегда во время репетиций, обсуждений подскажут, направят. В общем, прошлый сезон у меня стал семестром Шекспира, а этот — Брехта. Второй спектакль — инсценировка по многим рассказам Вампилова. Его готовят Владимир Топцов и Юрий Буторин. В основе — «Тополя», постановка так и называется. И половину действия мы переносим со сцены на экран, сняли настоящий фильм.
- Когда я сказала в редакции, что беру у тебя интервью, все сразу стали перечислять спектакли, в которых ты играешь. Честно говоря, не сказать, что у нас все такие записные театралы, но тебя тем не менее помнят все. Вопрос такой: как ты относишься к такому понятию, как узнаваемость? Приятно? Волнительно? Может, ты вообще уже к этому привык?
- Нет, не привык. Меня вообще не так часто узнают. Хотя сегодня, наоборот, был очень забавный случай. Мне нужно было позвонить, а телефон разрядился и выключился. И прямо в этот момент подходит ко мне парень и говорит, что позавчера посмотрел «Сон в летнюю ночь», и просит сфотографироваться вместе. Нет, ну ты представляешь? Именно тогда, когда мне очень нужен телефон, он не стесняется и подходит познакомиться. Многие ведь стесняются. Ну я, в свою очередь, тоже не постеснялся и попросил позвонить. (Смеется.) А вообще, я больше люблю, когда просто хотят поделиться впечатлениями о постановке, без придыхания, без того, что вот я на пьедестале, а вы зрители. Я себя не чувствую артистом. Какой я артист? Я тебя умоляю.
- Может быть, художник?
- (Смеется.) В первую очередь нужно оставаться человеком, а потом уже быть артистом, художником. Награды — это приятно, конечно, и всего этого хочется, но это больше для мамы, как и наше интервью.
- Если серьезно, ты ведь и правда пишешь. Даже выставка в театре была. Это проявление утверждения о том, что талантливый человек во всем талантлив?
- Сперва в живописи я находил возможность отвлечься, поговорить немного на другую тему. Я научился мешать краски и отдыхать. А сегодня хочется уже не отдыхать, не менять тему, а работать. Посмотрим, что будет дальше.
https://www.buro247.ru/culture/theatre/ambartcum-kabanyan-nagrady-eto-dlya-mamy.html
Последний раз редактировалось: Ирина Н. (Пн Май 16, 2016 12:51 pm), всего редактировалось 5 раз(а)
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Вс Май 15, 2016 8:28 pm
Закончил ГИТИС в 2011
Факультет: Режиссерский
Кафедра: Режиссуры драмы
Форма обучения: Дневное отделение
Родился 30 июля 1984 года в Абхазии в городе Гагра. Спустя несколько лет вместе с семьёй переехал в Сочи. После школы окончил парикмахерские курсы, шесть лет работал парикмахером. В 2007 году поступил на курс Евгения Каменьковича и Дмитрия Крымова в ГИТИСе.
Участвовал в студенческих спектаклях:
«Урок французского» (придворный балет)
«Изобретение любви» (Поллард, студент Оксфорда)
«Жутко громко & запредельно близко» (отец)
«Школа злословия» (Мозес, еврей)
«Анна Каренина» (Серёжа, кукла)
«Без солнца. Начало» (Барон)
«Вера и велосипед» (Коля) — спектакль играется уже много сезонов на разных площадках, например, на сцене Булгаковского дома
“Oldboyfriends” (совместный театральный проект с CALARTS – Калифорнийским институтом искусств, Мастерская Мирьяны Джокович)
В 2011 году принят в стажёрскую группу Мастерской Фоменко. В труппе театра с 2013 года.
Роли в кино:
«С днём рождения, Роза» (2016, Роза)
«Метаморфозис» (2015, Степан)
«Судьба на замену» (2013)
Увлекается живописью. В 2015 году в фойе Мастерской Фоменко прошла совместная выставка Амбарцума Кабаняна и гримёра и фотографа театра Ларисы Герасимчук, на которой были представлены написанные маслом портреты артистов и режиссёров Мастерской.
Участвует в спектаклях:
Алиса в Зазеркалье (Белый король, Грифон)
Гиганты горы (Спицци)
Дар (Чернышевский)
Египетская марка (Мервис)
Мамаша Кураж (Повар)
Моряки и шлюхи ( )
Последние свидания (Виталий Мещерский)
Русский человек на rendez-vous (Доктор, Герр Карл Клюбер, Актёр, Джиованни Батиста Розелли, Критик висбаденский)
Сон в летнюю ночь (Робин Добрый Малый, Филострат)
Видео, фото, пресса тут:
http://fomenko.theatre.ru/actors/present/kabanyan/
в ВК
https://vk.com/id113263617
Последний раз редактировалось: Ирина Н. (Пн Май 16, 2016 1:09 am), всего редактировалось 1 раз(а)
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Вс Май 15, 2016 8:57 pm
Ирина Тарабрина
13 мая 2016 г в 23:32
Самое важное произошло со мной всего чуть более месяца назад: я открыла для себя своего Актера.
Тот, кто знает меня хоть немного, поймет, до какой степени огромно это Событие в моей жизни.
Я принадлежу СЛОВУ и Музыке: мир книг и звуков - моя Вселенная, моя трепетная живая Ткань. В то же время я очень сложно воспринимаю искусство хоть в каком-то значительном роде визуальное: мне скучно и тяжело смотреть кино (за очень редкими исключениями), не замирает мое сердце и от живописи; если вы захотите поделиться со мной удивительными фотографиями, на 7-й (максимум - 9-й) я взвою...
Исключением всегда был лишь театр. Интимнейшая зона открытой магии и Любви. Театр воспринимаешь не зрением, слухом или какими-либо еще внешними органами... Ты осязаешь его открытыми нервными токами. Как Книга, Театр есть все: Музыка, Слово, Запах, Движение, Эмоция, Чувство... - Жизнь.
Случилось так, что какое-то продолжительное время назад я расторгла все отношения с театральным измерением: осознанно, мучительно и, казалось, навсегда. Амбарцум Кабанян вернул мне Театр.
Но почему-то внутри есть знание: случилось не возвращение, случилось Открытие. Он открыл мне какой-то новый, совершенно неизведанный театр... Покинуть который немыслимо.
Я очень хорошо помню наш разговор с подругой после 1-го отделения "Сна в летнюю ночь":
- Ведь ты Его тоже видела? Ведь Он был?.. Разве это может быть?..
- ...Нет, этого быть не может. Но я видела тоже.
Это было главным ощущением: он сделал нас причастными к тому, чего быть не могло... Но что происходило на наших глазах.
Допустить мысль о том, что Робина Доброго Малого и Филострата играет человек, не могла ни одна из нас... Это было просто непостижимо.
Этот дивно сложенный молодой человек с яркими, красивыми, великолепно обрисованными чертами лица, тем не менее, завораживал не своей внешностью. Он неукротимо магнитил, гипнотизировал и пронизывал ошеломительной по силе, глубине и природе Красотой своего неизбывного, уникального Дара... Магической мощью, хлещущей изнутри.
И вот со мной произошло до того немыслимое: я впервые в жизни стала ходить в театр "на актера"...
Иногда миру хватает одного лишь касания, чтобы случиться. Мне посчастливилось...
Амбарцум Кабанян. Запомните это имя. Уникальный Актер, которого ждет Великое будущее.
Спасибо.
http://vk.com/irina_only_yn?w=wall92935200_11851%2Fall
13 мая 2016 г в 23:32
Самое важное произошло со мной всего чуть более месяца назад: я открыла для себя своего Актера.
Тот, кто знает меня хоть немного, поймет, до какой степени огромно это Событие в моей жизни.
Я принадлежу СЛОВУ и Музыке: мир книг и звуков - моя Вселенная, моя трепетная живая Ткань. В то же время я очень сложно воспринимаю искусство хоть в каком-то значительном роде визуальное: мне скучно и тяжело смотреть кино (за очень редкими исключениями), не замирает мое сердце и от живописи; если вы захотите поделиться со мной удивительными фотографиями, на 7-й (максимум - 9-й) я взвою...
Исключением всегда был лишь театр. Интимнейшая зона открытой магии и Любви. Театр воспринимаешь не зрением, слухом или какими-либо еще внешними органами... Ты осязаешь его открытыми нервными токами. Как Книга, Театр есть все: Музыка, Слово, Запах, Движение, Эмоция, Чувство... - Жизнь.
Случилось так, что какое-то продолжительное время назад я расторгла все отношения с театральным измерением: осознанно, мучительно и, казалось, навсегда. Амбарцум Кабанян вернул мне Театр.
Но почему-то внутри есть знание: случилось не возвращение, случилось Открытие. Он открыл мне какой-то новый, совершенно неизведанный театр... Покинуть который немыслимо.
Я очень хорошо помню наш разговор с подругой после 1-го отделения "Сна в летнюю ночь":
- Ведь ты Его тоже видела? Ведь Он был?.. Разве это может быть?..
- ...Нет, этого быть не может. Но я видела тоже.
Это было главным ощущением: он сделал нас причастными к тому, чего быть не могло... Но что происходило на наших глазах.
Допустить мысль о том, что Робина Доброго Малого и Филострата играет человек, не могла ни одна из нас... Это было просто непостижимо.
Этот дивно сложенный молодой человек с яркими, красивыми, великолепно обрисованными чертами лица, тем не менее, завораживал не своей внешностью. Он неукротимо магнитил, гипнотизировал и пронизывал ошеломительной по силе, глубине и природе Красотой своего неизбывного, уникального Дара... Магической мощью, хлещущей изнутри.
И вот со мной произошло до того немыслимое: я впервые в жизни стала ходить в театр "на актера"...
Иногда миру хватает одного лишь касания, чтобы случиться. Мне посчастливилось...
Амбарцум Кабанян. Запомните это имя. Уникальный Актер, которого ждет Великое будущее.
Спасибо.
http://vk.com/irina_only_yn?w=wall92935200_11851%2Fall
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Вс Май 15, 2016 8:57 pm
шутка-пародия на "крутых звезд с крутыми райдерами"
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Вс Июн 05, 2016 10:57 pm
отрывок: 1:14:01 - 1:17:31 в исполнении непостижимого Амбарцума Кабаняна
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Чт Июн 23, 2016 3:13 am
«Я обожаю любить»
Амбарцум Кабанян и его счастье
Самый солнечный актер «Мастерской Петра Фоменко» в частности и Москвы в целом, Амбарцум Кабанян рассказал о детстве в Гагре, о своем «ужасном» характере, о Петре Фоменко и о мечтах.
Все мои воспоминания о детстве связаны с природой. Где бы ни находился, вокруг всегда деревья, лес. Вот по этому я очень скучаю. Даже не по морю — по зелени. Сейчас у меня в квартире три пальмы, я по комнате своей не хожу, а пробираюсь. Мама меня спрашивает: «Зачем, зачем они тебе?» А я ей: «Ну конечно, ты сидишь среди деревьев и цветов. Мне тоже хочется, у меня на 17-м этаже даже птицы не летают».
Никто в моей семье не был связан с искусством. Разве что дядя — папин брат. Он окончил музыкальную школу, давал концерты. Его виолончель, кстати, до сих пор хранится у бабушки. И я ей уже сказал, что она моя. Еще мне досталась скрипка от дедушки. И кеманча. Инструмент, похожий на скрипку.
До решения поступать в ГИТИС я в театре ни разу не был. Просто захотелось «в люди». А люди — это кто? Те, которых показывают по телевизору. Знал только про ГИТИС. Про «Щуку», «Щепку» и МХАТ даже не слышал. Но у меня была полная уверенность, что я поступлю.
Евгений Каменькович долго меня убеждал: «Вы взрослый человек, парикмахер. Зачем вам все это нужно? Вас не научить, здесь 16-летние дети, которые умеют читать и писать по-русски. А вы — нет. Идите зарабатывайте деньги. Вы что, хотите стать нищим?» Да, я хотел. (Смеется.) А вообще, действительно, не понимал, куда иду. Маме просто сказал: «Еду в Москву. Меня там ждут».
Иллюзий по поводу учебы у меня не было. Я понимал, что это этап. И его нужно пройти. Первый год плакал каждый день. Мне хотелось со всеми дружить, а не получалось. После того как слетел с конкурса, какое-то время был вольнослушателем. Вот тогда со мной вообще мало кто работал. Я всем твердил, что хочу и могу играть. И слышал в ответ — «да не можешь!». Я на самом деле не мог.
Мне кажется, главное не то, сколько всего ты умеешь, а какой ты человек.
Конечно, в театре все знают, что я работал парикмахером. Иногда вызывают поправить прическу кому-то из актрис. Для меня это честь.
Мне часто говорили: «Ты красивый, что с тобой делать? Вышел на сцену, и уже сойдет». А мне-то хотелось играть. На втором курсе в ГИТИСе поставили спектакль «Вера и велосипед». Я сыграл дурачка Колю — нелепого, сутулого и смешного паренька в очках. Я доказал, что могу существовать на сцене. Спектакль, кстати, до сих пор идет. Седьмой год уже.
Мой первый серьезный спектакль — «Русский человек на rendez-vous». Малая сцена, камерный зал. Было безумно страшно, но не перед зрителем. Перед театром, его артистами и Каменьковичем. Он всем нас хвалил. Нельзя было подвести. К тому же когда репетировали, Петр Наумович был еще жив и периодически приглядывал за процессом. Мы постоянно были в напряжении — «Фома может прийти, Фома может слушать».
Каменькович — мой учитель по жизни. Он тонкий и добрый, хотя почти всегда кричит. (Смеется.) Я часто на него обижаюсь. Но при этом четко понимаю: лучше пусть кричит Каменькович, чем кто-то другой. У всех у нас случаются кризисы, когда думаешь — «я ничего не могу-не умею». Каменькович всегда может вытащить меня из такого состояния. Помню, мы играли «Русского человека», уже дали второй звонок, а я стою и понимаю, что пуст. Ноль в голове. Я бегом в кабинет: «Евгений Борисович, я не могу». — «Что не можешь?» — «На сцену выйти не могу. Я пуст». Как же он орал! «Да посмотри на себя! Стоишь в костюме! Поступил в театр! Что тебе еще нужно?» И меня «вштырило», как говорит Агуреева. Пошел и сыграл.
Друзья для меня те, с кем комфортно помолчать.
Это миф, что «Мастерская Фоменко» — закрытый театр. Хотя, конечно, круто, что я — часть мифа. Когда на пробы в кино приходим, слышим: «А, вы из фоменок, вас не отпускают на съемки». Кто это сказал? Фоменки никогда не пойдут в ерунде сниматься, вот это правда. Их не так Фома воспитал. А они — нас, соответственно.
Сейчас мы в театре репетируем «Мамашу Кураж» Брехта. Мой герой должен говорить с акцентом. В ГИТИСе я боролся с говором, всем доказывал, что могу говорить по-русски. А здесь: «Амбарцум, надо». Еще спрашивают меня: «Вот сыграете, вас тут же пригласят в кино играть кавказца за большие деньги, что, вы откажетесь?» В общем, этот очередной мой комплекс придется преодолеть.
Есть «язык Фомы», его почерк, эстетика. Мне все в ней нравится. Особенно то, что он безумно эротичен. Когда я посмотрел «Триптих», все штампы вроде «легкого дыхания» улетучились. Эта сцена Гали Тюниной с Кириллом на могильной плите. Это же ничего себе! Или «Улисс» Каменьковича. Что там, извините, легкого? А «Три сестры»... как это красиво, эти женщины. Полина Кутепова там ходит вся в черном, ее лица не видно, оно закрыто шляпой. Это же надо было так выстроить. Просто смотришь на ее рот (а только он и виден) — и все, улетаешь. А еще у Фоменко всегда сохранен автор, его спектакли — никогда не «по мотивам». Автор — главное.
Фоменко — музыкант. У него тонкий слух. Все выстроено от и до. Его спектакли — это музыка.
Помню, как мы показывали Петру Наумовичу кусочек из «Амфитриона» Жироду, в рамках «вечеров проб и ошибок». Получилось очень плохо, и он сказал: «Давайте просто почитаем». Я первый раз был у него в кабинете. Сижу по правую руку, боюсь даже смотреть на него. А так хочется. Подошла моя очередь читать. Слов не вижу — волнуюсь ужасно. Поднимаю глаза — Фома спит. Тлеет сигарета в руке. Нам стало смешно, а что делать, не знаем. Подставить пепельницу под сигарету? Уйти? Разбудить? И тут — внимание! — он не спал. Резко поднял голову и посмотрел на меня. Еще я ходил на репетиции «Театрального романа», чтобы смотреть на Фоменко. Он в основном много и долго молчал, все нервничали. Ничего не происходило. Но он мог в одну секунду подскочить и начать показывать что-то на сцене. И так это легко делать. Я был поражен.
Самая дорогая для меня роль — Чернышевский в «Даре». Эту роль я мысленно посвятил своему деду. Чернышевский любит своего ребенка. И мой дедушка обожал своих трех дочек.
Недавно себе сказал: «Амбарцум, вышел из театра и о театре больше не думаешь». Иначе можно сойти с ума, возненавидеть всех и вся. Я дома-то бываю пару часов, и эти часы нужно посвятить чему-то другому, а не работе над ролью.
Мне интересно попробовать себя во всех жанрах, сыграть все типажи и характеры. Люблю, когда режиссер старается изменить мою природу. Чтобы я сам себе задавал вопрос: «А почему на эту роль он взял меня, я же не подхожу». Вот так было с Юрой Титовым и его «Последними свиданиями» по Бунину. Он требовал, чтобы я убрал «величавость», изменил походку, взгляд. Даже голос требовал убрать. Я сопротивлялся, конечно, но все равно был счастлив.
Снялся недавно в коротком метре. Название — «С днем рождения, Роза». Снимали на улицах Нью-Йорка — я, Ирене Мускара, Леша Кузьмин-Тарасов и его супруга Анна Колчина. Было очень страшно. Всё — life и всё — сами. Я играю тетку. Для меня это вторая роль в кино. Первая — крохотная, но интересная — была в «Метаморфозисе» Львовой и Тарамаева.
Я не делю роли на главные и второстепенные. Важно, кто больше времени провел на сцене, так, что ли? Кого ждет зритель — тот и главный.
По ночам я рисую. На третьем курсе купил холсты и краски, позвонил маме. «О, Господи, — сказала мама, — мало того, что пошел в артисты. Эдик (моего папу Эдиком зовут. — А. К.), слышишь, твой сын краски купил?» — «Мама, не издевайся, я буду рисовать». — «Да, меня не забудь нарисовать». Так я калякал-калякал, а потом в театре познакомился с прекрасной Ларисой Герасимчук. Она стала моим учителем. Помню, как-то мы рисовали портреты всех фоменок. До шести утра могли рисовать. Но силы откуда-то брались, я ведь был влюблен! Во всех, кого рисовал.
По поводу живописи у меня наполеоновские планы. Это уже не хобби, это часть меня. Хочу сделать выставку «100 моих друзей». Портреты — моя страсть. Лариса меня пыталась приучить рисовать цветочки. Я честно пробовал, садился, смотрел на какой-нибудь тюльпан. Скукота! Что мне этот тюльпан?
Успех? Не люблю это слово. Не понимаю. Я не успешный. Я — счастливый. В театре все прекрасно. У меня куча работы. Любимые коллеги, обожаемые друзья. Живу в городе, который люблю.
Цели надо перед собой ставить только высокие. «В артхаусе хочешь сниматься? В хорошее кино хочешь? Не дождешься». Да, хочу. И да, дождусь.
Моя подруга актриса Яна Осипова очень точно меня описала: «Господи, Цум, у тебя через каждое слово — “прекрасно”. И люди прекрасные. И мир прекрасный, ну все прекрасно!»
У меня ужасный характер. Я как люблю, так и ненавижу. Очень категоричный. Ненавижу спорить. Ругаюсь матом. В театре за мной следит Вера Строкова, я ее попросил сам — если ругаться начну, она должна произносить мое имя. Ты не представляешь, как часто я слышу «Амбарцум». (Смеется.)
Я обожаю любить. Могу влюбиться в человека, в книгу, в картину. Пою им дифирамбы, боготворю. Когда в Ван Гога влюбился, свое 30-летие полетел отмечать в Амстердам, ходил среди его работ в рубашке, бабочку повязал.
Главное в жизни — любовь и семья. Это я понимаю сегодня. И не потому, что я далеко от родителей или здесь у меня никого нет. Просто теперь мне хочется не только получить роль в спектакле или фильме, но и создать свой дом, очаг. Я хочу семью. Хочу много детей, и чтобы дети мной гордились. Я актер, да. И что? Вот поеду на «Оскар»? — Отлично. Но, скажите, с кем мне делить этот «Оскар»?
Записала Наталья Витвицкая
http://www.kommersant.ru/doc/2974620
Амбарцум Кабанян и его счастье
Самый солнечный актер «Мастерской Петра Фоменко» в частности и Москвы в целом, Амбарцум Кабанян рассказал о детстве в Гагре, о своем «ужасном» характере, о Петре Фоменко и о мечтах.
Все мои воспоминания о детстве связаны с природой. Где бы ни находился, вокруг всегда деревья, лес. Вот по этому я очень скучаю. Даже не по морю — по зелени. Сейчас у меня в квартире три пальмы, я по комнате своей не хожу, а пробираюсь. Мама меня спрашивает: «Зачем, зачем они тебе?» А я ей: «Ну конечно, ты сидишь среди деревьев и цветов. Мне тоже хочется, у меня на 17-м этаже даже птицы не летают».
Никто в моей семье не был связан с искусством. Разве что дядя — папин брат. Он окончил музыкальную школу, давал концерты. Его виолончель, кстати, до сих пор хранится у бабушки. И я ей уже сказал, что она моя. Еще мне досталась скрипка от дедушки. И кеманча. Инструмент, похожий на скрипку.
До решения поступать в ГИТИС я в театре ни разу не был. Просто захотелось «в люди». А люди — это кто? Те, которых показывают по телевизору. Знал только про ГИТИС. Про «Щуку», «Щепку» и МХАТ даже не слышал. Но у меня была полная уверенность, что я поступлю.
Евгений Каменькович долго меня убеждал: «Вы взрослый человек, парикмахер. Зачем вам все это нужно? Вас не научить, здесь 16-летние дети, которые умеют читать и писать по-русски. А вы — нет. Идите зарабатывайте деньги. Вы что, хотите стать нищим?» Да, я хотел. (Смеется.) А вообще, действительно, не понимал, куда иду. Маме просто сказал: «Еду в Москву. Меня там ждут».
Иллюзий по поводу учебы у меня не было. Я понимал, что это этап. И его нужно пройти. Первый год плакал каждый день. Мне хотелось со всеми дружить, а не получалось. После того как слетел с конкурса, какое-то время был вольнослушателем. Вот тогда со мной вообще мало кто работал. Я всем твердил, что хочу и могу играть. И слышал в ответ — «да не можешь!». Я на самом деле не мог.
Мне кажется, главное не то, сколько всего ты умеешь, а какой ты человек.
Конечно, в театре все знают, что я работал парикмахером. Иногда вызывают поправить прическу кому-то из актрис. Для меня это честь.
Мне часто говорили: «Ты красивый, что с тобой делать? Вышел на сцену, и уже сойдет». А мне-то хотелось играть. На втором курсе в ГИТИСе поставили спектакль «Вера и велосипед». Я сыграл дурачка Колю — нелепого, сутулого и смешного паренька в очках. Я доказал, что могу существовать на сцене. Спектакль, кстати, до сих пор идет. Седьмой год уже.
Мой первый серьезный спектакль — «Русский человек на rendez-vous». Малая сцена, камерный зал. Было безумно страшно, но не перед зрителем. Перед театром, его артистами и Каменьковичем. Он всем нас хвалил. Нельзя было подвести. К тому же когда репетировали, Петр Наумович был еще жив и периодически приглядывал за процессом. Мы постоянно были в напряжении — «Фома может прийти, Фома может слушать».
Каменькович — мой учитель по жизни. Он тонкий и добрый, хотя почти всегда кричит. (Смеется.) Я часто на него обижаюсь. Но при этом четко понимаю: лучше пусть кричит Каменькович, чем кто-то другой. У всех у нас случаются кризисы, когда думаешь — «я ничего не могу-не умею». Каменькович всегда может вытащить меня из такого состояния. Помню, мы играли «Русского человека», уже дали второй звонок, а я стою и понимаю, что пуст. Ноль в голове. Я бегом в кабинет: «Евгений Борисович, я не могу». — «Что не можешь?» — «На сцену выйти не могу. Я пуст». Как же он орал! «Да посмотри на себя! Стоишь в костюме! Поступил в театр! Что тебе еще нужно?» И меня «вштырило», как говорит Агуреева. Пошел и сыграл.
Друзья для меня те, с кем комфортно помолчать.
Это миф, что «Мастерская Фоменко» — закрытый театр. Хотя, конечно, круто, что я — часть мифа. Когда на пробы в кино приходим, слышим: «А, вы из фоменок, вас не отпускают на съемки». Кто это сказал? Фоменки никогда не пойдут в ерунде сниматься, вот это правда. Их не так Фома воспитал. А они — нас, соответственно.
Сейчас мы в театре репетируем «Мамашу Кураж» Брехта. Мой герой должен говорить с акцентом. В ГИТИСе я боролся с говором, всем доказывал, что могу говорить по-русски. А здесь: «Амбарцум, надо». Еще спрашивают меня: «Вот сыграете, вас тут же пригласят в кино играть кавказца за большие деньги, что, вы откажетесь?» В общем, этот очередной мой комплекс придется преодолеть.
Есть «язык Фомы», его почерк, эстетика. Мне все в ней нравится. Особенно то, что он безумно эротичен. Когда я посмотрел «Триптих», все штампы вроде «легкого дыхания» улетучились. Эта сцена Гали Тюниной с Кириллом на могильной плите. Это же ничего себе! Или «Улисс» Каменьковича. Что там, извините, легкого? А «Три сестры»... как это красиво, эти женщины. Полина Кутепова там ходит вся в черном, ее лица не видно, оно закрыто шляпой. Это же надо было так выстроить. Просто смотришь на ее рот (а только он и виден) — и все, улетаешь. А еще у Фоменко всегда сохранен автор, его спектакли — никогда не «по мотивам». Автор — главное.
Фоменко — музыкант. У него тонкий слух. Все выстроено от и до. Его спектакли — это музыка.
Помню, как мы показывали Петру Наумовичу кусочек из «Амфитриона» Жироду, в рамках «вечеров проб и ошибок». Получилось очень плохо, и он сказал: «Давайте просто почитаем». Я первый раз был у него в кабинете. Сижу по правую руку, боюсь даже смотреть на него. А так хочется. Подошла моя очередь читать. Слов не вижу — волнуюсь ужасно. Поднимаю глаза — Фома спит. Тлеет сигарета в руке. Нам стало смешно, а что делать, не знаем. Подставить пепельницу под сигарету? Уйти? Разбудить? И тут — внимание! — он не спал. Резко поднял голову и посмотрел на меня. Еще я ходил на репетиции «Театрального романа», чтобы смотреть на Фоменко. Он в основном много и долго молчал, все нервничали. Ничего не происходило. Но он мог в одну секунду подскочить и начать показывать что-то на сцене. И так это легко делать. Я был поражен.
Самая дорогая для меня роль — Чернышевский в «Даре». Эту роль я мысленно посвятил своему деду. Чернышевский любит своего ребенка. И мой дедушка обожал своих трех дочек.
Недавно себе сказал: «Амбарцум, вышел из театра и о театре больше не думаешь». Иначе можно сойти с ума, возненавидеть всех и вся. Я дома-то бываю пару часов, и эти часы нужно посвятить чему-то другому, а не работе над ролью.
Мне интересно попробовать себя во всех жанрах, сыграть все типажи и характеры. Люблю, когда режиссер старается изменить мою природу. Чтобы я сам себе задавал вопрос: «А почему на эту роль он взял меня, я же не подхожу». Вот так было с Юрой Титовым и его «Последними свиданиями» по Бунину. Он требовал, чтобы я убрал «величавость», изменил походку, взгляд. Даже голос требовал убрать. Я сопротивлялся, конечно, но все равно был счастлив.
Снялся недавно в коротком метре. Название — «С днем рождения, Роза». Снимали на улицах Нью-Йорка — я, Ирене Мускара, Леша Кузьмин-Тарасов и его супруга Анна Колчина. Было очень страшно. Всё — life и всё — сами. Я играю тетку. Для меня это вторая роль в кино. Первая — крохотная, но интересная — была в «Метаморфозисе» Львовой и Тарамаева.
Я не делю роли на главные и второстепенные. Важно, кто больше времени провел на сцене, так, что ли? Кого ждет зритель — тот и главный.
По ночам я рисую. На третьем курсе купил холсты и краски, позвонил маме. «О, Господи, — сказала мама, — мало того, что пошел в артисты. Эдик (моего папу Эдиком зовут. — А. К.), слышишь, твой сын краски купил?» — «Мама, не издевайся, я буду рисовать». — «Да, меня не забудь нарисовать». Так я калякал-калякал, а потом в театре познакомился с прекрасной Ларисой Герасимчук. Она стала моим учителем. Помню, как-то мы рисовали портреты всех фоменок. До шести утра могли рисовать. Но силы откуда-то брались, я ведь был влюблен! Во всех, кого рисовал.
По поводу живописи у меня наполеоновские планы. Это уже не хобби, это часть меня. Хочу сделать выставку «100 моих друзей». Портреты — моя страсть. Лариса меня пыталась приучить рисовать цветочки. Я честно пробовал, садился, смотрел на какой-нибудь тюльпан. Скукота! Что мне этот тюльпан?
Успех? Не люблю это слово. Не понимаю. Я не успешный. Я — счастливый. В театре все прекрасно. У меня куча работы. Любимые коллеги, обожаемые друзья. Живу в городе, который люблю.
Цели надо перед собой ставить только высокие. «В артхаусе хочешь сниматься? В хорошее кино хочешь? Не дождешься». Да, хочу. И да, дождусь.
Моя подруга актриса Яна Осипова очень точно меня описала: «Господи, Цум, у тебя через каждое слово — “прекрасно”. И люди прекрасные. И мир прекрасный, ну все прекрасно!»
У меня ужасный характер. Я как люблю, так и ненавижу. Очень категоричный. Ненавижу спорить. Ругаюсь матом. В театре за мной следит Вера Строкова, я ее попросил сам — если ругаться начну, она должна произносить мое имя. Ты не представляешь, как часто я слышу «Амбарцум». (Смеется.)
Я обожаю любить. Могу влюбиться в человека, в книгу, в картину. Пою им дифирамбы, боготворю. Когда в Ван Гога влюбился, свое 30-летие полетел отмечать в Амстердам, ходил среди его работ в рубашке, бабочку повязал.
Главное в жизни — любовь и семья. Это я понимаю сегодня. И не потому, что я далеко от родителей или здесь у меня никого нет. Просто теперь мне хочется не только получить роль в спектакле или фильме, но и создать свой дом, очаг. Я хочу семью. Хочу много детей, и чтобы дети мной гордились. Я актер, да. И что? Вот поеду на «Оскар»? — Отлично. Но, скажите, с кем мне делить этот «Оскар»?
Записала Наталья Витвицкая
http://www.kommersant.ru/doc/2974620
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Пт Авг 19, 2016 1:50 am
Комсомольская правда
19 августа 2016 г
32-летний актер из Сочи номинирован на премию «Человек года»
Евгения ХИЛЬКО
Бывший парикмахер Амбарцум Кабанян покоряет сердца зрителей в московском театре
фото: из личного архива героя публикации.
Сейчас его график забит до отказа – каждый день актер играет в различных постановках. Но еще недавно кареглазый парень даже не мечтал оказаться на большой сцене.
Родился Амбарцум в небольшом абхазском городе Гагра. В восемь лет вместе с семьей он перебрался в Сочи. Здесь юноша окончил школу и, когда встал вопрос «в какую профессию податься?», твердо решил взять в руки ножницы… парикмахерские.
- Мечта стричь людей у меня была с раннего детства. И даже после школы я был непоколебим! – улыбается Амбарцум Кабанян. – Получив аттестат, я пошел на парикмахерские курсы. И, когда дело дошло до практических занятий, деньги на инструменты мне родители не дали. Все были против моей затеи, кроме тети, которая мне тогда и помогла.
Выучившись, парень тут же устроился в местную студию красоты. Свои первые честно заработанные он получил уже в 17 лет. Именно тогда в семье поняли – парень настроен серьезно.
В МОСКВУ РАЗГОНЯТЬ ТОСКУ
Отдав шесть лет жизни любимому делу, Амбарцум внезапно решает ехать в столицу.
- Все было прекрасно – я ни на что не жаловался. Но в какой-то момент, мне захотелось больше эмоций в жизни, чего-то нового, ранее неизведанного. Дни парикмахера стали однотипными и похожими друг на друга, - рассказывает «Комсомольской правде» - Кубань» молодой мастер. - И вдруг меня осенило - нужно срочно ехать в Москву. Я прямо чувствовал, что в столице меня ждут. Сказал об этом маме, естественно, - она решила, что я сошел с ума.
В тысяче километрах от дома у Амбарцума были лишь несколько знакомых. Именно они в этот переходный момент и поддержали будущего актера.
- Я решил поступать в ГИТИС. Причем, что удивительно, узнал о нем я только, когда прочитал в журнале, что в нем, оказывается, учился Дима Билан. Хотел учиться в театральном, но даже не знал, на какой факультет идти, - смеется Амбарцум. - Напротив театрального университета была парикмахерская. Я зашел туда и заявил, что сейчас поступаю, но в перерывах могу у них работать. Они меня тогда познакомили с девушкой, которая была у них уборщицей, учившаяся в ГИТИСе, на курсе Женовача. Разговорились с ней - да и подружились. Помню, она меня спросила: «Куда собираешься?» А я - «в ГИТИС». «Но к кому?» - снова задается она вопросом. А я ей снова - «в ГИТИС!» В итоге, подруга предложила мне пойти к Каменьковичу. А я о нем ничего не знал. Пришел домой, посмотрел на фотографию, мне он понравился - и решил, все, иду.
Вместе с подругой он несколько дней подряд готовился к прослушиванию, репетировал тексты.
- В назначенный день я пришел, выступил и мне сказали: «Ой-ой-ой! Как все плохо». И добавили, что поступать не стоит. Во-первых, потому что мне в то время было уже 22. Во-вторых, образования я никакого не имел, даже курсы актерские никакие не заканчивал, - продолжает Амбарцум.
Среди здешних абитуриентов двухметровый парень заметно выделялся из толпы. Многие из поступающих были «в теме» чуть ли не с пеленок – кто-то родился в семье артистов, кто-то начал учиться актерскому мастерству, едва встав на ноги. Чем не мог похвастаться Амбарцум.
- Но меня все-таки пропустили на первый тур, я пришел, но все без изменений. Как был я бездарностью, так и остался, - снова смеется актер. - Я снова услышал «Амбарцум, нет!», а я им в ответ: «Как это? Но мне надо!». Каменькович тогда еще добавил, что у меня кроме внешних данных и голоса ничего нет. Но я-то готов был учиться!
решение все-таки принимал весь преподавательский состав, потому с третьего тура его «скинули». Дождавшись встречи с Евгением Каменьковичем, он долго с ним разговаривал и пытался объяснить, что поступление ему необходимо. Но мастер режиссерского курса пропустил его дальше.
- Затем я должен был написать сочинение, но в итоге - у меня не получилось. Снова я позвонил мастеру и попросил помощи. Он посоветовал уехать ненадолго - я так и сделал, а затем в сентябре вернулся. Сначала ходил на занятия в качестве вольного слушателя, но уже через месяц получил заветный студенческий. Сказать, что было учиться тяжело – ничего не сказать. Мой первый год учебы, без преувеличения, был адом. Я ничего не понимал, и у меня ничего не получалось. Смотря на других ребят, которые что-то творили, у меня даже начали опускаться руки. Больше всех переживала за меня мама. Она думала, что я наиграюсь в Москве и спустя год вернусь. Но закончился первый курс, второй, третий пролетел, а я все здесь. Я собрал волю в кулак, - говорит Амбарцум. – Прорыв случился, когда мы с моими одногруппниками создали небольшой импровизационный спектакль «Вера и велосипед», который, так сложилось, мы играем вот уже седьмой год подряд. Я там сыграл дурачка – поломал свою фактуру «идеального брутала». Так все и началось.
График Амбарцума забит до отказа – каждый день актер играет в различных постановках. Фото: из личного архива героя публикации.
В ПОРЫВЕ ВДОХНОВЕНИЯ
Зрительская любовь настигла актера, когда после выпуска он попал в стажерскую группу «Мастерской Петра Фоменко», где получил роль Чернышевского в спектакле «Дар». Сегодня он играет в десяти спектаклях. В месяц у него может быть лишь пара выходных – все остальные дни он проводит на репетициях, занят постановками. Одна из последних его работ - роль Спутника в спектакле «Тополя». Пробовал себя актер и в кино – сейчас, как раз он ждет начала съемок в короткометражном фильме. Но из театра уходить не собирается.
- Театр кино я заменять, конечно, не собираюсь. Я думаю, роли легко можно совмещать. Для меня театр – это душа, это живая энергия, за которой я так долго шел, и теперь никому не смогу отдать, - заявляет актер.
Талантливый человек, как известно, хорош во всем. 32-летний артист даже в свободное время отдается творчеству. Держать в руках кисть Амбарцум не учился – картины рисует он исключительно благодаря вдохновению. Сперва в живописи он находил возможность отвлечься - смешивал краски и отдыхал. Сейчас это стало частью его жизни. В 2015 году в фойе Мастерской Фоменко даже прошла совместная выставка сочинского актера и гримера и фотографа театра Ларисы Герасимчук, на которой были представлены написанные маслом портреты артистов и режиссеров Мастерской.
День Амбарцума заканчивается лишь глубокой ночью, а порой и под утро - он занят репетициями. Фото: из личного архива героя публикации.
НАГРАДЫ И СТАТЬИ ДЛЯ МАМЫ
Несмотря на то, что в Москве Амбарцум чувствует себя в своей тарелке, летом он по-прежнему приезжает на родину, где вновь его график расписан по часам. Правда, время выделено уже не на репетиции, а на долгожданные встречи с родней и бесконечные прогулки по сочинской набережной. О том, что он знаменитый актер в Москве, на родных улицах знают не многие, - ведь со спектаклями в Краснодарский край он не приезжает. Но к славе Амбарцум и не стремится.
- В первую очередь нужно оставаться человеком, а потом уже быть артистом или художником. Получать награды, читать о себе в журналах, не скрою, приятно, - признается актер. - Но все это я делаю больше для мамы, которая, как и несколько лет назад вырезает каждую даже маленькую статью обо мне и бережно хранит в отдельном альбоме.
Совсем скоро он может пополниться – Амбарцума Кабаняна номинировали на премию «Человек года-2016» в номинации «открытие года». Результаты станут известны в сентябре.
Одна из работ Амбарцума Кабаняна. Фото: из личного архива героя публикации.
http://m.kuban.kp.ru/daily/26564/3578811/
19 августа 2016 г
32-летний актер из Сочи номинирован на премию «Человек года»
Евгения ХИЛЬКО
Бывший парикмахер Амбарцум Кабанян покоряет сердца зрителей в московском театре
фото: из личного архива героя публикации.
Сейчас его график забит до отказа – каждый день актер играет в различных постановках. Но еще недавно кареглазый парень даже не мечтал оказаться на большой сцене.
Родился Амбарцум в небольшом абхазском городе Гагра. В восемь лет вместе с семьей он перебрался в Сочи. Здесь юноша окончил школу и, когда встал вопрос «в какую профессию податься?», твердо решил взять в руки ножницы… парикмахерские.
- Мечта стричь людей у меня была с раннего детства. И даже после школы я был непоколебим! – улыбается Амбарцум Кабанян. – Получив аттестат, я пошел на парикмахерские курсы. И, когда дело дошло до практических занятий, деньги на инструменты мне родители не дали. Все были против моей затеи, кроме тети, которая мне тогда и помогла.
Выучившись, парень тут же устроился в местную студию красоты. Свои первые честно заработанные он получил уже в 17 лет. Именно тогда в семье поняли – парень настроен серьезно.
В МОСКВУ РАЗГОНЯТЬ ТОСКУ
Отдав шесть лет жизни любимому делу, Амбарцум внезапно решает ехать в столицу.
- Все было прекрасно – я ни на что не жаловался. Но в какой-то момент, мне захотелось больше эмоций в жизни, чего-то нового, ранее неизведанного. Дни парикмахера стали однотипными и похожими друг на друга, - рассказывает «Комсомольской правде» - Кубань» молодой мастер. - И вдруг меня осенило - нужно срочно ехать в Москву. Я прямо чувствовал, что в столице меня ждут. Сказал об этом маме, естественно, - она решила, что я сошел с ума.
В тысяче километрах от дома у Амбарцума были лишь несколько знакомых. Именно они в этот переходный момент и поддержали будущего актера.
- Я решил поступать в ГИТИС. Причем, что удивительно, узнал о нем я только, когда прочитал в журнале, что в нем, оказывается, учился Дима Билан. Хотел учиться в театральном, но даже не знал, на какой факультет идти, - смеется Амбарцум. - Напротив театрального университета была парикмахерская. Я зашел туда и заявил, что сейчас поступаю, но в перерывах могу у них работать. Они меня тогда познакомили с девушкой, которая была у них уборщицей, учившаяся в ГИТИСе, на курсе Женовача. Разговорились с ней - да и подружились. Помню, она меня спросила: «Куда собираешься?» А я - «в ГИТИС». «Но к кому?» - снова задается она вопросом. А я ей снова - «в ГИТИС!» В итоге, подруга предложила мне пойти к Каменьковичу. А я о нем ничего не знал. Пришел домой, посмотрел на фотографию, мне он понравился - и решил, все, иду.
Вместе с подругой он несколько дней подряд готовился к прослушиванию, репетировал тексты.
- В назначенный день я пришел, выступил и мне сказали: «Ой-ой-ой! Как все плохо». И добавили, что поступать не стоит. Во-первых, потому что мне в то время было уже 22. Во-вторых, образования я никакого не имел, даже курсы актерские никакие не заканчивал, - продолжает Амбарцум.
Среди здешних абитуриентов двухметровый парень заметно выделялся из толпы. Многие из поступающих были «в теме» чуть ли не с пеленок – кто-то родился в семье артистов, кто-то начал учиться актерскому мастерству, едва встав на ноги. Чем не мог похвастаться Амбарцум.
- Но меня все-таки пропустили на первый тур, я пришел, но все без изменений. Как был я бездарностью, так и остался, - снова смеется актер. - Я снова услышал «Амбарцум, нет!», а я им в ответ: «Как это? Но мне надо!». Каменькович тогда еще добавил, что у меня кроме внешних данных и голоса ничего нет. Но я-то готов был учиться!
решение все-таки принимал весь преподавательский состав, потому с третьего тура его «скинули». Дождавшись встречи с Евгением Каменьковичем, он долго с ним разговаривал и пытался объяснить, что поступление ему необходимо. Но мастер режиссерского курса пропустил его дальше.
- Затем я должен был написать сочинение, но в итоге - у меня не получилось. Снова я позвонил мастеру и попросил помощи. Он посоветовал уехать ненадолго - я так и сделал, а затем в сентябре вернулся. Сначала ходил на занятия в качестве вольного слушателя, но уже через месяц получил заветный студенческий. Сказать, что было учиться тяжело – ничего не сказать. Мой первый год учебы, без преувеличения, был адом. Я ничего не понимал, и у меня ничего не получалось. Смотря на других ребят, которые что-то творили, у меня даже начали опускаться руки. Больше всех переживала за меня мама. Она думала, что я наиграюсь в Москве и спустя год вернусь. Но закончился первый курс, второй, третий пролетел, а я все здесь. Я собрал волю в кулак, - говорит Амбарцум. – Прорыв случился, когда мы с моими одногруппниками создали небольшой импровизационный спектакль «Вера и велосипед», который, так сложилось, мы играем вот уже седьмой год подряд. Я там сыграл дурачка – поломал свою фактуру «идеального брутала». Так все и началось.
График Амбарцума забит до отказа – каждый день актер играет в различных постановках. Фото: из личного архива героя публикации.
В ПОРЫВЕ ВДОХНОВЕНИЯ
Зрительская любовь настигла актера, когда после выпуска он попал в стажерскую группу «Мастерской Петра Фоменко», где получил роль Чернышевского в спектакле «Дар». Сегодня он играет в десяти спектаклях. В месяц у него может быть лишь пара выходных – все остальные дни он проводит на репетициях, занят постановками. Одна из последних его работ - роль Спутника в спектакле «Тополя». Пробовал себя актер и в кино – сейчас, как раз он ждет начала съемок в короткометражном фильме. Но из театра уходить не собирается.
- Театр кино я заменять, конечно, не собираюсь. Я думаю, роли легко можно совмещать. Для меня театр – это душа, это живая энергия, за которой я так долго шел, и теперь никому не смогу отдать, - заявляет актер.
Талантливый человек, как известно, хорош во всем. 32-летний артист даже в свободное время отдается творчеству. Держать в руках кисть Амбарцум не учился – картины рисует он исключительно благодаря вдохновению. Сперва в живописи он находил возможность отвлечься - смешивал краски и отдыхал. Сейчас это стало частью его жизни. В 2015 году в фойе Мастерской Фоменко даже прошла совместная выставка сочинского актера и гримера и фотографа театра Ларисы Герасимчук, на которой были представлены написанные маслом портреты артистов и режиссеров Мастерской.
День Амбарцума заканчивается лишь глубокой ночью, а порой и под утро - он занят репетициями. Фото: из личного архива героя публикации.
НАГРАДЫ И СТАТЬИ ДЛЯ МАМЫ
Несмотря на то, что в Москве Амбарцум чувствует себя в своей тарелке, летом он по-прежнему приезжает на родину, где вновь его график расписан по часам. Правда, время выделено уже не на репетиции, а на долгожданные встречи с родней и бесконечные прогулки по сочинской набережной. О том, что он знаменитый актер в Москве, на родных улицах знают не многие, - ведь со спектаклями в Краснодарский край он не приезжает. Но к славе Амбарцум и не стремится.
- В первую очередь нужно оставаться человеком, а потом уже быть артистом или художником. Получать награды, читать о себе в журналах, не скрою, приятно, - признается актер. - Но все это я делаю больше для мамы, которая, как и несколько лет назад вырезает каждую даже маленькую статью обо мне и бережно хранит в отдельном альбоме.
Совсем скоро он может пополниться – Амбарцума Кабаняна номинировали на премию «Человек года-2016» в номинации «открытие года». Результаты станут известны в сентябре.
Одна из работ Амбарцума Кабаняна. Фото: из личного архива героя публикации.
http://m.kuban.kp.ru/daily/26564/3578811/
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Пн Окт 10, 2016 9:15 pm
еще работы Амбарцума Кабаняна совместно с Ларисой Герасимчук (см. сноску внизу)
Мне нравится, как ему удается в каждом лице передать состояние человека в данную минуту или его внутреннюю суть. Это, как раз, сложно в портрете, но самое главное. Молодец! При том, что парень не учился в художке
Природное
сноска
Амбарцум мне уточнил про эти работы:
Это все наши с Ларисой Герасимчук! Мы написали всю труппу театра. Была выставка в театре ! Писали вместе, одновременно, поочередно.
https://www.facebook.com/photo.php?fbid=10207201417306329&set=a.3119105709163.117266.1610139009&type=3&theater¬if_t=photo_reply¬if_id=1476137137757771
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Вс Окт 16, 2016 5:21 pm
Из ФБ
Амбарцум Кабанян
15 октября 2016 г
Пошло иметь такой диван ? Значит я пошлый !
Вот тот самый случай, который подтверждает - пошлость гнездится в самом человеке.
Если ее в нем нет, то никакой диван, никакая лишняя расстегнутая пуговица и даже ботинки на босу ногу ему не страшны
Мое однозначное имхо
А все досужие разговоры "на тему" - чепуха
Амбарцум Кабанян
15 октября 2016 г
Пошло иметь такой диван ? Значит я пошлый !
Вот тот самый случай, который подтверждает - пошлость гнездится в самом человеке.
Если ее в нем нет, то никакой диван, никакая лишняя расстегнутая пуговица и даже ботинки на босу ногу ему не страшны
Мое однозначное имхо
А все досужие разговоры "на тему" - чепуха
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Ср Окт 19, 2016 6:18 pm
Из ФБ
Амбарцум Кабанян
19 октября 2016 г
Рождение нового это всегда страшно , и самое драгоценное в этом, когда глаза напротив начинают смотреть на тебя и говорить с тобой . Смущать , смешить , что ты даже не можешь продолжать писать
https://www.facebook.com/photo.php?fbid=10207277590650615&set=a.3119105709163.117266.1610139009&type=3&theater
Амбарцум Кабанян
19 октября 2016 г
Рождение нового это всегда страшно , и самое драгоценное в этом, когда глаза напротив начинают смотреть на тебя и говорить с тобой . Смущать , смешить , что ты даже не можешь продолжать писать
https://www.facebook.com/photo.php?fbid=10207277590650615&set=a.3119105709163.117266.1610139009&type=3&theater
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Сб Окт 22, 2016 11:31 pm
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Вт Май 16, 2017 10:27 pm
Амбарцум Кабанян: «В антракте спектакля мы съедаем по вареному яйцу»
06.05.2017
Лиза Лернер
Актер о своей любви к «Мастерской Петра Фоменко»
Мы встретились с Амбарцумом Кабаняном за ужином после репетиции спектакля Евгения Каменьковича «Капитан Фракасс». Премьера спектакля состоится 19 мая – Амбарцум сыграет Капитана Матамора. Мы поговорили с ним о театре, ролях, режиссерах, традициях и семье. Разговор получился искренним, и нам совершенно не хотелось отпускать Амбарцума. Жаль, что у него плотный график: нужно рано ложиться— утром репетиции, а по вечерам – спектакли, причем по 25 в месяц — некогда расслабляться.
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Вы везунчик?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Наверное. От меня, конечно, зависит сам процесс труда, но остальное дается свыше.
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Первый спектакль, который я с вами посмотрела, пластическая постановка «Моряки и шлюхи» — психологический спектакль. Местами смешной, но носит глубинный смысл, подразумевает погружение в себя. Как вы готовитесь к таким ролям?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: В этом спектакле я, на самом деле, до самого последнего момента работаю в гримерном цехе и делаю прически, а потом выхожу на сцену, да еще и на каблуках (смеется)
ЛИЗА ЛЕРНЕР: А что с обласканными критикой и премиями спектаклями Ивана Поповски «Сон в летнюю ночь» и «Алиса в зазеркалье»?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: О… В спектакле «Алиса в зазеркалье» я играю Грифона и Белого короля, но все почему-то запоминают меня только в образе грифона.
Амбарцум Кабанян в роли Грифона в спектакле «Алиса в зазеркалье» (Источник: сайт театра)
Однажды был смешной случай. Я появляюсь в роли грифона, а в это время в зрительном зале ребенок спрашивает: «Мама, это петух?». А мне после этого что? Как играть?! (смеется) Петух!
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Как работается с режиссером Иваном Поповски? И как рождаются декорации Ангелины Атлагич?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: С Ваней у меня, что называется, случился контакт, я его обожаю, мне с ним комфортно. А вообще не знаю, что такое «хороший» режиссер, знаю хороших людей. Ваня такой. Спектакль «Сон в летнюю ночь» было безумно сложно репетировать, потому что никто из нас не понимал, как Шекспира «трогать» и с какой стороны к нему подходить. Мы все считали, что если текст дошел до сегодняшних дней, значит, есть что-то в самом Шекспире. Стремились понять, что хочет донести Шекспир, и пытались рассказать это зрителю. Ваня, в свою очередь, делал сцену, и вся работа шла параллельно. Ангелина сидела с нами и, отталкиваясь от нас, рисовала возможные костюмы. Я на репетициях могу долго молчать и ничего не выдавать, я стараюсь услышать, что хочет режиссер и иногда со мной ругаются: «Амбарцум, вы долго будете молчать? Когда вы начнете работать?»
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Как вам в роли Робина? Вы настолько органичны в ней…
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Роль Робина я очень люблю, но играть его сложно. Робин – это ведь эльфик, которого обычно играет ребенок, а тут неожиданно появляется двухметровый мужик с грубым громким голосом, а написано «эльфик». Мы хотели сохранить в нем демона, потому что эльфы все «оттуда». Во время репетиций Поповски говорил: «Амбарцум, ну давай, еще больше дурака валяй!» Так что, наверное, Робин – это я. А вообще все мои роли – это я.
Амбарцум Кабанян и Карэн Бадалов в спектакле «Сон в летнюю ночь» (Источник: сайт театра)
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Является ли рост ограничением для ролей? Интересно, что, несмотря на рост, режиссеры упорно видят Вас на высокой обуви – не страшно ли находиться на такой высоте?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Да нет, это не ограничение, даже наоборот. Помню, когда я учился на 4 курсе ГИТИСа, Олег Глушков делал с нами спектакль. Я должен был медленно пройти по авансцене с канделябром, и Олег сказал: «Амбарцум, мне тебя не хватает, ты должен быть еще выше, так что ставлю тебя на каблуки».
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Вернемся к «Алисе». С каким залом все-таки сложнее? Со взрослым или с детским? И какая отдача зала сильнее?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Самый большой комплимент для меня, когда смеются папы. Если среди детского смеха слышен мужской грубый смех, значит спектакль отличный. И несколько раз бывало так, что дети начинали кричать «браво».
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Представляю, это вызывает умиление. Амбарцум, расскажите о Петре Фоменко. Вы были приняты в труппу Мастерской, когда мастер еще не ушел... Удалось ли соприкоснуться с ним?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Петр Наумович очень был похож на моего деда, поэтому я воспринимал его по-особому. Однажды мы у него в кабинете сидели за столом и читали пьесу «Амфитрион», он сидел слева от меня, очень близко, и курил сигареты. И вот я смотрю за ним и вижу, что он засыпает, а у него во рту тлеет сигарета, и надо ее убрать или подложить пепельницу… Пришла моя очередь читать, и в этот момент Петр Наумович резко поднимает голову и смотрит на меня. Он не спал! Он ведь музыкант и воспринимал нас ухом, практически на нас не смотрел. Мы всегда держали себя в форме, зная, что он может в любой момент заглянуть на любую репетицию.
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Мастерская Фоменко – это театр, где все очень дружат между собой. Кто стал самым близким другом для вас?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Если бы я не подружился с Евгением Борисовичем Каменьковичем еще в ГИТИСе, то, наверное, не был бы в этом театре. Евгений Борисович – это моя первая большая театральная любовь, мой друг и учитель. Я могу спокойно постучаться к нему в кабинет и рассказать о любой своей проблеме.
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Евгений Каменькович поставил с вами еще один спектакль — «Гиганты горы». Вы там играете молодого актера Спицци. Что вы можете сказать о Евгении Борисовиче как о режиссере и художественном руководителе?
Николай Орловский, Амбарцум Кабанян, Полина Агуреева, Елена Ворончихина, Дмитрий Рудков в спектакле «Гиганты горы» (Источник: сайт театра)
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Он самый лучший человек на свете, серьезно. Я знаю его с другой стороны. Например, он постоянно кричит, если не сказать орет, но это скорее его особенность, потому что если он не кричит, значит, что что-то случилось, или он болеет, или нет настроения.
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Есть ли в театре какие-то особые традиции?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Мы с Розой Шмуклер в антракте спектакля «Дар» съедали по вареному яйцу, сначала над нами все подшучивали, а потом потихоньку начали к нам присоединяться. В итоге сегодня все едят яйца в антракте, и для нас заранее варят целую кастрюлю (смеется)
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Интересно! А с чем это связано?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Не знаю, просто мы так сделали один раз, второй, а потом и остальные подтянулись. Смешно было, когда пришел Евгений Борисович и говорит : А почему все едят яйца? Я тоже хочу!» На «Последних свиданиях», спектакле по Бунину, Ира Горбачева завела другую традицию — мы перед началом пьем чай с пирогами. А когда стали репетировать «Моряков и шлюх», хореографическую постановку Олега Глушкова, мы раз в месяц устраивали гастрономические ужины, у каждого из которых было свое название: римский ужин, итальянский и так далее. Что касается общих театральных традиций, то мы, например, всегда празднуем день рождения Ивана Поповски: едем за город, Ваня готовит свою национальную еду, а мы ему помогаем.
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Вы меняли профессию несколько раз: прежде чем стать артистом, например, были стилистом по волосам. Сейчас вы чувствуете, что вы в «той самой» профессии?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Я что тогда, что сейчас не чувствую, что это именно «профессия», потому что то, что я делаю, настолько мне приносит удовольствие. Если этого не происходит, зачем такая работа нужна? Не понимаю людей, которые говорят, что им надоело то, чем они занимаются. Если все надоело, то уходи.
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Во всех интервью вы говорите о маме. Все, чего вы добиваетесь в театре, ради нее?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Все, что я делаю — только ради мамы и папы. Вообще, у меня безумно скромные родители, но иногда мама делает такие вещи, что я удивляюсь: когда я приезжаю в Сочи, то обязательно должен зайти в соседний магазин, и она непременно будет говорить обо мне громко и употреблять слова «артист», «театр», «Москва», «Золотая маска», «журналы».
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Основную часть своей жизни вы провели в курортных городах. Как теперь ритм и напор Москвы?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Я не знал, куда я еду. Уезжал из Сочи в столицу, в которую едут все и отовсюду. Когда меня в первый раз встретили на вокзале, я предложил отойти куда-то в тихое место, потому что ничего не слышал, на что мне ответили — в Москве тихого места нет (смеется)
Москву я обожаю, здесь меня ни разу не толкнули, ни разу не нахамили. Так что мне здесь комфортно.
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Как справляетесь с женским вниманием в Москве?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Думаю, мне повезло: все адекватные, никто за мной не бегает (смеется).Мне дарят подарки, пишут письма. Но когда ко мне относятся как к идолу, я немного обижаюсь.
ЛИЗА ЛЕРНЕР: Амбарцум, а какие у вас планы на вторую половину этого сезона?
АМБАРЦУМ КАБАНЯН: Сейчас мы с Евгением Борисовичем, с которым я уже, кстати, не репетировал два года, готовим спектакль «Капитан Фракасс» Теофиля Готье. Большую часть репетиций я молчу и слушаю режиссера, как обычно. Сейчас тоже промолчу, потому что не могу рассказать больше — все постоянно меняется (улыбается)
Приходите на предпремьерные показы 17 и 18 мая и премьеру 19 мая, и увидите все сами.
https://www.silakultura.ru/article/ambartsum-kabanyan-v-antrakte-spektaklya-my-sedaem-po-varenomu-yaytsu/
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Вс Сен 10, 2017 6:49 pm
Интервью: Амбарцум Кабанян
10 сентября 2017 г
О нём говорят как об одном из главных театральных открытий последнего времени, зрители купают его в любви и называют «поцелованным Богом», а журналисты недоумевают, почему его до сих пор не видно на афишах современных российских «блокбастеров».
А он пишет портреты с бездонными глазами, ждёт глубокого и умного кино, в котором мечталось бы сняться, с необыкновенной нежностью говорит о родном театре и со столь же необыкновенной скромностью — о себе.
С актёром «Мастерской Петра Фоменко» Амбарцумом Кабаняном мы побеседовали о невозможности жизни без красоты, искусстве, устремлённом в вечность, переплетении комического и трагического на сцене и многом-многом другом.
- В одной из самых ожидаемых премьер минувшего сезона — спектакле «Мастерской Петра Фоменко» «Капитан Фракасс» — у Вас сразу три роли: звезда труппы странствующих актёров Матамор, влюблённая Коризанда и грозный Князь. Можете немного рассказать о каждом из своих персонажей?
А.К.: Я до сих пор не уверен, что у меня до конца получился Матамор. Я работаю над ним.
Очень сложно играть человека, судьба которого настолько огромна. Что чувствует артист, переживший так много? Его труппа постоянно путешествует — что он мог повидать и что за его плечами? А ведь всё это отражается у человека на лице... В том, как и что он говорит, и говорит ли вообще. В нём есть мудрость, возможно, поэтому он и говорит так мало. Матамор любит всю свою труппу, каждого понимает и чувствует, каждому хочет помочь.
Чувствует ли он приближающуюся смерть? Думаю, да. В нашем спектакле он уходит сам, понимая, что умрёт. Он как волк-вожак в стае, и отстаёт от труппы, чтобы не быть ей помехой. Для того, чтобы сыграть всё это, нужно иметь какой-то значительный человеческий багаж.
Коризанду я очень люблю, она прекрасна! У неё есть история, есть развитие, есть любовь. Есть характер. В спектакле есть эпизод, когда она должна подхватить скинутый Валломбрезом халат и убежать с ним. Я долго не мог согласиться с этим. Какой халат! Ей Валломбрез нужен, нужно тело, а не халат! Она халата подбирать не хотела (смеется).
Князь самый сложный по сути. Он не смог удержать свою любовь — сделал так, как было нужно, а не как велело сердце. Женился на той, кого ему «привели». От прежней связи родилась дочь, но он не знает, где она. Он всё потерял. Другой ребенок — родившийся в браке с нелюбимой — еще тот урод. В результате: дочери нет, любви нет, сын урод... Да и сам был уродом. А в финале вдруг всё приобрел. Но как с этим быть, он не знает: как обращаться с дочкой, как вести себя с сыном. Он ничего не умеет. Поэтому он в вечном конфликте. Князь ничего не смог сделать в этой жизни при наличии всех возможностей. Его должно быть жалко...
- В Ваших персонажах соединяются разные, порой противоположные стороны, в том числе трагические и комические. В чём — комедии или трагедии — Вам интереснее существовать?
А.К.: Мне интересно, когда в роли есть всё. Не может клоун быть не грустным. Клоун априори грустный. Вот, например, если брать Робина (эльф Робин Добрый Малый из спектакля «Сон в летнюю ночь» - прим. ред.) Он лёгкий, он такой-сякой, но он же безумно глубокий. Иначе, если это теряется, то ты просто дурацкий арлекин, большой дядя, который бегает и прыгает. Эльф — это прежде всего демоническая сущность, очень непростая. Он вековой, много лет живет, знает многое. Он не может быть простым дурачком, даже когда шутит перед Обероном. Кирилл (Кирилл Пирогов, актёр «Мастерской Петра Фоменко», - прим. ред.) говорил мне: «Он может устать». Да, он и грустит, и устаёт. Мне неинтересно просто смешить. Хочется найти в комическом глубину. Или же наоборот найти в драме комедию.
- И всё же если нужно было бы выбрать между ролью Арлекина и Пьеро...
А.К.: Ой, вечно грустный Пьеро? Нет-нет-нет, я бы умер с ним, мне было бы скучно! Ну что он, этот влюбленный Пьеро? «Иди делай что-нибудь!» - я, наверное, хотел бы ему сказать. Наверное, я добавил бы ему какой-нибудь напористости... И мне, вероятно, сказали бы: «Пьеро таким быть не может!» (смеётся) Но можно же сделать бровки домиком и так «напарывать», не обязательно задирать бровь... Но, наверное, сегодня я больше Арлекин.
- Насколько для Вас важна любовь зрительного зала?
А.К.: Очень важна! Особенно на «Сне в летнюю ночь» я сразу чувствую: или меня полюбили, или нет. Даже просто по проходке Филострата в самом начале уже понятно, как пройдёт мой спектакль. Часто ухожу за кулисы и говорю: «Взял!» (смеется) или «Не взял!». Энергию чувствуешь сразу. А порой случается, что в зале абсолютная тишина, ты говоришь туда — а там пусто. Но финал взрывается аплодисментами: «Браво!» Я не знаю, с чем это связано. Это какая-то магия. Но я не могу без них. Когда публика не со мной, мне сложно. Меня иногда ругают: «Амбарцум, не иди на поводу у зрителя!» А я не могу. Я их люблю, мне хочется к ним! «Ты их балуешь». Да не балую я их! Просто когда мне так из зала: «Хэээй!» Во мне в ответ откликается: «Хээээээээээээй! Мама, меня любят!» (смеется)
- И если представить, что в зале сидит всего один человек...
А.К.: Я буду играть для него. Когда мы играли спектакли в ГИТИСе, у нас бывало и по 4, и по 6 человек в зале. И мы играли! Потому что нам было интересно, было желание сказать что-то. И педагоги нас так научили: будьте благодарны, что к вам пришли. Я так воспитан.
- А если зрители уходят посреди спектакля?
А.К.: Лучше уйди — и не мешай другим смотреть. Не нравится — встань и уходи. Но не фыркай. Или же имей уважение досмотреть. Да, это какая-то категоричность. Но это воспитание, это культура.
- Что самое важное дал Вам театр Мастерская Петра Фоменко?
А.К.: Здесь я обрёл дом.
- Театр изменил Вас?
А.К.: Наверное, не менял, а скорее укрепил мои внутренние позиции и представления, возможно, даже детские. Мне стало комфортно и легко здесь с первого дня. Вообще я шёл к Евгению Борисовичу Каменьковичу. Просто хотел быть с этим человеком — и всё. Постепенно в общении с умными и тонкими людьми, которым я доверился и которые доверяют мне, получилось что-то важное в себе проявить и открыть. Во время репетиций «Сна в летнюю ночь» я как раз притронулся к фоменкам и их школе. То есть к школе Камня добавилась школа Фоменко — и это мое счастье. Мне очень близко мировоззрение Петра Наумовича и его учеников, это откликается во мне. Их подача, язык... Я люблю поэзию, люблю, когда выше земли, когда «над». Ненавижу бытовуху. И в жизни тоже стремлюсь быть над этим.
- Если бы у Ваших персонажей была возможность задать Вам только один вопрос, как думаете, чтобы они спросили?
А.К.: О, интересно... Может быть, мой персонаж бы у меня спросил: «А с какой стати ты в меня суешь себя? Можно я свою мысль сегодня толкну? Ну ладно Чехов написал: в Москву, в Москву! А я не хочу в Москву!» Интересно поконфликтовать. Тогда персонаж становится шире. Пусть он мне будет за это благодарен (смеется).
- Без чего Вы не представляете своей жизни?
А.К.: Без красоты.
Я тут достал недавно «Письма к брату Тео» Ван Гога. Причём не перечитывал — просматривал... Он прекрасен. В одном из писем он спрашивает: «А зачем, собственно, выздоравливать?» Это вопрос о физическом здоровье и в определённых обстоятельствах, но он навёл меня на мысль, что отвлечённо это можно применить ко всему. Вот я, например, максималист. Это тоже болезнь. Я люблю всё роскошное, люблю, когда красиво. Более того: не могу, когда некрасиво. Если моя болезнь — в красоте, то зачем выздоравливать? Если я благодаря этому хожу на пуантах.
- Что Вам дала живопись...
А.К.: (опережая окончание вопроса) Воздух. Единение. Свободу. Любовь. Нежность. Она дала мне всё. Там кроется что-то бесконечное. Когда ты именно мажешь и вдруг оттуда тебе проявляется друг... - в этом всё. У меня однажды случилось так, что появился один человек, с которым в жизни возникла какая-то недосказанность. И вот я мазал его портрет — и болтал с ним таким образом. И ты думаешь: ну давай, ну расколись, расскажи себя! А потом, когда подружились, снимаешь его портрет со стены: всё, иди (смеется).
Мне жалко тех людей, которые лишены возможности кайфовать от того, что в твоих руках. Ты сам можешь брать, делать — и в этом улетать. Люди говорят: «Скучно, нечего делать, уныло...» Да столько всего есть! И для этого не нужно никуда идти — всё в тебе, ты можешь создавать. И взрываться.
- Каким свойством должно обладать искусство, чтобы Вас привлечь?
А.К.: Наверное, должна чувствоваться какая-то «болячка». Вот Ван Гог — он же не красивый. В этом нет какой-то именно эстетической красоты. Или Шиле — он совсем больной. Но меня это притягивает. Эта тревога...
Я недавно прочитал «Луну и грош». И меня накрыло... Когда в финале главный герой уже болен, он гонит от себя свою жену-папуаску, а она ему говорит: «Я твоя жена». Всё, меня тут не стало. Просто папуаска в повязке говорит: «Я. Твоя. Жена». Она вкладывает в это слово такой смысл! Она принимает всё: его болезнь, его затворничество, когда он днями не выходит, рисуя. Да, он псих, он больной, он ругается, бьет, наверное, её! Но: «Я твоя жена». Гениально. Я отложил книгу в этот момент. И подумал: а есть ли сегодня такие?..
Ещё меня, наверное, можно масштабом взять. Я «Улисса» люблю. Меня уничтожил Рим. Такого количество красоты на один квадратный метр я не видел нигде. Здесь каждая деталь — произведение искусства.
- А какое искусство точно Вас оттолкнет?
А.К.: Современное искусство. Какая-то странная тяга всё изуродовать. И вообще: чем страшнее — тем больше это современное искусство. Что же будут говорить потомки про сегодняшний мир? Что мы им оставим? Разве есть, из чего им питаться? Всё какой-то перфоманс, который не сохранится. Нет культурной составляющей. Сегодня всё пытаются делать некрасиво. У нас в ГИТИСе у педагогов Назаровых было задание: увидеть красивое в некрасивом. Обожаю это упражнение. Для меня это очень важно — видеть красивое в некрасивом. А сейчас берут красивое и делают его некрасивым. Ну зачем извращать эту Мону Лизу? Ну оставьте эту крошку в покое! Я обожаю красоту. Не могу без неё.
- Если представить, что Вы режиссер короткометражного мультфильма, о чём был бы Ваш мультфильм?
А.К.: Может быть, что-то такое, чтобы ребёнок загрустил над этим мультфильмом? Чтобы заставить его думать, наверное. Чтобы он смог задуматься, почему так случилось. Да, нужно, чтобы ребенок задумался. И пусть заплачет (улыбается). Дети всё понимают.
- Пять слов, которые, по-Вашему, выражают Вас лучше всего — это...
А.К.: Мне кажется, это всё плохие слова, потому что я не самый приятный человек (смеётся). Сложный, грубый, добрый, люблюненавижу — в одно слово. Ну и всё, что ещё надо? Нахамил, полюбил — прекрасно (смеется). Ещё не то что одинокий... просто мне с собой никогда не скучно.
Беседовала Ирина Тарабрина
Фото: Анна Бибичадзе
https://geometria.ru/blogs/culture/675031
10 сентября 2017 г
О нём говорят как об одном из главных театральных открытий последнего времени, зрители купают его в любви и называют «поцелованным Богом», а журналисты недоумевают, почему его до сих пор не видно на афишах современных российских «блокбастеров».
А он пишет портреты с бездонными глазами, ждёт глубокого и умного кино, в котором мечталось бы сняться, с необыкновенной нежностью говорит о родном театре и со столь же необыкновенной скромностью — о себе.
С актёром «Мастерской Петра Фоменко» Амбарцумом Кабаняном мы побеседовали о невозможности жизни без красоты, искусстве, устремлённом в вечность, переплетении комического и трагического на сцене и многом-многом другом.
- В одной из самых ожидаемых премьер минувшего сезона — спектакле «Мастерской Петра Фоменко» «Капитан Фракасс» — у Вас сразу три роли: звезда труппы странствующих актёров Матамор, влюблённая Коризанда и грозный Князь. Можете немного рассказать о каждом из своих персонажей?
А.К.: Я до сих пор не уверен, что у меня до конца получился Матамор. Я работаю над ним.
Очень сложно играть человека, судьба которого настолько огромна. Что чувствует артист, переживший так много? Его труппа постоянно путешествует — что он мог повидать и что за его плечами? А ведь всё это отражается у человека на лице... В том, как и что он говорит, и говорит ли вообще. В нём есть мудрость, возможно, поэтому он и говорит так мало. Матамор любит всю свою труппу, каждого понимает и чувствует, каждому хочет помочь.
Чувствует ли он приближающуюся смерть? Думаю, да. В нашем спектакле он уходит сам, понимая, что умрёт. Он как волк-вожак в стае, и отстаёт от труппы, чтобы не быть ей помехой. Для того, чтобы сыграть всё это, нужно иметь какой-то значительный человеческий багаж.
Коризанду я очень люблю, она прекрасна! У неё есть история, есть развитие, есть любовь. Есть характер. В спектакле есть эпизод, когда она должна подхватить скинутый Валломбрезом халат и убежать с ним. Я долго не мог согласиться с этим. Какой халат! Ей Валломбрез нужен, нужно тело, а не халат! Она халата подбирать не хотела (смеется).
Князь самый сложный по сути. Он не смог удержать свою любовь — сделал так, как было нужно, а не как велело сердце. Женился на той, кого ему «привели». От прежней связи родилась дочь, но он не знает, где она. Он всё потерял. Другой ребенок — родившийся в браке с нелюбимой — еще тот урод. В результате: дочери нет, любви нет, сын урод... Да и сам был уродом. А в финале вдруг всё приобрел. Но как с этим быть, он не знает: как обращаться с дочкой, как вести себя с сыном. Он ничего не умеет. Поэтому он в вечном конфликте. Князь ничего не смог сделать в этой жизни при наличии всех возможностей. Его должно быть жалко...
- В Ваших персонажах соединяются разные, порой противоположные стороны, в том числе трагические и комические. В чём — комедии или трагедии — Вам интереснее существовать?
А.К.: Мне интересно, когда в роли есть всё. Не может клоун быть не грустным. Клоун априори грустный. Вот, например, если брать Робина (эльф Робин Добрый Малый из спектакля «Сон в летнюю ночь» - прим. ред.) Он лёгкий, он такой-сякой, но он же безумно глубокий. Иначе, если это теряется, то ты просто дурацкий арлекин, большой дядя, который бегает и прыгает. Эльф — это прежде всего демоническая сущность, очень непростая. Он вековой, много лет живет, знает многое. Он не может быть простым дурачком, даже когда шутит перед Обероном. Кирилл (Кирилл Пирогов, актёр «Мастерской Петра Фоменко», - прим. ред.) говорил мне: «Он может устать». Да, он и грустит, и устаёт. Мне неинтересно просто смешить. Хочется найти в комическом глубину. Или же наоборот найти в драме комедию.
- И всё же если нужно было бы выбрать между ролью Арлекина и Пьеро...
А.К.: Ой, вечно грустный Пьеро? Нет-нет-нет, я бы умер с ним, мне было бы скучно! Ну что он, этот влюбленный Пьеро? «Иди делай что-нибудь!» - я, наверное, хотел бы ему сказать. Наверное, я добавил бы ему какой-нибудь напористости... И мне, вероятно, сказали бы: «Пьеро таким быть не может!» (смеётся) Но можно же сделать бровки домиком и так «напарывать», не обязательно задирать бровь... Но, наверное, сегодня я больше Арлекин.
- Насколько для Вас важна любовь зрительного зала?
А.К.: Очень важна! Особенно на «Сне в летнюю ночь» я сразу чувствую: или меня полюбили, или нет. Даже просто по проходке Филострата в самом начале уже понятно, как пройдёт мой спектакль. Часто ухожу за кулисы и говорю: «Взял!» (смеется) или «Не взял!». Энергию чувствуешь сразу. А порой случается, что в зале абсолютная тишина, ты говоришь туда — а там пусто. Но финал взрывается аплодисментами: «Браво!» Я не знаю, с чем это связано. Это какая-то магия. Но я не могу без них. Когда публика не со мной, мне сложно. Меня иногда ругают: «Амбарцум, не иди на поводу у зрителя!» А я не могу. Я их люблю, мне хочется к ним! «Ты их балуешь». Да не балую я их! Просто когда мне так из зала: «Хэээй!» Во мне в ответ откликается: «Хээээээээээээй! Мама, меня любят!» (смеется)
- И если представить, что в зале сидит всего один человек...
А.К.: Я буду играть для него. Когда мы играли спектакли в ГИТИСе, у нас бывало и по 4, и по 6 человек в зале. И мы играли! Потому что нам было интересно, было желание сказать что-то. И педагоги нас так научили: будьте благодарны, что к вам пришли. Я так воспитан.
- А если зрители уходят посреди спектакля?
А.К.: Лучше уйди — и не мешай другим смотреть. Не нравится — встань и уходи. Но не фыркай. Или же имей уважение досмотреть. Да, это какая-то категоричность. Но это воспитание, это культура.
- Что самое важное дал Вам театр Мастерская Петра Фоменко?
А.К.: Здесь я обрёл дом.
- Театр изменил Вас?
А.К.: Наверное, не менял, а скорее укрепил мои внутренние позиции и представления, возможно, даже детские. Мне стало комфортно и легко здесь с первого дня. Вообще я шёл к Евгению Борисовичу Каменьковичу. Просто хотел быть с этим человеком — и всё. Постепенно в общении с умными и тонкими людьми, которым я доверился и которые доверяют мне, получилось что-то важное в себе проявить и открыть. Во время репетиций «Сна в летнюю ночь» я как раз притронулся к фоменкам и их школе. То есть к школе Камня добавилась школа Фоменко — и это мое счастье. Мне очень близко мировоззрение Петра Наумовича и его учеников, это откликается во мне. Их подача, язык... Я люблю поэзию, люблю, когда выше земли, когда «над». Ненавижу бытовуху. И в жизни тоже стремлюсь быть над этим.
- Если бы у Ваших персонажей была возможность задать Вам только один вопрос, как думаете, чтобы они спросили?
А.К.: О, интересно... Может быть, мой персонаж бы у меня спросил: «А с какой стати ты в меня суешь себя? Можно я свою мысль сегодня толкну? Ну ладно Чехов написал: в Москву, в Москву! А я не хочу в Москву!» Интересно поконфликтовать. Тогда персонаж становится шире. Пусть он мне будет за это благодарен (смеется).
- Без чего Вы не представляете своей жизни?
А.К.: Без красоты.
Я тут достал недавно «Письма к брату Тео» Ван Гога. Причём не перечитывал — просматривал... Он прекрасен. В одном из писем он спрашивает: «А зачем, собственно, выздоравливать?» Это вопрос о физическом здоровье и в определённых обстоятельствах, но он навёл меня на мысль, что отвлечённо это можно применить ко всему. Вот я, например, максималист. Это тоже болезнь. Я люблю всё роскошное, люблю, когда красиво. Более того: не могу, когда некрасиво. Если моя болезнь — в красоте, то зачем выздоравливать? Если я благодаря этому хожу на пуантах.
- Что Вам дала живопись...
А.К.: (опережая окончание вопроса) Воздух. Единение. Свободу. Любовь. Нежность. Она дала мне всё. Там кроется что-то бесконечное. Когда ты именно мажешь и вдруг оттуда тебе проявляется друг... - в этом всё. У меня однажды случилось так, что появился один человек, с которым в жизни возникла какая-то недосказанность. И вот я мазал его портрет — и болтал с ним таким образом. И ты думаешь: ну давай, ну расколись, расскажи себя! А потом, когда подружились, снимаешь его портрет со стены: всё, иди (смеется).
Мне жалко тех людей, которые лишены возможности кайфовать от того, что в твоих руках. Ты сам можешь брать, делать — и в этом улетать. Люди говорят: «Скучно, нечего делать, уныло...» Да столько всего есть! И для этого не нужно никуда идти — всё в тебе, ты можешь создавать. И взрываться.
- Каким свойством должно обладать искусство, чтобы Вас привлечь?
А.К.: Наверное, должна чувствоваться какая-то «болячка». Вот Ван Гог — он же не красивый. В этом нет какой-то именно эстетической красоты. Или Шиле — он совсем больной. Но меня это притягивает. Эта тревога...
Я недавно прочитал «Луну и грош». И меня накрыло... Когда в финале главный герой уже болен, он гонит от себя свою жену-папуаску, а она ему говорит: «Я твоя жена». Всё, меня тут не стало. Просто папуаска в повязке говорит: «Я. Твоя. Жена». Она вкладывает в это слово такой смысл! Она принимает всё: его болезнь, его затворничество, когда он днями не выходит, рисуя. Да, он псих, он больной, он ругается, бьет, наверное, её! Но: «Я твоя жена». Гениально. Я отложил книгу в этот момент. И подумал: а есть ли сегодня такие?..
Ещё меня, наверное, можно масштабом взять. Я «Улисса» люблю. Меня уничтожил Рим. Такого количество красоты на один квадратный метр я не видел нигде. Здесь каждая деталь — произведение искусства.
- А какое искусство точно Вас оттолкнет?
А.К.: Современное искусство. Какая-то странная тяга всё изуродовать. И вообще: чем страшнее — тем больше это современное искусство. Что же будут говорить потомки про сегодняшний мир? Что мы им оставим? Разве есть, из чего им питаться? Всё какой-то перфоманс, который не сохранится. Нет культурной составляющей. Сегодня всё пытаются делать некрасиво. У нас в ГИТИСе у педагогов Назаровых было задание: увидеть красивое в некрасивом. Обожаю это упражнение. Для меня это очень важно — видеть красивое в некрасивом. А сейчас берут красивое и делают его некрасивым. Ну зачем извращать эту Мону Лизу? Ну оставьте эту крошку в покое! Я обожаю красоту. Не могу без неё.
- Если представить, что Вы режиссер короткометражного мультфильма, о чём был бы Ваш мультфильм?
А.К.: Может быть, что-то такое, чтобы ребёнок загрустил над этим мультфильмом? Чтобы заставить его думать, наверное. Чтобы он смог задуматься, почему так случилось. Да, нужно, чтобы ребенок задумался. И пусть заплачет (улыбается). Дети всё понимают.
- Пять слов, которые, по-Вашему, выражают Вас лучше всего — это...
А.К.: Мне кажется, это всё плохие слова, потому что я не самый приятный человек (смеётся). Сложный, грубый, добрый, люблюненавижу — в одно слово. Ну и всё, что ещё надо? Нахамил, полюбил — прекрасно (смеется). Ещё не то что одинокий... просто мне с собой никогда не скучно.
Беседовала Ирина Тарабрина
Фото: Анна Бибичадзе
https://geometria.ru/blogs/culture/675031
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Re: Амбарцум Кабанян
автор Ирина Н. Вт Июл 30, 2019 1:02 pm
Сегодня день Рождения у талантливого артиста Мастерской Фоменко Абарцума Кабаняна!
Амбарцум еще и художник и он не моет кисточки, а вытирает об себя
https://www.facebook.com/photo.php?fbid=2360008094120355&set=a.373839826070535&type=3&theater
Амбарцум еще и художник и он не моет кисточки, а вытирает об себя
https://www.facebook.com/photo.php?fbid=2360008094120355&set=a.373839826070535&type=3&theater
Ирина Н.- Сообщения : 27726
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва
Страница 1 из 1
Права доступа к этому форуму:
Вы не можете отвечать на сообщения|
|
|