Олег Погудин - Серебряный голос России
Вы хотите отреагировать на этот пост ? Создайте аккаунт всего в несколько кликов или войдите на форум.

Нейрохирург Алексей Кащеев

Участников: 2

Страница 1 из 4 1, 2, 3, 4  Следующий

Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Пт Мар 13, 2015 4:20 pm

Нейрохирург, вступившийся за режиссера Рязанова: "На ночь ставлю телефон на авиарежим, звонят круглосуточно"
О форс-мажоре в операционной, ночных звонках и подарках, которые лучше не делать


Нейрохирург Алексей Кащеев 870009977_3255604

Тысячи лайков и перепостов, сотни комментариев — врач-нейрохирург Научного центра неврологии РАМН Алексей КАЩЕЕВ стал знаменитым после того, как обнародовал в социальной сети свою переписку с журналисткой из скандального издания. Некая Юля просила доктора за вознаграждение сообщить ей первой, когда умрет в реанимации всенародно любимый кинорежиссер. Но договориться не удалось. Охотница за сенсациями получила публичную отповедь.

— Алексей, почему эта журналистка выбрала именно вас?

— Я думаю, такие люди поступают просто: ищут в социальных сетях профессиональные сообщества и рассылают свои предложения всем подряд. Мне такие предложения поступали и раньше, как, впрочем, и другим врачам, а также сотрудникам полиции. Когда у нас в реанимации погибал один очень известный человек, мне предлагали сфотографировать его со всеми трубками, чтобы пострашнее было. Я, естественно, отказался.

Когда умер Федерико Феллини, какой-то журналист успел пробраться в отделение реанимации и сфотографировать еще не остывшее тело. Снимок попал в газету и вызвал такую бурю возмущения, что издание пришлось закрыть.

— Вы не ожидали, что ваш поступок вызовет такой резонанс?

— Эта история неожиданно сделала меня знаменитым, что, конечно, немного смешно. Как человек, занимающийся нейрохирургией и литературой, я мечтал прославиться открытием в медицине или выходом какой-нибудь потрясающей книги. Я получил тысячи сообщений личного характера. Появилось много новых друзей. Несколько человек даже предлагали мне физическую защиту. Тронули отклики наших соотечественников за рубежом: люди приглашали на экскурсию в их города. Но меня смутило, что общественность стала делать из меня героического персонажа. Есть ведь настоящие герои! Все ругают сотрудников ГИБДД, а недавно был случай, когда гаишник, рискуя жизнью, своим автомобилем перегородил дорогу фуре, которую занесло на встречную, чтобы защитить автобус с детьми.

— Когда жизнь похожа на театр абсурда, любой нормальный поступок кажется героическим. Вы, к примеру, даете пациентам номер своего мобильного телефона, чтобы они всегда могли с вами связаться. Правда, вам пришлось написать инструкцию о том, как звонить своему врачу на мобильный!

— На ночь ставлю телефон на авиарежим, потому что звонят круглосуточно. Недавно позвонил человек, судя по коду — а я все коды уже наизусть знаю — из Архангельской области, с чудовищной ненормативной лексикой: «Это Алексей Алексеевич? Я 11 лет назад попал в ДТП и сломал себе позвоночник». — «Как сейчас дела?» — «Не очень, хожу с костылем и плюс интимные проблемы. А можно я ваш телефон дам Володьке? На него вчера тюк сена упал!»

Иногда обращаются с какими-то угрожающими ситуациями. Мне один раз написал, по всей видимости, больной шизофренией, который в этот момент совершал суицид: глотал таблетки. Я потратил два часа, чтобы убедить его вызвать «скорую».

— А бывают забавные звонки?

— Одна из самых ходовых операций — эндоскопическое удаление грыжи позвоночных дисков. В первый месяц после операции нельзя сидеть. Можно лежать, ходить и стоять в корсете. Часто звонят пациенты и спрашивают: как им можно заниматься любовью, чтобы не навредить спине? Причем звонки начинаются вечером, так сказать, в процессе, нередко в день выписки или на следующие сутки. Объясняю, как избежать осевой нагрузки, какие позы предпочтительнее. Это нормальная житейская проблема. Зачем мне потом рецидив грыжи?

— Вы как-то признались, что выбором профессии обязаны американскому сериалу «Скорая помощь».

— Да, на меня подействовал романтический образ врача, летящего в развевающемся белом халате на помощь пациенту. А недавно я пересмотрел несколько серий и понял, что эти люди красиво живут и после работы. Они возвращаются в уютные дома, ездят на дорогих автомобилях, ходят в хорошие рестораны...

— Известно, что на Западе профессия врача — одна из самых высокооплачиваемых!

— Если бы вы знали, как мало моих однокурсников выпуска 2009 года остались в профессии! Кто-то ушел в смежную отрасль, кто-то вообще оставил медицину. Недавно я встретил сокурсника, который закончил очень престижную ординатуру по анестезиологии и реаниматологии. Он продает пылесосы в сетевом магазине, потому что ему семью кормить надо. В некоторых сегментах медицины речь идет о выживании, потому что средняя зарплата среднего врача моего возраста, работающего в среднем государственном учреждении в Москве, примерно 40 тысяч рублей. Но если ты ответственно относишься к своей профессии, ты должен ездить на конгрессы, стажировки, конференции. Гранты бывают очень редко, приходится оплачивать самому. У меня только на подписку профильных журналов каждый месяц уходит круглая сумма.

Россия относится к очень малому числу стран, где врач вынужден подрабатывать. Я еще занимаюсь и переводами медицинской литературы. Уйдя из хирургии и просто сев в свой офис, я через год буду зарабатывать значительно больше. Это касается врачей очень многих специальностей. Иди в фармакологическую компанию или медицинским представителем. У тебя никто не будет умирать, прекратятся ночные звонки.

— Но ведь что-то держит?

— Держит. На время операции хирургу словно переадресовывается ряд божественных функций. От него зависит, будет ли человек здоров. Это ни с чем не сравнимое чувство. И этим во многом объясняется чудо выживания российской медицины в 90-е, когда люди работали в убыток себе.

Однажды мы большой бригадой оперировали мужчину лет 65–70 с опухолью поясничного позвонка, которая была расценена как метастаз рака, но обследование показало, что это разорвавшаяся аневризма аорты, которая сформировала гематому, раздавившую и вытеснившую позвонок. Операция шла в два этапа, около 13 часов. Сначала сосудистый хирург сделал пластику аневризмы, а мы должны были удалить тело этого позвонка. Многолитровая кровопотеря, бригады постоянно сменяли друг друга. Невероятное ощущение командности!

— Врачи в муниципальных больницах сегодня прямо называют сумму операции. Раньше ограничивались скромной благодарностью в конверте или подарками.

— Это вопиющее нарушение этики. Есть где-то люди, которые берут «гонорары» за операции. Существуют целые схемы, особо осторожные деньги в руки не возьмут. Причем качество операции от оплаты совершенно не зависит.

А подарки и сейчас дарят. Мой заведующий и учитель, доктор медицинских наук Артем Олегович Гуща, когда работал молодым хирургом в Склифе, прооперировал нищего. Друг пациента, такой же бродяга, вручил доктору початую бутылку водки. Это был, наверное, самый искренний подарок.

Под Новый год фермер через две недели после операции на позвоночнике принес в нашу ординаторскую тушу барана весом 150 килограммов. А одна пациентка притащила все аудиокассеты, которые у нее были дома. Как-то раз подарили несколько килограммов каштанов. Вообще врачам не надо дарить еду, потому что продукты никогда не относятся домой и благополучно портятся в холодильнике. Пациент должен осознавать, что в его красивом торте через три дня поселятся бактерии, через четыре — грибы, а через неделю он будет выкинут на помойку. Это культура холодильников в ординаторских, причем не только в России.

Если бы я выпивал все, что мне дарят, я бы давно умер от алкогольной интоксикации. В начале нулевых существовала схема, когда врачи сдавали алкоголь в магазины. Сейчас многие используют спиртное, которое нельзя пить, по другому назначению. Однажды мне принесли кизлярский трехзвездочный коньяк в канистре. Я залил его в стеклоомыватель. Правда, несколько раз останавливали гаишники: «Что-то от вас алкоголем пахнет!».

— Алексей, вам всего 28 лет. Вы уже кандидат медицинских наук. А когда начали самостоятельно оперировать?

— Одно из преимуществ России заключается в том, что здесь очень рано начинается самостоятельность. В хирургии строгая иерархия: первый хирург, второй, иногда третий, ассистент, который вопреки распространенному убеждению не подает инструменты, это обязанность операционной сестры, а проводит важный этап — обеспечивает операционный доступ. Я это делал на четвертом курсе, а первую самостоятельную операцию мой заведующий доверил мне сделать в конце первого — начале второго года в ординатуре. Хотя есть, конечно, больницы, где врач до 45 лет может стоять «на крючках»

Нейрохирург Алексей Кащеев 0319958_4997880

— Кто для вас идеальный пациент?

— Врач работает с человеком как с системой. Любой пациент уникален и интересен. А если говорить об анатомии, то для меня идеальный пациент — это женщина 30–35 лет, ростом 175 см и жировой клетчаткой не больше полутора сантиметров. Умеренно занимающаяся спортом, говорящая по-русски, некурящая и слушающая рекомендации врача. Такая совокупность факторов идеальна для спинальной хирургии.

— Ваше любимое выражение «движения пациентов не было». Что это означает?

— Под движением пациентов в медицинском сленге понимается любое перемещение больного, связанное с новым документом: перевод в другое отделение или учреждение, выписка, поступление, смерть. Если движения пациентов не было, значит, все хорошо, хотя мне, как гуманитарию, это выражение немножко режет ухо. Представляю 250 коек неподвижных людей.

— Один доктор недавно поделился дикой историей: в его больницу, где сократили половину врачей, по «скорой» одновременно доставили двух пациенток, нуждавшихся в срочной операции. Врачам пришлось делать выбор.

— Увы, это не новая ситуация. Даже в Москве многие больницы живут в пятидесятых прошлого века. И из-за этого ежедневно умирают люди. А на периферии некоторые больницы уже много лет находятся в таком ужасающем состоянии. Там нет никаких лекарств или один хирург на огромную территорию. Я летом путешествовал по Курилам и на острове Кунашир общался с единственным в поселке хирургом. Он работает в районной больнице, которая обслуживает южные Курильские острова. Я спросил, какие он делает операции. Оказалось, все. Даже роды принимает и кесарево сечение делает. Пришлось и этому научиться. Он рассказал, что на Курилах зимой частая проблема — тайфуны, когда невозможно добраться с одного острова на другой. Работает только санитарная авиация. В такую погоду вызвали бригаду по родовспоможению. Вертолет разбился, все погибли. А вызов оказался ложный: человеку нужно было просто переехать с одного острова на другой. Знаете, как в Москве практиковалось: вызывали «скорую», чтобы успеть в аэропорт в объезд пробок.

— В России постоянно собирают деньги на лечение за границей. Либо у нас отказались оперировать, либо успели напортачить. Конкретный пример: мальчика прооперировали в Москве по поводу четвертого поясничного позвонка. Из шести шурупов, которые ему вкрутили в позвоночник, три ввинтили в спинной мозг! Ребенка на каталке доставили в израильскую клинику. Нейрохирург был в ужасе, когда увидел эту картину.

— У нас в области спинальной нейрохирургии есть специалисты, опережающие европейский уровень, но, чтобы получить качественную помощь, человек иногда должен проявить большие усилия. Некоторые пациенты с простой проблемой, которая решается через прокол за час, проходят все круги ада. В каких-то направлениях на Западе нас обходят, в частности в трансплантологии, которая в России практически погибла. Но, когда меня спрашивают, где бы я стал оперироваться, отвечаю, что поехал бы на Запад только по ультрасложной проблеме, недоступной в России. Большую часть больных можно эффективно вылечить в нашей стране.

— Алексей, а с импортозамещением вы еще не сталкивались?

— Это ужасная проблема. Как хирург я ежедневно беру в руки продукты иностранных компаний. Когда власть говорит о том, что нам кто-то угрожает, я думаю, что мы сами себе угрожаем. Для того чтобы уничтожить большую часть российского населения, не надо никаких санкций и войн. Достаточно перестать поставлять инсулин или поддерживать техническое обслуживание томографов. Сломается томограф, и в этом городе все люди с тяжелыми черепно-мозговыми травмами будут обречены.

В России, например, нет детского ректального реланиума, который вводится при эпилептическом приступе. Препарат не зарегистрирован, и тысячи родителей провозят его из Белоруссии, пряча в трусы, как кокаин, и рискуя получить срок. В неврологии есть ряд препаратов, которые производятся в России, но в целом речь идет о дженериках — дешевой имитации. Вот ватники российского производства очень хорошие, дешевле и лучше западных. Это специальным образом обработанные стерильные марли с ниточкой, чтобы не забыть в ране, которые ставятся на источник венозного кровотечения.

— Бывают люди, у которых все по плохому сценарию. Если перелом, то со смещением. Если операция, то с осложнением...

— Нередко это врачи. Именно поэтому медицинские работники идут на хирургическое лечение, только когда прижало. Это, конечно, ирония, но есть люди, над которыми словно злой рок тяготеет. Иногда смотришь анамнез: жизнь состояла из проблем, болезней и осложнений. Мы не знаем, как разум влияет на тело. Активно занимаясь противоболевой хирургией, могу сказать что боль — это до такой степени субъективное ощущение, что диву даешься. Человек способен не воспринимать очень сильную боль, а может сломаться и даже умереть от минимальной боли. Боль может привести к тому, что человек впадает в депрессию, перестает есть и умирает от истощения. Буквально сегодня у меня на приеме был пациент, который, к сожалению, стремится к такому исходу. Человек иногда настолько замыкается в мире своей болезни, что все остальное перестает существовать.

Несмотря на то что я материалист, признаюсь: врачи только делают вид, будто они понимают, почему одни выздоравливают, а другие нет. Опытный глаз врача, который видит много больных, сразу может вычленить пациента, который не выздоровеет. Это трудно объяснить, но когда у больного есть определенное выражение лица — готовься к проблемам.

Я не говорю, что надо умирать с каждым больным, но вкладывать душу необходимо. Тогда словно включается какой-то дополнительный механизм, который помогает.

— Врачи осторожны в прогнозах, особенно после операций. Для кого-то решающим становится пятый день, для кого-то десятый.

— А также третий и седьмой. Это магия чисел. В медицине есть научное начало, а есть шаманистическое. Мало знать теорию и практику, еще надо уметь плясать с бубном. Все это делают. Хирургическая операция — экстремальная ситуация и в то же время набор стереотипных действий. Поэтому нужны какие-то опорные точки: если ты разрезал, но у тебя не закровило в том месте, это плохо, потому что где-то еще закровит. Или хирург вынимает инструмент и слушает звук: будет «чпок» или не будет? Естественно, мы к этому относимся с иронией, но ведь соблюдаем свои ритуалы. Многие хирурги придерживаются правила, что если операция у пациента три раза по иррациональной причине отменяется, то ее надо отложить. К примеру, сначала у пациентки началась менструация, потом заболело горло и, наконец, сломалась дрель, которой надо было пользоваться во время операции.

— Бывает и такой форс-мажор на операционном столе?

— Делали винтовую стабилизацию позвоночника после перелома. Идет пятый час операции. Мы с ассистентом поставили винты, осталось установить титановые стержни, которые откусываются специальными мощными кусачками. Беру эти кусачки, и они разламываются у меня в руках. Попробовали посверлить стержни дрелью. Она сломалась. Мне прикладывают к уху телефон, звоню на фирму-производитель. Отвечают: кусачки есть в Тюмени, могут доставить завтра в 7 утра. Больной спит в наркозе. Тут вспомнили, что у нашего анестезиолога, который интересуется джипами, есть резалка для тросов. Мы ее простерилизовали, и все получилось.

— Надо ли говорить пациенту правду?

— Нет ничего хуже вранья пациенту. Он все равно докопается до правды. Я всегда предупреждаю о возможных осложнениях. Скажем, при удалении некоторых опухолей спинного мозга вероятность парализации 40 процентов. Если в результате травмы человек будет гарантированно обездвижен, не надо давать надежду, что он встанет, иначе он может потом впасть в жуткую депрессию. Я просто привожу статистику. Хотя чудеса тоже бывают, когда пациент восстанавливается вопреки всем прогнозам.

Елена Светлова

http://www.mk.ru/social/2015/03/12/neyrokhirurg-vstupivshiysya-za-rezhissera-ryazanova-na-noch-stavlyu-telefon-na-aviarezhim-zvonyat-kruglosutochno.html
Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Вт Апр 21, 2015 9:56 pm

Пост для пациентов. Боль в пояснице. Часто задаваемые нейрохирургу вопросы.

1. У меня болит поясница. Это нормально?
Да, это нормально. По данным ВОЗ, боль в пояснице - самая распространенная жалоба в мире и самая частая причина временной нетрудоспособности. Взрослых людей, которые ни разу не испытывали боли в спине, практически не существует. Боль в пояснице является расплатой человечества за прямохождение.
2. Мне сказали, что у меня остеохондроз. Что это значит?
Ничего. Явления дегенеративно-дистрофических изменений позвоночника часто именуют устаревшим термином "остеохондроз". Эти явления обнаруживаются у абсолютного большинства людей старше 18 лет. Само по себе слово "остеохондроз" включает в себя что угодно: от возрастной нормы до тяжелейшей патологии. Термин "остеохондроз" неохотно используется большинством нейрохирургов. Термин "остеохондроз" не используется в международной литературе.
3. При каких заболеваниях болит поясница?
При любых. Боль в спине может быть самостоятельной проблемой (low back pain; в просторечии - "прихватило", "простудил спину", "перетрудил" и пр.). Боль в спине может сигнализировать о заболевании позвоночника. Также боль в спине может говорить о разнообразных серьезных состояниях: от пиелонефрита и гриппа до опухоли спинного мозга или метастазов в позвонки. Таким образом, боль в спине - это просто симптом, который требует диагностики.
4. У меня болит спина. Мне нужна медицинская помощь?
Вполне вероятно. Лучше сходить к врачу. Однозначно диагностики требуют следующие ситуации:
- Боль в спине, возникшая после травмы, падения, ДТП;
- Сильная боль в спине, продолжающаяся несколько дней, мешающая ходить и/или спать;
- Боль в пояснице, отдающая в ногу/ноги (нога включает в себя ягодицу, бедро, голень/икру и стопу);
- Наличие онемения, чувства ползания мурашек в ноге/ногах;
- Снижение силы в любой части ноги/ног;
- Похудение ноги/ног;
- Затруднение или учащение мочеиспускания, дефекации;
- Сильная боль в спине у пожилого человека;
- Сильная боль в спине у похудевшего, ослабленного или температурящего человека;
- Боль в спине у человека, имеющего серьезные системные заболевания, например, остеопороз, рак, туберкулез;
- У Вас ничего этого нет, но Вы переживаете и хотите убедиться, что все нормально.
Чаще всего встречается, к счастью, последний пункт.
5. Хочу понять, почему болит поясница. С чего начать?
С МРТ (магнитно-резонансной томографии) пояснично-крестцового отдела позвоночника. Все остальные действия, включая посещение врача - потом. Если у Вас есть несколько свободных тысяч рублей для своего здоровья, тратить время на направление врача нецелесообразно. Просто сделайте МРТ.
6. А можно сделать рентген?
Нельзя. Рентгенография и компьютерная томография - в абсолютном большинстве случаев дополнительные исследования, назначаемые врачом. Первый метод - МРТ.
7. Я сделал МРТ, и мне написали, что у меня грыжа / протрузия / стеноз / остеохондроз / грыжа Шморля / спондилоартроз. Что это значит?
Все что угодно, в том числе ничего. Специалист по лучевой диагностике описывает МР-феномены. Они должны интерпретироваться клиницистом с учетом анамнеза, картины заболевания, дополнительных исследований и многого другого - иногда такую фразу даже пишут на заключениях МРТ. Таким образом, то, что написано в заключении, написано не для Вас, а для другого врача.
8. К какому врачу пойти с МРТ поясницы?
К неврологу или нейрохирургу. Второе, на мой субъективный взгляд, предпочтительно: в среднем, оперирующие нейрохирурги значительно лучше интерпретируют снимки, поскольку ежедневно видят реальные картинки на операциях и сопоставляют их с МРТ и клинической картиной. В некоторых случаях, о которых Вам скажут невролог или нейрохирург, Вам нужен ортопед.
9. Как лечат боль в пояснице?
Если по результатам осмотра и оценки МРТ Вам не нужна операция (чаще всего так и есть), лечение проводится под контролем невролога. В типичных случаях оно включает в себя нестероидные противовоспалительные средства, миорелаксанты и другие препараты. Иногда требуются другие методы; они очень разнообразны, описать их кратко не представляется возможным. Определить способ и продолжительность лечения может только врач. Самолечение боли в пояснице, особенно без МРТ, - чрезвычайно неразумный шаг. Применение нетрадиционной медицины, особенно без МРТ, - форменный идиотизм.
10. Мне сказали, что мне нужно удалять грыжу диска. Это опасно?
Нет, это не опасно. Благодаря применению эндоскопических и микрохирургических технологий, в умелых руках эта операция очень безопасна. Я обычно говорю пациентам, что риск паралича или других серьезных осложнений при удалении грыжи диска примерно равен риску гибели в ДТП по пути на консультацию.
11. Может ли парализовать от операции на позвоночнике?
Еще раз. Это практически невозможно. Есть опасные операции, связанные с такими рисками, - например, удаление интрамедуллярных опухолей, операции при переломах грудного отдела позвоночника и др. Если такая опасность есть, Вас об этом предупредят. При удалении грыжи диска, устранении стеноза позвоночного канала риск этих осложнений теоретический. Условием безопасности является подготовка нейрохирурга и оснащение клиники современным оборудованием.
12. Что такое стабилизация позвоночника?
Существуют заболевания, при которых необходима установка специальных конструкций, которые скрепляют позвонки друг с другом. Способов стабилизации и систем для стабилизации очень много. Стабилизация позвоночника проводится только по строгим показаниям. Необходимость в ней может определить только нейрохирург. Чаще всего стабилизирующие операции нужны при стенозе позвоночного канала, спондилолистезе, нестабильности позвоночных сегментов, переломах позвоночника.
13. После операции на позвоночнике надо долго лежать?
Это миф из прошлого века. После абсолютного большинства спинальных операций пациент начинает самостоятельно ходить на следующее утро после операции или даже вечером в день операции.
14. Как сделать так, чтобы не болела поясница?
В настоящее время в частных клиниках можно найти коммерческие программы для борьбы с болью в спине по стоимости автомобиля. Научно доказаны, в то же время, элементарные факты. Чтобы не болела спина, надо быть в пределах нормы индекса массы тела - иными словами, не ожиреть. Чтобы не болела спина, надо иметь развитую осевую мускулатуру - иными словами, надо плавать и заниматься фитнесом. Наконец, боль в спине - частый первый симптом депрессии, поскольку депрессия сопровождается снижением болевого порога. Иными словами, надо иметь нормальное настроение и поддерживать себя в форме.
15. Вопрос пятнадцатый и самый главный. Как правильно: "межпозвоночный" или "межпозвонковый"?
Приходя к нейрохирургу, помните: "межпозвоночный" между позвоночниками, а "межпозвонковый" между позвонками. Если у Вас грыжа и нет сиамского близнеца (чаще всего у Вас его нет), Ваша грыжа межпозвонковая. "Межпозвоночная грыжа" - это словосочетание, которое больно ранит нейрохирурга. Не произносите его вслух, нам и так есть, от чего страдать.


https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10204346519726548
Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Пт Май 29, 2015 3:18 pm

Этика врача. Медработникам хотят запретить пить и курить, ругать коллег и рекламировать свою деятельность. Довольны ли вы тем, как с вами обращаются врачи? И что бы вы добавили во врачебную этику?



http://www.otr-online.ru/programmi/etika-vracha--40310.html
Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Сб Июн 20, 2015 1:02 pm

Честно говоря, впервые сталкиваюсь (пусть и виртуально) с таким ответственным, адекватным и таким молодым доктором!

Работая с тяжелыми и, в особенностями, онкологическими больными, постоянно сталкиваюсь с тем, что на разных этапах лечения с ними из рук вон неправильно общаются. Я считаю, что это надо делать примерно так:
1. Говорить правду и ничего кроме правды. Лгать пациенту не только унизительно, но и совершенно бесполезно. Больному нужно 15-20 минут и мобильный интернет, чтобы уличить врача в элементарной лжи. Обмануть пожилого человека несколько проще, но тоже сложно: у этих людей есть свое комьюнити, где они обмениваются информацией и докапываются до правды. Осознав обман, пациент может экстраполировать ситуацию на всех врачей без исключения и совершенно перестать им доверять - в ряде случаев это впоследствии стоит ему жизни.
2. Дать полную информацию о диагнозе, предстоящей операции, исходе и прогнозе заболевания, рисках и осложнениях. Это не только юридически необходимо, но и элементарно просто. Пациент должен понимать, что с ним происходит, что и зачем планируется делать, чего от этого ждать. Говорить нужно хладнокровно, без патетики и заламывания рук, доступным языком, по возможности - с юмором. С онкологическими пациентами надо избегать трагических интонаций. Сострадание - это не слеза в голосе, а понятные действия. Когда пациент видит, что хирургическая бригада, например, осознает риски операции и знает, как действовать при реализации этих рисков, он гораздо спокойнее спит.
3. Никогда не прятаться от тяжелых разговоров. Это очень трудное дело, потому что врач постепенно выгорает сам от сложных диалогов. Тем не менее, пациента нельзя кормить завтраками про то, что навсегда парализованные руки задвигаются или ультразлокачественная, тотально неудаляемая опухоль на самом деле киста (как любят говорить некоторые, "полип"). Отнимать право человека на объективное знание собственной проблемы - совершенное скотство; это его тело, его судьба, его жизнь и смерть, а мы допущены к этому знанию лишь в силу полученной профессии (то есть мы за это получаем деньги, а потом на них покупаем еду и бензин).
4. При первом разговоре избегать стоп-слов. К таким словам относится, например, слово "рак". Лично я при первом общении избегаю этого термина, заменяю его на синонимы - мне кажется, что пациента можно сразу так шокировать, что он перестанет сотрудничать на долгое время, замкнется в плену страшного слова. Это чисто человеческая штука, связанная с речевыми оборотами: ведь диагноз "диабет" иногда страшнее диагноза "рак", но от диабета в окно никто не прыгает. Когда человек оправится от первого потрясения, можно называть вещи своими именами.
5. Прямо отвечать на прямые вопросы. Если человек открыто спрашивает "Когда я умру?" или "Будет ли мне больно?", надо так же открыто рассказывать правду. У больного может быть масса нерешенных жизненных вопросов, включая кредит, жену-любовницу, детей-оболтусов, и он должен понимать фронт работ. При ответе на такие вопросы следует оперировать клинически доказательной информацией, выражаться процентами, сроками 5-летней выживаемости, шкалами качества жизни; таким образом, чтобы случайно не соврать, надо постоянно читать научные статьи и владеть обновляющейся информацией.
6. Никогда не обвинять. Некоторые пациенты до прихода к нам ведут себя до такой степени деструктивно, что их и вправду хочется поколотить, или резонно спросить: "А Вы, милейший, чего теперь от меня хотите?". Тем не менее, обвинять человека в собственной глупости или неудаче негуманно и неконструктивно: теперь-то какой толк, когда он уже пришел к тебе? Да, он толстый, глупый, вырастил огромную опухоль, спустил все деньги на шамана и гадалку, прежний его врач - идиот, а жена его - сутяжная истеричка. Ну ничего, значит, надо лечить такого, которого послали.
7. Назначать антидепрессанты и при необходимости сразу приглашать психиатра. У тяжело больных почти поголовно есть депрессия. А в каком, собственно, состоянии должен находиться страдающий человек - прыгать, как мишки Гамми?
8. Почему-то почти всегда игнорируемый пункт. Если пациент совершеннолетний, в сознании и вменяем, надо выяснить, можно ли обсуждать диагноз с родственниками и, если можно, то с кем именно. Серьезная болезнь - это проблема нескольких людей, иногда нескольких десятков людей. Они должны понимать реальность, готовиться к временным, организационным, финансовым затратам. Надо понять, кто именно из близких "организатор лечения" - иногда это совсем не сын/муж/мать, а какой-нибудь двоюродный дедушка, первая жена или далекий друг. В то же время, необходимо понять, с кем диагноз обсуждать нельзя, сославшись на правовое понятие врачебной тайны. Неосторожные слова могут привести к самоубийству родственника или самого пациента (такие случаи широко известны). Сказать правду не тому, кому надо, обременительно для кармы: Ваш пациент может уже давно умереть, а члены семьи Вас будут проклинать до седьмого колена.
9. Объяснить основные организационные мероприятия: например, если заболевание будет сопровождаться хронической болью, пациент должен понять, что надо встать на учет у онколога по месту жительства, чтобы получать наркотические обезболивающие. Пациент, сталкиваясь с жестокой и бесчеловечной системой оказания (неоказания) помощи на послегоспитальном этапе, совершенно беззащитен и растерян: ему надо внушить хотя бы базовые представления о том, что делать.
10. Пациенту, проснувшемуся в реанимации после тяжелой операции, надо положить в руку свой мобильный телефон и дать возможность позвонить близким. Я не знаю, как это работает, но иногда помогает не хуже интенсивной терапии.
11. И под конец личное наблюдение на суд коллег: не запрещать злостным курильщикам сразу после онкологических операций курить.
Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Сб Июл 18, 2015 12:54 pm

Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Сб Сен 05, 2015 1:57 am

Алексей Кащеев

Про импортозамещение медицинского оборудования. Дмитрий Медведев, 2 сентября 2015: "Я его (законопроект) пока "завернул" ровно потому, что у нас должна быть стопроцентная уверенность, что если мы закрываем позицию, ...то тогда наши (аналоги) точно не хуже и, самое главное, их можно будет купить и поставить... здесь не нужно волноваться и дергаться... Вот когда вы нам сами скажете „Знаете, вот по конкретной номенклатуре мы можем точно сказать, что наши не хуже, наших достаточно“ — тогда мы это делаем. А если есть какие-то сомнения, лучше здесь немножко подождать".

Лично я дал по этому поводу примерно два десятка интервью. Каждый раз говорил примерно одно и то же. Что никакого импортозамещения медицинских изделий в России нет и быть не может, и все эти вопли - треп с начала и до конца. Что медицинские технологии в современности сложны и интернациональны, и медицинская промышленность отдельно взятой страны не в состоянии их охватить без партнерства с другими странами. Что страна, идущая по пути политического и экономического изоляционизма, никогда и ничего не сможет импортозаместить. Что лично мою специальность, нейрохирургию, отказ от иностранной медицинской техники откинет назад на 40-50 лет развития. Что конкретному больному никогда не удастся объяснить, что причина его неудачного лечения - какое-то эфемерное импортозамещение.

И еще по этому поводу высказались едва ли не все заметные представители медицинской общественности, ученые, практикующие врачи. И еще Вероника Игоревна Скворцова. И еще фонды «Вера», «Подари жизнь», «Семьи СМА», «Б.Э.Л.А. Дети-бабочки» и многие другие. И еще НКО. И еще общественные организации.

И еще простые люди, пациенты. Они, может, пока и не понимают, что дело Олега Сенцова - это типичные сталинские репрессии. Но уже понимают, что в позвоночник лучше поставить качественную импортную металлоконструкцию, что ребенка лучше привить качественной зарубежной вакциной. В этом их попробуй обмануть - не обманешь.

Я терпеть не могу вопли про "мы ничего не решаем". Конечно же, мы - решаем.

https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10205180033003859?fref=nf
Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Вс Ноя 29, 2015 2:49 am

Будни нейрохирурга. «Когда исчезает страх - пора уходить из профессии»

Ежедневная работа нейрохирурга - это строгая самодисциплина, напряженный график, стрессовые ситуации и целая палитра рутинных действий. Хирургия требует умения принимать нестандартные решения и не бояться пойти на оправданный, взвешенный риск. «Хирург может избавить человека от болезни, но здоровым себя может сделать только сам человек», - любит повторять врач-нейрохирург Научного центра неврологии РАМН Алексей КАЩЕЕВ. В 29 лет он стал известным московским специалистом в сфере спинальной нейрохирургии, защитил кандидатскую диссертацию, получил известность в соцсетях, ведя популярный блог, опубликовал множество собственных стихов и научных статей, побывал в самых удаленных уголках страны в походах-экспедициях. Но главное - вернул к нормальной жизни тысячи людей. Проживем вместе с ним один обыкновенный рабочий день.

Представить фронт работ
Долгий сон - роскошь для хирурга. За шесть лет активной работы Алексею пришлось перестроить свои биоритмы с «совиных» на «жаворонковые». «Я встаю в 5:50, гуляю с собакой, завтракаю и еду на работу в больницу в другой конец Москвы. Благо, в это время без пробок можно добраться за полчаса. В 7:45 я уже переодеваюсь в хирургический костюм. Начинаю каждый день с «микрообхода». Прежде всего мне надо увидеть всех моих пациентов, начиная с тех, кто был прооперирован накануне, и «тяжелых», чтобы представить фронт работ на сегодня, - отмечает Алексей и поясняет: - Первые сутки после операции очень важны. Многим пациентам можно и нужно подниматься на ноги как можно скорее, чтобы процесс выздоровления и реабилитации пошел лучше». Потом - полчаса разбора почты, ответов на вопросы читателей блога, пациентов (в день приходят 50-100 личных сообщений).

В 8:45 начинается утренняя «пятиминутка», которую проводит заведующий отделением профессор Артем Олегович Гуща. Обсуждаются истории болезней, коллегиально изучаются снимки, сложные случаи, происходит обмен мнениями. Ровно в 9 утра - «институтская пятиминутка», во время которой дежурные врачи докладывают, что хорошего или плохого случилось за ночь, кто из пациентов перевелся в другое отделение, кто скончался, а кто готов к выписке. После «пятиминуток» дружная докторская процессия начинает общий обход всех больных. Рабочий день входит в активную фазу.

Бегать, чтобы стоять
До начала первой операции у Алексея есть час-полтора, чтобы провести 5-7 консультаций, а в это время кто-то из его коллег-ординаторов в операционной готовит пациента к операции. Это называется «осуществить оперативный доступ»: укладка больного, наркоз, разрез и все необходимые мероприятия для хирургического вмешательства. В отделении спинальной нейрохирургии операции (по различным дегенеративным патологиям позвоночника, стенозам позвоночного канала, опухолям, грыжам, болевым синдромам и т.д.) могут длиться различное время: от 40 минут до 12-15 часов - в среднем 2,5-3 часа. В день, как правило, хирурги проводят две операции.

«Одни вмешательства предполагают долгую кропотливую работу под микроскопом, другие - микрохирургическую или, наоборот, тяжелую силовую работу - манипуляции с различными винтами, титановыми конструкциями, дрелями… Операции нередко требуют, помимо знаний и навыков, серьезной физической выносливости. Мы как-то взвешивались и подсчитали, что во время таких «силовых» операций хирург теряет до 1,5-2 кг веса», - рассказывает Алексей. Видимо, поэтому многие врачи активно занимаются спортом: плавают, бегают, ходят в тренажерный зал. Коллега Кащеева, врач-реаниматолог, например, бегает в свободное время марафонские и полумарафонские дистанции. «Бегу, чтобы стоять», - говорит он, имея в виду физическую возможность выстаивать по 10-15 часов в операционной.

Сам Алексей тоже регулярно выходит на пробежку по 5-10 км, или плавает, или посещает тренажерный зал. А в отпуск обязательно отправляется в сложные походы-экспедиции, занимается дайвингом, серфингом. «В нынешнем году в мае мы путешествовали по Кавказу, и в горах на нашу группу сошла лавина. К счастью, она проскочила буквально перед нами, а взяла бы чуть в сторону и прошла по нам - мы бы точно погибли. Но к риску привыкаешь - и на работе, и в походах. Еще один случай из последних поездок: на острове Кунашир на нас напал голодный медведь - хотел украсть нашу еду. Мы запустили ракетницу, он испугался и сбежал. Но адреналин зашкалил в тот момент. Если честно, я спорт люблю в первую очередь из-за риска и таких вот экстремальных воздействий на тело и разум», - признается Алексей.

Выход из тупика
В больнице тоже риска хватает. И экстремальные ситуации, когда надо принять нестандартное решение, иногда случаются: «Однажды во время операции у меня в руках сломались кусачки - единственные в Москве! - которые перекусывают титановые стержни. Титан - сверхпрочный металл, его не сломать практически ничем. Пациент на столе, что делать? И мы вдруг вспомнили, что у коллеги-анестезиолога, который увлекается внедорожниками, есть в машине, припаркованной у больницы, кусатель для автомобильной катушки… Пришлось этот инструмент простерилизовать и сделать, что нужно. Все получилось. Пациенту мы, правда, о нестандартном решении не стали сообщать». Алексей говорит, что, к счастью, подобные форс-мажорные ситуации происходят крайне редко. Хотя порой операции, которые должны проходить спокойно и гладко, становятся «тихим адом», и, наоборот, сложные случаи на удивление не доставляют никаких хлопот.

Что делать, если во время операции хирург заходит в тупик? «Важное правило: если что-то не до конца понятно, спрашивай у более опытного. Есть специальные техники борьбы с паникой, например, представить голубой фон, называть себя по имени, дышать животом. Существует масса эффективных способов борьбы с чувством тревоги, проверенных многими поколениями хирургов, - Алексей подтверждает, что хирурги вовсе не стоят все долгие часы операций в полном безмолвии, сосредоточенные исключительно на деле. - Мы - как боксеры во время боя. Собранность, но не напряжение. Стресс мешает работе, нужно быть умеренно расслабленным. Я постоянно шучу, иронизирую в операционной, мы много разговариваем о жизни, о чем угодно».

Поэт, хирург, циник
Между операциями у нейрохирурга Кащеева выдаются несколько свободных минут на обед (обычно принесенный из дома) - и снова консультации, общение с пациентами, научная работа. Около 17 часов, если день «штатный», без форс-мажоров, рабочий день заканчивается, и Алексей через пробки пробирается в сторону дома, по пути заезжая на встречи, литературные чтения («Пишу стихи о любви и смерти - о чем же еще? Готовлю к печати свой сборник»), конференции, концерты. Вечером - спорт, прогулка с собакой, чтение. «Отбой» - в полночь, чтобы завтра начать этот круг заново.

Что самое приятное и самое страшное в работе хирурга? «Самое потрясающее - это результат, когда человек избавляется от боли, от опасности, снова получает возможность жить нормальной жизнью. А больше всего любой хирург боится, что не сможет помочь, что навредит. Это совершенно нормальный страх, и если он вдруг исчезает, то пора уходить из профессии, - убежден Алексей Кащеев. - Говорят, что врачи - циники. Это правда, хотя смотря что понимать под цинизмом. Ироничное отношение к жизни, болезни, смерти неизбежно и полезно. Это наш «ежедневный материал». Но злого ёрничания тут нет, и даже если хирурги позволяют себе довольно жесткие шутки в своей среде, то это совсем не означает, что они цинично относятся к пациентам. Ирония - хороший метод психологической защиты».

http://www.aif.by/health/item/42228-budni-neirohiruruga.html
Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Вс Май 08, 2016 1:48 am

Нейрохирург Алексей Кащеев: В российских больницах не хватает лекарств

С нового года в российских клиниках закончился ряд жизненно важных препаратов, - такая информация появилась в СМИ и касалась таких лекарств, как «Атгам» (для лечения апластической анемии), «Тимоглобулин» и «Дормикум», который используется в реанимационных отделениях. Прекращение их закупок связано с двумя причинами — ужесточением правил сертификации лекарств и фиксированием в рублях цен на лекарства. После падения рубля по отношению к евро западные компании оказались в ситуации, когда продавать лекарства надо по-старому курсу, то есть ниже себестоимости. О том, чего не хватает врачам в российских реанимациях, и к чему приводит дефицит препаратов Правмиру рассказал нейрохирург Алексей Кащеев.

Нейрохирург Алексей Кащеев Detail_45ffbd142332fd93fa23c96c9b96948a

– Алексей, вы ощутили нехватку “Дормикума” и других перечисленных препаратов в своем отделении?

– В моем отделении дефицита вышеперечисленных препаратов нет. Во-первых, потому что я работаю в федеральной клинике, такие клиники имеют государственное значение и финансируются особым образом (впрочем, их финансирование тоже упало в последние годы), во-вторых препарат “Тимоглобулин” не используется в нейрохирургии, но я могу отметить общую проблему: в российских больницах не хватает лекарств. Этот процесс начался еще в 2015 году. Речь идет не только о жизненно важных препаратах: в некоторых больницах нет элементарных перчаток, хирургических ниток, физрастворов. Я уже не говорю о том, что не хватает коек, подушек, простыней. Проблема в большей степени касается отдаленных районных больниц за пределами МКАДа.

Я знаю о дефиците “Дормикума”, у детей он особенно актуален в качестве наркоза, некоторые вмешательства проводятся целиком на “Дормикуме”. Для детей это критично, врачам приходится использовать более токсичные препараты, а значит дети и взрослые хуже переносят наркоз, тяжелее выходят из него, препараты оказывают негативное воздействие на печень, что в дальнейшем может сказаться на общем состоянии здоровья населения.

– Как решается вопрос нехватки необходимых препаратов?

– Согласно Федеральному закону, некоторые препараты должны быть в реанимации обязательно. В случае отсутствия, их заменяют на более дешевые отечественные аналоги. Формально – это такие же препараты, но, на самом деле, они проходят лишь процедуру валидации. Это значит, что отечественный производитель должен доказать только валидность – наличие определенного количества действующего вещества, но не только действующее вещество играет роль. Врачи понимают, что для доказательства эффективности и безопасности препаратов, нужны доклинические (на животных) и клинические (на людях) эксперименты, одной валидности недостаточно. Эти испытания не проводят, в больницы попадают препараты с недоказанной эффективностью.

– На ком это сказывается в первую очередь?

– Это особенно критично для онкологических больных. Если эффективность аппаратов для проведения химиотерапии снижается на 20-30%, для больных это означает, что им вливают бессмысленное лекарство. Клиники стараются выйти из положения и переформировать свой бюджет. Те, кто не может этого сделать, пользуются аналогами, другого выхода нет.

– Каковы последствия дефицита лекарств в российских больницах?

– В стране фиксируется общее повышение смертности: подушевое, по отдельным нозологиям, общее… Положительная динамика в демографии – это профанация. Высокая рождаемость в отдельных республиках стимулирует статистику, но смертность в России, в том числе, младенческая, растет уже два года.

– В России в среду вступили в силу изменения в законодательстве, которое ограничивает доступ к закупкам поставщиков иностранных медицинских изделий. Что может последовать за этим решением?

– Ограничение закупок медицинских изделий осуществляет Роспотребнадзор. Процесс закупок то усложняют, то упрощают обратно под давлением общественности. Сейчас пытаются усложнить закупку некоторых устройств и препаратов. Лично меня больше всего беспокоит препарат C-arm, в моей специальности при отсутствии C-arm, необходимого в рентгенодиагностике, невозможно выполнение примерно 90% операций. Усложняют закупку детских кювезов в реанимации новорожденных, ИВЛ. Это связано с проектом постановления, получившим название “третий лишний”. В случае вступления в силу этого постановления бороться за госзаказ будет один отечественный производитель, представленный двумя дистрибьюторами: если на тендер пришло два предложения от стран-членов ВТО, третья страна не может участвовать. Летом 2015 года только возмущение медицинской общественности и пациентов уберегло нас от принятия законопроекта.

– Отечественный производитель в фармацевтике может предложить качественный продукт?

– В России локализован целый ряд хороших производств, но российское медицинское производство касается в основном несложных изделий: медицинского инструментария, расходных материалов. В ряде специализаций существуют и качественные препараты, но существование нормальной современной клиники без зарубежных закупок невозможно. Это касается не только России. Закупка медицинских изделий должна быть наднациональной. Одна страна не может освоить производства всего. Ограничение госзакупок проводится из интересов коммерческих сборов, это способ монополизировать сегмент рынка. Мы должны исходить из интересов пациента.

http://www.pravmir.ru/neyrohirurg-aleksey-kashheev-v-rossiyskih-bolnitsah-ne-hvataet-lekarstv/
Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Ср Авг 17, 2016 3:33 am

4 января 2016

«Женщины считают хирургию самой сексуальной профессией»

Врач и поэт Алексей Кащеев — о природе стиха и сексе с пациентками

Нейрохирург Алексей Кащеев, кандидат медицинских наук, поэт и популярный блогер — как человек эпохи Возрождения: разбирается не только в ямбах и операциях на позвоночнике, но и политике, спорте и даже классическом древнегреческом театре. «Лента.ру» побеседовала с ним «о времени и о себе».

«Лента.ру»: Возможно, это прозвучит банально, но у вас очень грустные стихи.

Кащеев: Искусство, как правило, посвящено печальным событиям. О смерти написано больше, чем о жизни, об измене больше, чем о любви, о страданиях больше, чем о радости…

«Лента.ру»: Многие поэты признаются, что пишут стихи от стресса. А вы?

Кащеев: Есть множество психоаналитических объяснений поэзии. Все или почти все сводятся к тому, что стихи по другим причинам и не пишут. О себе могу сказать, что, когда в жизни более сложный период, пишется больше, лучше и ярче. Так что если обстоятельства существования поэта недостаточно сложны, сложности нужно создавать самостоятельно. Иначе от хорошей жизни способность к стихосложению «замыливается». Но вообще у меня медленный темп письма, я пишу мало — до публикации доходят два, от силы три текста в месяц. Хотя Сергей Маркович Гандлевский пишет и вовсе пять текстов в год, но каких! Писать больше себе не прикажешь, стихосложение — физиологическая потребность.

О профессии

«Лента.ру»: Для многих само слово «нейрохирург» автоматически порождает логическую цепочку «тяжелая работа — много стрессов — он алкоголик». Насколько это оправдано?

Кащеев: Я не алкоголик. Положительно отношусь к алкоголю, но не страдаю этим как болезнью.

«Лента.ру»: Первую свою операцию помните? Какие были ощущения?

Кащеев: Да, это была сосудистая операция, я учился на третьем курсе. Я стоял «на крючках» (обеспечивал ведущему хирургу доступ к операционному полю — прим. «Ленты.ру»). Ощущения были радостные, потому что приобщился к тому, к чему хотел. Но я тогда постоянно «перемывался»: в хирургии есть научно оправданный ритуал обеспечения стерильности, и у опытных врачей в голове табу — что можно трогать, «намывшись», а что нельзя. А я по неопытности раз десять себя расстерилизовывал, сестры меня перемывали, и, естественно, все на меня ругались. Но я все равно был рад.

«Лента.ру»: А брезгливость трудно было преодолеть?

Кащеев: К чему?

«Лента.ру»: К, простите, человеческому мясу, костям, экскрементам.

Кащеев: Я уже не помню, потому что давно преодолел. Конечно, я, как многие студенты-медики, придя на первый курс, очень боялся, не станет ли мне плохо при виде трупа. Но когда дело дошло до анатомички, я обнаружил, что мне, как и большинству, это не неприятно. Я даже какое-то время работал санитаром судебно-медицинского морга, видел там трупы, кишащие личинками и чем хочешь, и вообще всякие неприятности. И почему-то меня это не шокировало. Я всего два раза почувствовал дурноту, но и то не блевал и в обморок не свалился.

«Лента.ру»: Что же это было?

Кащеев: Один раз на первых в моей практике родах — просто потому что это непривычно и непохоже на другие типы медицинских событий. Потом такого впечатления уже не было. И второй раз, на пятом курсе, я уже ходил дежурить и, как все пятикурсники, считал себя очень крутым хирургом, хотя, конечно, еще никаким хирургом не был, просто узелки вязал на портфеле…

«Лента.ру»: Узелки?

Кащеев: При тренировке вязки узлов в хирургическом кружке лучший способ — когда едешь в метро, завязывать нить на ручке портфеля. Пока до автоматизма не дойдет. Ну так вот, второй раз случился в перевязочной для ВИЧ-больных. Я много к тому времени чего видел: и бомжей, и трупов, и вшей — городские больницы тому способствуют, но там была пришедшая на перевязку небесной красоты (в моем представлении о красоте, во всяком случае), хорошо и дорого одетая девушка. ВИЧ-позитивных по саннормам нельзя перевязывать в обычной поликлинике. И вот хирург, которому я помогал, снимает с ее руки повязку — а там тяжелая форма флегмоны, распад тканей и все такое. Я достоял перевязку, но мне было дурно. Меня в основном шокировало несоответствие этой девушки и ее болезни.

Нейрохирург Алексей Кащеев Pic_6e7319d18178990fa00152efe7e5af6a

«Лента.ру»: Давайте лучше о позитивном. О родах. Стоит мужчине ходить с женщиной на роды?

Кащеев: Нет. Определенно не стоит. Я не поддерживаю это увлечение. В XIX веке мировая наука очень много работала, чтобы добиться выделения акушерства в особую медицинскую специальность. Акушеров долго не признавали врачами, во многих странах в эту профессию не допускались мужчины. Чтобы роды принимал не цирюльник, не коновал, не первый встречный, а чтобы этому учили. Сейчас роды — процесс медицинский, и посторонним там делать нечего. В абсолютном большинстве случаев все идет как надо. Но для того, чтобы все шло как надо, нужно минимизировать хаос. Муж — это хаос. Он мешает персоналу, и все. А процедура разработана для персонала. Понятно, что это радостное событие, но пусть муж через 15 минут порадуется. Вообще, родственники пациентов разные бывают, некоторые искренне не понимают, что их присутствие неуместно, скажем, в операционной. Как-то мы оперировали мужчину с Кавказа, так его брат подошел и предложил свою помощь: я, мол, шашлычник, человек сильный, могу вам там помочь… С трудом отговорил. Другое дело — реанимация, куда, я считаю, нужно пускать родственников, особенно если это хронический больной и долго лежит или если речь идет уже о прощании с пациентом.

«Лента.ру»: Недавно Госдума предложила сажать врачей за взятки — а взяткой считать все, что дороже так называемого «малоценного подарка». Что вы думаете об этом?

Кащеев: Если система не регулирует отношения, субъекты начинают регулировать их сами. Так случилось и с неформальными платежами в медицине, которые ни для кого из участников процесса не секрет. Чем они плохи? Тем, что распределяются в зависимости от собственного представления участников о добре и зле. Неформальный платеж может быть благодарностью, которая мотивирует врача к развитию, а может стать преступной схемой с мошенничеством, отъемом денег, вымогательством, разбоем, угрозами жизни и здоровью и вообще чем угодно. Было бы здорово, на мой взгляд, как-то легализовать эти платежи — предложить вносить их на какой-то счет и обложить налогом, а за уклонение от этой процедуры налагать административную ответственность вплоть до временного лишения профессиональной лицензии. Предложение тоже несовершенно, но лучше, чем ничего.

«Лента.ру»: В моем понимании благодарность, будь то пачка печенья или 500 тысяч рублей, допустима только когда пациента уже выписали, и это его добрая воля.

Кащеев: В моем тоже. Более того — многие врачи, я в том числе, имеют на сей счет суеверие: нельзя ни о каких потенциальных «благодарностях» даже разговаривать до выписки, потому что это плохая примета. К сожалению, и многие пациенты уже не верят, что есть врачи, способные хорошо лечить просто за «спасибо». А ведь самое ценное свойство, даже экономически, не говоря уже о спасении души, — это порядочность. Порядочный врач за счет репутации заработает больше, чем вымогатель. То есть разово ты, может, сорвешь куш, но получишь и риски, в том числе уголовного преследования.

«Лента.ру»: А для вас деньги важны?

Кащеев: Я в медицине не ради денег, хотя зарабатываю ею для себя достаточно. Я уверен, что вне медицины мог бы зарабатывать быстрее и больше. Но мне просто нравится моя профессия. Нравится сам процесс. Люблю больно делать (смеется). Кроме шуток, мне всегда хирургия напоминала классический древнегреческий театр. С его представлениями о зональности, подчиненности, строгой драматургии, каноне. Хирургическое отделение — это типичная сцена какой-нибудь трагедии Еврипида. Вот здесь зона боли и крови, здесь — эйфории, вот здесь на посту сидит сестра, deus ex machina. И чувства, которые испытывает герой трагедии — скажем, я — в операционной, очень древние, потому что передаются из поколения в поколение, от учителя к ученику. Когда надо чувствовать волнение, когда — ожидание, когда — тревогу. Я учусь у своего завотделением, а он учился у другого профессора, старой школы, и так далее. Это связь какая-то археологическая.

«Лента.ру»: Восходит прямо к Эскулапу?

Кащеев: Да. Ну так вот. В моей работе бывают моменты монотонного физического труда — когда ты, например, четыре часа просто кусаешь-кусаешь-кусаешь щипцами или закручиваешь винты, или коагулируешь кровящие сосуды: закоагулировал — закровило — опять закоагулировал, у нас это называется «коагуляция терпением». И в эти моменты необходимо расслабляться.

«Лента.ру»: Музыку в операционной включаете?

Кащеев: Да, причем часто. Если ее ставят сестры, это какая-то адская попса. Или врач приносит свою музыку. Или, если операция под местной анестезией и пациент в сознании, просто развлекаемся разговором, обсуждаем что-то.

«Лента.ру»: Что обсуждаете? Надеюсь, не половую жизнь?

Кащеев: А почему бы и не ее? Обсуждаем. Ведь Эрос и Танатос близки.

«Лента.ру»: Кстати об Эросе. О хирургах ходят слухи, что они снимают стресс беспорядочными половыми связями с коллегами.

Кащеев: Да, это правда. Снимают, конечно. Но не все. Это связано, собственно, не с хирургической деятельностью, а с психотипом хирурга. В хирургию обычно идут и там остаются люди с элементами девиантного, хотя и социализированного поведения. Они склонны к рискам, избыточной страсти, иногда насилию. Не все, разумеется, но многие. Так что да, есть беспорядочные связи. И с коллегами, и с пациентками даже у некоторых. Распространенное явление.

«Лента.ру»: То есть если ты связываешься с хирургом (неважно, какого пола), то непременно будешь с рогами ходить?

Кащеев: Нет-нет. Но на определенном этапе жизни многие это проходят. Я, например, уже прошел. А кто-то постоянно этим занимается. Ничего не поделаешь — работа дает такую возможность. Согласно соцопросам, женщины считают хирургию самой сексуальной профессией. А мужчины вожделеют медсестер.

«Лента.ру»: Но есть же врачи-аскеты, отказывающиеся от всего ради работы.

Кащеев: Мне кажется, в этом нет смысла. Ведь в конечном итоге каждый человек живет для себя. Никто же не знает на самом деле, как делается карьера. Кто-то берет аскезой, трудолюбием, усидчивостью, кто-то — врожденным чутьем, кто-то вообще случайно поднялся. Нет рецепта. Делай, что должен, и будь что будет.

«Лента.ру»: Вы увлекаетесь хайкингом. Но вам не кажется, что экстремальный спорт — дело социально безответственных эгоистов? Вот пошел молодой человек в горы, сорвался в бездну, семья осиротела, старики-родители остались без помощи…

Кащеев: Ну, что касается меня — мои походы достаточно серьезны, но это любительский спорт, род фитнеса или командного спорта, хотя и более опасный, чем пинг-понг. Впрочем, и в пинг-понге можно в принципе получить серьезную травму. Те же, кто занимается альпинизмом профессионально, для кого это образ жизни, в основной своей массе немножечко психопаты, люди акцентуированные. Это не исключает их любви к семье, жене, детям и так далее. Но для них есть сверхценная идея: горы. Ничего важнее гор для них нет и быть не может. Лично я считаю, что подобное сильное всепоглощающее увлечение чем-либо все же вредит, даже если ты не сорвешься в бездну. Так же, как профессиональный спорт, в отличие от любительского, скорее вреден, чем полезен, — можно сломать шею и в йоге, в какой-нибудь особенно замысловатой асане. Но лечить такие увлечения бесполезно: это уже часть человека, как цвет глаз или волос.

«Лента.ру»: Но разве риск не должен быть оправдан?

Кащеев: Не стоит рисковать зря, но и у осторожности должны быть границы. Практически любое действие сопряжено с риском. Если подсчитать все риски, то самая надежная стратегия сохранения себя — это просто не шевелиться. Но и тут угрожают пролежни и обезвоживание. В хирургии есть простое правило: риск должен быть оправдан для пациента. А сам с собой поступай как знаешь. У нас всегда есть искушение сделать операцию «для себя», пойти на риск, совершить, допустим, нечто заведомо бессмысленное, но замысловатое, удивить хирургической техникой, чтобы потом сказать: вот, я это сделал! Это искушение надо гнать от себя. Медицина создана для пациента и на него ориентирована. Кстати, если вернуться к горам — я не знаю, какой бы был для меня риск, если бы я не ходил в горы. Возможно, я бы просто спился.


Беседовала Вероника Гудкова

https://lenta.ru/articles/2016/01/04/kasheev/

Какое же наслаждение читать интервью с умнейшим и порядочным человеком.
Молодой человек - только что 10 июля исполнилось 30 лет - и такая мощная зрелость.

И к такому профессионалу и человеку не страшно попасть на операционный стол.
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Чт Сен 01, 2016 8:44 pm

Из ФБ

Алексей Кащеев
1 сентября 2016 г


Нейрохирург Алексей Кащеев KSxp2zm6ZxQ

13 лет назад, 1 сентября 2003 года, я впервые пересек порог 2-го медицинского института в статусе студента. Это был понедельник. Утром моя мама, тогда еще живая и сравнительно здоровая, совершила нетипичный для себя поступок: сделала мое постановочное фото. Я надел на рубашку с галстуком белый халат фирмы "Medical doctor" и белую многоразовую шапочку - как я сейчас понимаю, невероятно смешную, эдакий наивный колпак из советских фильмах о героических сельских докторах или фронтовых хирургах. Цифровой фотоаппарат запечатлел меня на фоне неотремонтированной комнаты с ковром и советской этажеркой. Лицо у меня было очень серьезное, не в пример нынешнему. Я ощущал важность момента, оттого вышел нелепым и младше своих тогдашних лет, хоть мне и давали старше.

Хорошо помню расписание первого учебного дня. Сначала была лекция по биологии, вел ее тогдашний ректор, академик Ярыгин - серьезный ученый, человек добрый, выпивающий. Говорил он ярко и вдохновленно, речь шла о биологической медицине и медицинской биологии; дышал он перегаром и гренками с томатом, это я на первом ряду отлично уловил. Потом была химия, семинар - он мне не запомнился. Потом была пара анатомии, на которой Татьяна О., наш преподаватель, женщина добрая и тоже выпивающая, рассказывала о строении позвоночника: остеология (учение о костях) начинается именно с его изучения. И именно четвертый поясничный позвонок я на первом же коллоквиуме не смог правильно расположить в теле воображаемого пациента - по ту пору ничто не предвещало, что именно с этими нелепыми косточками я свяжу свою судьбу. Потом я пошел в киоск на первом этаже и купил себе, дабы пойти в кружок по анатомии, скальпель. Стоил он, как сейчас помню, 110 рублей. Это был первый скальпель, который я держал в руках.

Ответственно говорю: я никогда не был и не буду уже так счастлив, как на первом курсе медицинского института. Не обремененный еще тяжелыми болезнями и смертями близких, необходимостью работать и зарабатывать, что-то строить и созидать, я наслаждался медленным и пьянящим, как Лонг-айленд, приобщением к медицине. Специальность неторопливо раскрывалась передо мной всеми своими бесчисленными гранями, и проходило это под песни "5'nizza", питье дешевого пива в "шестой аудитории" (выпускники и студенты второго меда поймут), аромат формалина в морге, да еще и на фоне первого более-менее систематического романа в моей жизни (нынче она травматолог-ортопед). Медицина влилась в мою жизнь, как водка в апельсиновый сок. Будто она там всегда была. Она стала ее цветом, вкусом и запахом.

К сожалению, я отношусь к тому самому типу людей, которым свойственно рефлексировать, оттого я всегда испытываю сомнения. Что там разочарование в стране, где я проживаю, или в каких-нибудь бывших отношениях; иногда слово напишешь, и уже думаешь - так? не так? на месте ли слово?Однако ни единого раза, даже в худших клинических ситуациях, я не усомнился, что 13 лет назад сделал единственно верный жизненный выбор. На этом поставлю в машине первый альбом "5'nizza" и поеду из клиники домой.


https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10207485659443079
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Чт Сен 08, 2016 8:23 pm

Алексей Кащеев пишет в ФБ:

Сейчас так много обсуждаются Паралимпийские игры, что о них просто нельзя не задуматься. И думаю я вот что. Печально, что независимые социологические исследования в нашей стране давно болтаются примерно около ноля, а с разгромом Левада-центра и вовсе уйдут в абсолютный минус - ибо было бы интересно узнать, какое место в жизни рядовых российских инвалидов занимает Паралимпиада.
Однако, будучи врачом, у которого около четверти пациентов - инвалиды, могу предположить, какое. Никакое. Абсолютному большинству инвалидов паралимпийское движение, равно как скандал вокруг паралимпийской сборной России, интересны примерно как изменение внутреннего валового продукта Аргентины. И понятно, почему - у этих людей куда более насущные проблемы. Их заботит, как им выйти из дома, не оснащенного пандусами, как себя прокормить на пособие, как выполнить квест по получению обезболивающих, как извернуться, чтобы хоть раз в год (чаще - раз в жизни) пройти лечение в реабилитационном стационаре. Заботы эти, конечно, широкому кругу людей не видны - как не видно и абсолютное большинство самих инвалидов, запертых в собственных квартирах, десоциализированных и униженных.
Я полагаю, что строить какую-то пропаганду государственного достоинства вокруг спорта для инвалидов в стране, где большинство инвалидов лишены этого самого достоинства, по меньшей мере цинично.
Что же до паралимпийцев, то уверен, что они-то как раз это понимают лучше многих. У меня есть больной, классический "спинальник", являющийся очень известным паралимпийцем в одном из зимних видов спорта. Он часто говорит: "как мне повезло, что я был спортсменом до травмы", "какое счастье, что у меня есть массажист", "какая удача, что я могу проходить реабилитацию несколько раз в год". Я искренне рад за него и за других инвалидов, кому повезло - как известно, лучше уж хоть кто-то, чем вообще никто и никогда. Но, боюсь, суть дела это не меняет.

https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10207540921144587?pnref=story
Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Чт Сен 08, 2016 8:45 pm

Согласна с каждым словом Алексея. И ясно, что гос. пропаганда снова использовала эту ситуацию для отвлечения своих граждан от насущного и настрой против "запада". Он ведь после марта 2014 года стал во всем виноват - во всем развале страны - в мозгах бОльшей части населения, благодаря такой массированной гос. пропаганде из каждого утюга.
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Ср Сен 14, 2016 6:00 pm

13 сентября 2016 г , эфир "Правила жизни" с Алексеем Кащеевым, канал Культура



http://tvkultura.ru/video/show/brand_id/57402/episode_id/1328936/video_id/1518497/viewtype/picture/
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Пн Сен 26, 2016 9:02 pm

ПОЭТ В РОССИИ - БОЛЬШЕ, ЧЕМ ХИРУРГ

Алексей Кащеев, известный блогер, поэт и хирург, – о том, почему умному человеку везде живется плохо, как без образования стать академиком РАЕН и какой диагноз можно поставить нашей стране.

Нейрохирург Алексей Кащеев Safe_image.php?d=AQBqCr0B3hEv9ou-&w=375&h=394&url=http%3A%2F%2Fmillionaire.ru%2Fwp-content%2Fuploads%2F2016%2F09%2FIMG_4787

- Среди большинства россиян бытует мнение, что лечиться лучше за границей. Вы с этим согласны?

- Я бы ответил только за свою специальность – хирургию позвоночника. Я достаточно много стажировался и учился в других странах: в Германии, в США, в Австрии. Если говорить о европейской медицине, то основным плюсом ее считается полная стандартизация и защита от идиотов. Это медицина, у которой обязательно есть средний уровень, ниже которого никто не опустится, ни одна клиника. Это значит, что вместо правой ноги не отрежут левую, что операция будет сделана наиболее эффективным способом, который возможен. В России ситуация другая. У нас нет среднего уровня, нет какого-то стандарта. С другой стороны, у меня, в частности, довольно часто оперируются наши соотечественники, живущие за рубежом. Потому что у нас в стране пациент может наблюдаться у хорошего доктора всю жизнь. А в Германии, к примеру, больной зачастую не знает, кто его оперирует. Это просто «абстрактные руки» системы, которые делают свою работу и уходят. Там отношения с пациентом заканчиваются, когда выставляется счет. Пациент выписан – отношения закончились. Если у человека в дальнейшем возникают те или иные проблемы, то все, что может предложить немецкая медицина, – это оформить другой счет и направить к первому попавшемуся дежурному доктору.

- Если сейчас открыть приложение «Карты» и ввести в поисковик слово «клиника», выскочит целый список частных мед. учреждений поблизости. На их сайтах будут указаны только врачи высшей категории, профессоры и академики медицины. Откуда в Москве столько гениальных докторов?

- Оттуда же, откуда у нас столько докторов технических наук, юридических наук и докторов каких хотите наук. Потому что в России очень легко защитить диссертацию, стать профессором или академиком. Есть всякие организации типа РАЕН (Российская академия естественных наук), где, оплатив членство, вы можете стать академиком. Просто вносите некоторую сумму и пишете на визитке «академик РАЕН».

- В нашей медицине постоянно что-то реформируют. Как вы считаете, эти нововведения идут на пользу отрасли? И как вы относитесь к новшеству –импортозамещению лекарств?

- С тех пор, как я решил заняться медициной, то есть с восьмого класса школы, я всю жизнь слушаю про какие-то реформы. Меня спрашивают, как вы относитесь к реформе здравоохранения? Я отвечаю: «О какой именно реформе вы говорите, потому что я все время живу в лингвистическом поле реформ». Если говорить об импортозамещении – его нет. Оно имеет к реальности такое же отношение, как древнеславянские боги. Что реально есть, это сокращение финансирования. Но это не реформа, это упадок. Отечественные лекарства были всегда. Их не стало ни больше, ни меньше. Просто наши таблетки теперь чаще покупают. Если раньше мы могли позволить более дорогой препарат, сейчас мы вынуждены покупать более дешевый.

- А по качеству они такие же, как иностранные аналоги?

- Если бы наши лекарства клинически тестировались так же, как дженерики в странах, где их активно производят, то да. Но российские препараты сильно уступают зарубежным аналогам. Это лучше всех знают пациенты, потому что диабетика не обманешь. Он знает, что нет большего зла, чем отечественный инсулин. Сколько угодно, кто угодно может перед ними выступать, хоть министр здравоохранения, хоть папа римский. Он понимает, что наш инсулин положишь в холодильник, и он может испортиться. А этого вполне достаточно для того, чтобы оказаться в коме. Или больные с хроническими заболеваниями, они отлично знают, как работают обезболивающие западные и как работают отечественные. Эти люди вынуждены контрабандой переправлять препараты из Европы. Они в трусах их ввозят, как наркотики. Поэтому, импортозамещения нет, есть снижение доходов населения.

- Как вы думаете, если врачам будут платить зарплаты уровня топ-менеджеров крупных корпораций, они перестанут брать взятки?

- Российская медицина живет на благодарности, это правда. Я думаю, что если врачам будут платить больше, то они откажутся от подарков. Я не слышал, чтобы в частных клиниках доктора занимались коррупционной деятельностью, не видел, как человек платит в кассу 500 тысяч и еще 500 заносит врачу. Но даже если наших врачей озолотят, проблема будет в том, что в большинстве случаев они будут работать на дорогие часы, смартфоны и автомобили, а не вкладывать деньги в повышение квалификации: выписывать журналы, ездить на конференции, посещать обучающие курсы.

- Вы согласны с мнением, что в России богатым лечение обходится дороже, чем бедным?

- Вообще, медицина – это то, что объединяет всех. Когда богатый человек едет в кортеже и кортеж разбивается всмятку, люди вызывают ту же «скорую». Я видел много примеров, когда в лечении состоятельных людей допускают фантастические ошибки! Тут уж к кому попадешь. И дело не только в российских врачах. Для меня является загадкой популярность израильской медицины. Это плохая медицина, новообразованная, без традиций. Да, туда не нужна виза, там много русскоязычных врачей, но напомню историю всем известного фигуриста, во время лечения которого было совершено такое количество ошибок, которое не мог бы допустить интерн даже в самом захудалом российском травмпункте. И сделали это признанные израильские врачи.

- Где же тогда лечиться?

- Если рассматривать другие страны, нужно ехать в Европу. В Германии дешевле, в Швейцарии подороже. Если же проблема незаурядная, то пациенту нужен врач, который специализируется именно на этом заболевании, где бы тот ни жил: в Турции, России, США.

- Сейчас модно вести здоровый образ жизни. Фанатичное увлечение своим питанием, образом жизни и красотой тела действительно способно предостеречь от заболеваний?

- Панацей от заболеваний не существует никаких, в том числе, и ЗОЖ. Во-первых, любая чрезмерность мне не нравится: увлечение ЗОЖ, религией, наукой. Если человек начинает на чем-то сходить с ума – это патология. В современном ЗОЖ есть рациональное зерно, оно заключается в том, что для многих людей дошло, что продолжительность и качество жизни напрямую зависит от того, как ты двигаешься и что ешь. В то же время, когда у человека появляются симптомы какого-то заболевания, а он вместо того, чтобы обратиться к врачу, перестает есть мясо или маниакально начинает качать мышцы, – это катастрофа. Я занимаюсь спортом регулярно, хожу горы каждое лето и каждую зиму езжу нырять с аквалангом. Ем я все, но умеренно, в основном домашнюю пищу, которую готовит моя жена. Я не курю, потому что курение – это вредная привычка, которая из всех остальных приносит наименьшее удовольствие и больший риск. Но вместе с тем я сторонник северного типа употребления алкоголя. Я считаю, что ни в коем случае нельзя выпивать бокал вина за ужином или бутылку пива за обедом. Нужно пить периодически, но много.

- Известно, что у вас погибла мама, когда вы были еще очень юным человеком. Эта трагедия подтолкнула вас к выбору профессии?

- Нет, это событие не связано с выбором профессии. Мама умерла, когда я учился на втором курсе мединститута. Я пошел в медицину под влиянием сериала «Скорая помощь», как и абсолютное большинство моих сверстников.

- Ваша работа похожа на сериал «Скорая помощь»?

- Нет, больше того, работа врача в США тоже не похожа на этот сериал. Но зато его создатели дали мощный толчок молодым людям в пользу выбора профессии. Им стало казаться, что медицина – это красиво, сексуально.

- В одном интервью вы сказали, что, если бы не стихи, вы бы не смогли стать хирургом. Как это связано?

- Речь шла о том, что медицина имеет дело с пограничными состояниями: болезнью – здоровьем, жизнью – смертью. Хотя все это - молекулы, анатомия, физиология, но структура этих состояний не совсем материальна, в конечном счете. Люди приходят в хирургию разными путями - есть коллеги, которые в детстве любили рукоделие, мастерить машинки, играть с роботами, собирать конструкторы. Я абсолютно «безрукий» за пределами операционной. Я даже лампочку не могу ввернуть. Я пришел в хирургию из гуманных соображений: мне нравилась поэзия этих пограничных состояний.

- Почему вы стали писать стихи?

- Поэтом я никогда не хотел стать. Я придерживаюсь выражения Толстого, если можешь не писать – не пиши. Для меня поэзия – вынужденная необходимость, потому что я не могу не писать.

- Что вам дает поэзия?

- Она мне дает определенную нематериальную связь с миром. Именно поэзия дает ощущение простых вещей: что я смертен, я влюбился, плохо мне или хорошо. В ней есть загадка. Она заключается в том, что поэзия незримым образом двигает язык вперед. Ведь именно этот жанр, а не проза, не публицистика способствует мутациям языка, переменам в кардинальном направлении. Поэтому настоящие поэты – люди, максимально серьезно относящиеся к слову. К тому же поэзия – это тусовка.

- Зачем она вам нужна? В тусовке все друг другу завидуют.

- Мне не очень свойственно завидовать. Но без зависти никак. Чтобы писать стихи, нужно придерживаться уровня профессионализма, быть в курсе того, что пишут другие.

- Как вы называете жанр, в котором вы пишете?

- Мне сложно называть свое творчество стихами. Я называю текстами. Тем более, что они со временем претерпевают некоторую трансформацию. Я постепенно отказываюсь от знаков препинания, заглавных букв, формальных признаков языка, потому что я понял, что они начинают мне мешать. Такие знаки препинания, как запятая или восклицательный знак, не важны. Пусть читатель сам расставляет акценты. Я использую обсценную лексику, считаю, что мат является неотъемлемой частью русского языка. Мне вообще из всей литературы ближе всего ОБЭРИУты, то есть Хармс, Заболоцкий. Когда-то мне были близки кубофутуристы.

- Если бы Маяковский сейчас жил, о чем бы он писал?

- Если бы Маяковский сейчас жил, у него было бы много гражданской лирики, думаю, он бы был немного демшиза. Думаю, он бы писал оды на смерть Немцова. Левое начало в Маяковском было настолько сильным, что я уверен, если бы он не покончил с собой, он бы обязательно попал под маховик репрессий, потому что он прирожденный несогласный.

- Кто приходит слушать ваши стихи?

- Если говорить обо мне – это подписчики моей страницы в фейсбуке или общие друзья по поэзии. Круг этот очень узок в России. Я думаю, что у нас читают поэзию от трех до пяти тысяч человек. Приходят разные люди: школьники, студенты, средний класс, маргиналы, пожилые люди, ну и сумасшедшие, конечно. Я всегда говорю, что литературный вечер считается несостоявшимся, если в зале нет ни одного сумасшедшего.

- А миллионеры приходят?

- Однажды мы проводили поэтический вечер в Ницце. Там есть русский клуб, куда приходят потомки первой-второй волны эмиграции. Его стены украшают портреты Бродского, чучело медведя, балалайки. Среди посетителей клуба действительно были очень богатые люди. Они говорили на русском языке годов 10-20-х прошлого века, обращались друг к другу «милостивый государь». Это, пожалуй, единственное место, где я встречал миллионеров – любителей современной поэзии.

- Если вам завтра позвонит Киркоров и предложит написать стихи для его новой песни, вы согласитесь?

- Поэт и поэт-песенник – это разные направления.
Я не смог бы за деньги написать песню, потому что я не знаю, как это делается. Похожее происходит со мной по медицинской части, когда утром едешь на работу, а тебе звонят и говорят: «Вас беспокоят с телевидения, вы могли бы через два часа подъехать на эфир? Речь пойдет о девочке, которую парализовало в Новокузнецке, на нее упала глыба льда, а врачи лечили неправильно. Что вы думаете об этом?» – «Но я не знаю, о чем идет речь? Я не знаком с историей болезни этой девочки». – «Ничего страшного, мы вам дадим вводные. Вы только приходите». Для меня подобное категорически неприемлемо.

- Вы, поэт, откажетесь от пиара?

- Я для себя вопрос с творчеством и деньгами решил уже давно. Творчеством я занимаюсь не за деньги. И я не думаю, что мне доставит удовольствие, если я стану успешно продаваемым автором. Взять, к примеру, Захара Прилепина. Он хороший писатель, но тем, какую позицию он сейчас занял, он настолько себя дискредитировал, что ему не отмыться уже никогда.

- Вам не по душе то, что он защищает «русский мир»?

- Он раньше был в оппозиции. Но власти пригрели их с Лимоновым настолько, что они с такой радостью переметнулись на ее сторону.

- У вас блестящее образование, прекрасная практика. Вы недовольны нынешним положением дел в стране. Не было желания эмигрировать?

- Я это сделаю в случае критической угрозы для себя и близких. Из моего литературного круга, так называемого либерального круга, значительное число людей уже переехали по этой причине.

- Вам когда-нибудь угрожали?

- Нет, пока ни разу. Хотя я уверен, что это случится.

- Почему?

- В России сейчас сидит в тюрьме порядка 500 человек за перепосты. Далеко не все они являются экстремистами. Человек случайно попадает под раздачу, и его сажают.

- А почему вы остаетесь в России?

- Есть две причины. Первая – я очень сентиментален, привязчив к местам, к людям. Мне 30 лет, я всю прожил в одной квартире. Мне важно, чтобы вокруг были люди, которых я знаю. Мне нравится Россия и странности этой страны.

- То есть за границей вам было бы тяжело?

- Умному человеку везде жить плохо. Он находится наедине с самим собой и собственным несовершенством.

- Общественное мнение в стране раскололось на два непримиримых лагеря: за действующую власть и против. Этот раскол особо заметен в соц.сетях. Как так вышло, что люди, родившиеся и выросшие в одной и той же стране, разделились на два непримиримых лагеря?

- Раскол в основном связан с тем, что пропаганда работает путем колоссального информационного потока. Я не буду утверждать, что нет пропаганды в Европе, она есть, она везде есть. Поэтому большей части людей свойственно по той или иной причине не анализировать информацию, а воспринимать ее как данность. Мне, так называемые либерасты, ничуть не менее приятны, чем ватники. Причем люди, которые относятся к категории демшизы, нравятся мне еще меньше, чем урапатриоты. Все они сошли с ума, но по-разному: одни на почве одной информации, другие на почве другой. А где-то между осталось небольшое число людей, которые еще могут найти общий язык друг с другом независимо от политических взглядов.

- Вы, как врач, какой бы диагноз поставили нашей стране?

- Если говорить о массовом сознании, то у нас огромное число людей живет в состоянии реактивного психоза. Это состояние, при котором человек, не будучи способным эмоционально и интеллектуально справиться с потоком информации, выходит из себя. Причем не только психически, но еще и физически. Реактивные психозы развиваются у жертв катастроф или захвата террористами. Как от этого избавиться? Я не думаю, что рецепт – это выкинуть телевизор или удалиться из соц.сетей. Единственный способ с этим справиться – это не терять достоинства, уважения к себе и к собственному здравому смыслу.

- На своей странице в фейсбук вы критически высказались о проведении парадов в честь 9 Мая. Вы не патриот?

- Я не могу сказать, что мне не нравится чувство патриотизма. Мне не нравится урапатриотизм. Может, я слишком высокого мнения о себе, но я считаю, что та деятельность, которой я занимаюсь, и является патриотизмом. Я стараюсь работать хорошо. Этого вполне достаточно, чтобы я считал себя патриотом.

- Как вы считаете, какая национальная идея должна сплотить наш народ? И нужна ли она нам вообще?

- Мы с женой прошлой зимой путешествовали по Вьетнаму. Это очень интересная страна, у них национальная идея не в пропаганде, а в умах. Это страна, которая последние 350 лет воевала со всеми вокруг: с Японией, Китаем, Филиппинами, Индонезией, потом она стала ареной войны между США и СССР. Сейчас Вьетнам ни с кем не воюет, у них идея такая – мы 350 лет воевали, сейчас мы хотим пожить для себя. Это вполне могло бы подойти и для россиян.

- Вы используете популярность в личных целях?

- Я постоянно ей пользуюсь и этого не скрываю. Например, едешь в какой-нибудь город и спрашиваешь, что в нем посмотреть, и получаешь ответы, а еще десятки предложений погостить у кого-то просто так. Это очень трогательно. Дает возможность почувствовать себя человеком большой семьи.

- Среди нашей элиты сейчас модно помогать больным, спонсировать дорогие операции, открывать профильные благотворительные фонды, что, конечно, отрадно. А как обстоят дела со спонсорством клиник и медицинских научных исследований у нас в стране?

- Я никогда ни о чем подобном не слышал, честно говоря. Даже интересно, что вы спрашиваете, потому что мне и в голову такое не приходило. Но вообще это было бы неплохим благотворительным шагом. Государство мало вкладывает в российскую науку. Если говорить о благотворительности в общем, то она так хорошо протезирует функцию государства, что к этому уже все привыкли. То есть когда у нас собирают миллион рублей на операцию ребенку в России, почему-то никому не приходит в голову, что эта операция входит в список квот и ее должны делать бесплатно.

- Каких революционных прорывов от медицины нам ожидать в ближайшее время?

- Основной прорыв – это способы нанодоставки лекарств, в первую очередь это субъединицы типа липосом и рибосом. Идея в том, что способы введения лекарств в организм человека очень устаревшие. Когда мы вводим препарат внутривенно, внутримышечно или глотаем его, он воздействует не только на очаг заболевания, но и на другие органы. Задача лекарств будущего – оказываться только в том месте, где они нужны. Я думаю, что через 10 лет подобные препараты будут доступны всем. К тому же сейчас мы занимаемся нейрорегуляцией. Это методы установки электродов в различные отделы нервной системы: головного, спинного мозга с целью коррекции различных функций. Например, электроды, установленные в глубинные ядра мозга, – это самый эффективный способ борьбы с болезнью Паркинсона.


https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10207672546275133?pnref=story

Когда на странице Алексея в его ФБ с ним не согласились по поводу медицины в Израиле, он пояснил

- Тут, к сожалению, классическая ситуация с интервью: я сказал не совсем то, что оказалось в тексте, сохранилась интонация. Израильская медицина уж всяко организована лучше и надежнее российской, это бесспорно.

http://millionaire.ru/persona/%D0%BF%D0%BE%D1%8D%D1%82-%D0%B2-%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B8-%D0%B1%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D1%88%D0%B5-%D1%87%D0%B5%D0%BC-%D1%85%D0%B8%D1%80%D1%83%D1%80%D0%B3/
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Чт Окт 20, 2016 4:37 pm

Маленькая заметка о том, почему в России нет и не будет доступного обезболивания
Проблема хронической боли является для меня очень значимой, поскольку почти 100% заболеваний, с которыми сталкивается спинальный хирург, проявляются в виде тех или иных болевых синдромов. Так как с меня часто спрашивают за всю систему здравоохранения (что почетно, но ошибочно), приходится отвечать на неприятные вопросы, в частности: "Почему в России так плохо лечат боль?". Отвечаю.
На поверхности лежат ответы, связанные собственно со здравоохранением и окружающими его институтами, а именно: чудовищная бюрократизация отпуска сильнодействующих препаратов, жестокие санкции против врачей за формальные нарушения его правил, существование вредных и бессмысленных механизмов наркоконтроля (не переживайте: передача функций ФСКН Министерству внутренних дел только ухудшит ситуацию), отсутствие регистрации на многие клинически эффективные обезболивающие, исключительно малый госзаказ на наркотические препараты. Добавим к этому низкий профессиональный уровень огромного числа врачей - они просто не знают, как и чем обезболивать. Только каждый двадцатый пациент, обращающийся ко мне, получал до хирургической операции верную и обоснованную схему противоболевой терапии. За все время, которое я занимаюсь противоболевой стимуляцией, только один (один!) из сотен больных был направлен врачом первичного звена - остальные искали помощь самостоятельно. Даже на самые простые операции для лечения боли (банальная дискэктомия) врачи не направляют - например, оттого, что имеют о них смутное представление. Я уже не говорю про стадийность лечения боли, одобренную протоколами ВОЗ, или про категоричное и немедленное облегчение онкологической боли, постулируемое теми же протоколами, - этого не бывает нигде и никогда.
Но есть вещи куда более фундаментальные. Основная причина недоступности обезболивания - конечно, наследие Сталина.
Отсутствие внятного предложения на рынке обезболивания, выражаясь экономически, связано с низким спросом. Россияне не хотят уменьшать степень своих страданий и страданий своих близких по той простой причине, что сталинизм приучил их рассматривать себя как заменимые, ничтожные, ничего не решающие винтики, личные чувства которых не имеют значения. Ведь разговор о боли - это разговор о базовом человеческом достоинстве, господстве душевного над телесным, владении собой самим (те, кто серьезно лечит боль или сам ей страдает, не дадут соврать - по мере прогрессирования болевой синдром не только становится частью личности, но и вытесняет саму личность). К чему же это достоинство в стране, где люди не хотят признать: одна половина населения на протяжении десятилетий расстреливала и лишала достоинства другую. Именно эта невысказанная, невербализованная боль, отсутствие раскаяния (сравните с Германией), все более смелое оправдание репрессий - все это в конечном счете трансформируется в реальную, физическую боль, хронической формой которой страдает около 20% россиян. И это даже не садизм, а просто безразличие и безответственность, равно развитые и у больных, и у докторов. "Что же Вы хотите, у Вас рак, у Вас должно болеть!" - кричит терапевт на надоевшего больного. "Конечно, у меня болят суставы, мне же шестьдесят лет", - говорит женщина соседке. Зачем облегчение и сострадание там, где все приучены к мучениям.
Поэтому ура-патриоту, возмущающемуся плохим обезболиванием в местной поликлинике или очередью в онкодиспансере за печатью на рецепт, надо уяснить. Либо цветы на могилу Сталина, либо гидрохлорид морфина. Либо памятник Ивану Грозному, либо доступный прегабалин.

https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10207863613371691
Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Сб Окт 22, 2016 7:13 pm

Из ФБ

Алексей Кащеев
21 октября 2016 г в 16:45 · Свердловская область, г. Екатеринбург ·


Чудовищ рождает не только сон разума, но и некоторые мои посты в фейсбуке - например, вчерашний. Большая часть комментариев не нуждается, извините за тавтологию, в комментариях, однако у меня вызвало искреннее изумление соображение о том, что посыл сказанного - оправдать неоказание мною медицинской помощи (например, обезболивания) пациентам с определенными политическими взглядами (например, сталинистам). Так, в частности, полагает уважаемый мной Владимир Захаров.

В связи с этим могу отметить, что в год я делаю около 350 операций на позвоночнике, спинном мозге и периферических нервах, смотрю примерно 2000 человек, не считая заочных консультаций (им несть числа), и ни единого раза мне не приходило в голову поинтересоваться политическими воззрениями больного. Дело тут не столько в медицинской этике или клятве российского врача (хотя в них тоже), сколько в логистической невозможности учитывать еще и этот фактор: я и так должен держать в голове море информации, и в этом море не должно быть ничего лишнего. Хирург во время операции - это просто машина для удаления опухоли, установки транспедикулярных винтов и т.д. Да, я всегда спрашиваю о профессии и образе жизни пациента, но только потому, что многие заболевания позвоночника намертво связаны с этими факторами. Мне совершенно все равно, кто передо мной - бомж, министр, гей, антиглобалист, писатель или проститутка. Мне гораздо важнее, сколько он весит и ходит ли он на фитнес.

Например. Я искренне рад гибели Моторолы и сожалею лишь о том, что в сети нет фото или видео его изуродованных останков. Это было бы максимально показательно для подрастающего поколения: ребенок или подросток должен знать, что, если он связывает свою судьбу с терроризмом и криминалом, с высокой вероятностью он умрет не на постели, при нотариусе и враче, а в лифте, молодым, и кишки его будут соскребать со стен лопаточкой. И похоронят в закрытом гробу. Но, если бы Моторолу доставили ко мне с пулей в позвоночнике, я бы оперировал его так, как меня учили в России и Европе, с соблюдением всех протоколов, с применением самой современной техники и со всем гуманизмом. Сначала лечение, трибунал - потом. Только так.

Говорю ли я с больными о политике? Да, иногда. Когда меня возмущенно спрашивают, почему сейчас нет квот, почему не делают МРТ бесплатно, почему в поликлинике не дают направления на операцию по ОМС, я объясняю: деньги государство тратит не на Вас, а на Крым, войну в Сирии и пропаганду, а сами Вы, включая почки, сердце и роговицу, стоите в глазах системы дешевле, чем коготок на лапке корги, принадлежащей Шувалову, - и пациенты мрачно соглашаются. Они как раз все прекрасно понимают, в отличие от многих комментаторов моих постов в фейсбуке


https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10207871617731795?pnref=story

Как же радует среди всего окружающего тебя в твоей стране безумия наличие таких вот разумных и человечных людей. БОлее того, врачей
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Чт Ноя 03, 2016 9:27 pm

Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Вт Ноя 08, 2016 10:58 pm

Из ФБ

Алексей Кащеев
8 ноября 2016 г · Москва ·


Пост для пациентов и коллег. Год подходит к концу, а у нас еще осталось несколько "длинных" (то есть "дорогих") квот, которые могут сильно пригодиться больным, нуждающимся в нейромодуляции - группе нейрохирургических операций, связанных с имплантацией сложных программируемых систем. Поэтому мы рассматриваем возможности помочь ограниченному (увы) числу пациентов по следующим вмешательствам:
- Хроническая электростимуляция спинного мозга. Показания - тяжелые некупируемые нейропатические боли: синдром оперированного позвоночника (последствия неудачных вмешательств на позвоночнике и спинном мозге), постгерпетическая невралгия, фантомная боль после ампутаций, комплексный регионарный болевой синдром 1 и 2 типов, последствия травм спинного мога и периферических нервов, хроническая тазовая боль, другие нейропатические боли, хроническая ишемия нижних конечностей.
- Имплантация баклофеновых помп. Показания - тяжелые некупируемые спастические синдромы: последствия осложненной позвоночно-спинномозговой травмы, рассеянный склероз, наследственные спастические синдромы (болезнь Штрюмпеля и другие) и пр.

Оба метода имеют массу особенностей отбора, которые в формате поста в социальной сети описать невозможно. Отбор может осуществляться только очно.

Если у Вас или близких есть предполагаемый повод для таких операций, либо у Вас, как врача, есть пациенты с подобными диагнозами, напишите мне в личку.


https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10208027749274986?pnref=story.unseen-section

Вот такой, друзья мои, это - ЧЕЛОВЕК

Есть еще настоящие Человеки у нас и талантливые специалисты
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Вс Ноя 13, 2016 1:34 am

Нейрохирург Алексей Кащеев Logo-mk-index

Прославившийся в Сети доктор Кащеев рассказал о взятках врачам

"Нужно перевести неформальные платежи в легальную плоскость"

20 октября 2016 в 19:30, просмотров: 17344

Удивительно, но история знает много выдающихся писателей, которые по образованию и по профессии были врачами. Может, это какая-то особенность мозга, а может, дело в особых свойствах психики, улавливающей что-то глубокое и философское в разных аспектах жизни. Ведь кто, как не медики, каждый день работающие на грани жизни и смерти, знают и чувствуют все тонкости и умеют во всем найти суть, отбросив лишнее.

Трудно сказать, в качестве кого больше известен Алексей Кащеев — врача-нейрохирурга или блогера и поэта. Он филигранно владеет и скальпелем, и русским языком.

И язык у него такой же острый, как скальпель.

Нейрохирург Алексей Кащеев 7f3928297_8731325
фото: Из личного архива

Широкая известность пришла к Алексею около двух лет назад — она началась со скандала, когда он опубликовал свою переписку с корреспондентом одного из федеральных информагентств.

Девушка написала мне:

«...в реанимации лежит Эльдар Рязанов. Мне нужно первой узнать, когда он умрет, — за хорошее вознаграждение».

Я посчитал нужным выложить все это в Сеть. Конечно, я подозревал, что тем самым испортил этой самой журналистке карьеру, но это для ее же блага. Человек, пишущий (а значит, думающий) такое, просто не должен работать в прессе.

После того поста Алексей, как говорится, проснулся знаменитым. На сегодняшний день у него больше 20 000 подписчиков.

Меня часто просят об интервью, но я принципиально выбираю, с кем из прессы общаться. Не хожу на пропагандистские каналы и, конечно же, не даю комментариев тому самому информагентству.

Вредит ли тверк пояснично-крестцовому отделу позвоночника?

— Ну и как ощущения? Что изменилось в жизни у врача, ставшего популярным блогером?

Теперь я получаю письма каждый день. Чаще всего ко мне обращаются как к врачу: спрашивают про боли в спине и шее, про противоболевую стимуляцию, просят посоветовать роддом, сумму приемлемого гонорара хирургу и анестезиологу. Спрашивают про гомеопатию, заряженную воду и перекись внутривенно — последовательно разъясняю, почему не надо. Интересуются, можно ли пересадить чужую голову. Любопытствуют, не вредит ли тверк пояснично-крестцовому отделу позвоночника. Бывают и экстремальные письма. Например, однажды написал человек в предсуицидальном состоянии. В итоге мы общались с ним в «личке» два часа подряд.

— Удалось помочь?

Не знаю, в определенный момент он просто вышел из Сети и тут же удалил свой аккаунт. Надеюсь, что он жив. В целом меня эта переписка никоим образом не тяготит. Я считаю медицину делом своей жизни, и мне не жалко времени, даже если вопрос не по моему профилю.

— Ты затронул интересующие всех темы: «благодарности» врачам и качество медицинских услуг в России.

Что касается качества услуг, то у нас в стране очень много высокопрофессиональных специалистов. Есть и больницы высокого мирового уровня. Но так же много и абсолютно некомпетентных, в силу разных причин, врачей и ужасных по оснащению больниц. То есть у нас нет той самой золотой середины — надежного среднего звена, доступного всем, как в той же Германии, например. Я знаю, что сегодня пациенты, особенно с какими-то сложными диагнозами, чтобы найти хорошего специалиста, проводят настоящие расследования.

Что касается благодарностей. Деньги нужны всем, и врачам особенно. Ведь чтобы быть хорошим специалистом, надо постоянно самообразовываться — ездить на симпозиумы, конференции, выписывать специализированную литературу. У меня на одни только журналы в месяц уходит значительная сумма. А если поехать на практику, например в Германию, там один день обучения может стоить 250–300 евро, плюс проживание, еда... Получается ровно как у педагогов, что это не работа, а призвание. А хочешь заработать — иди в бизнес. Например, я, помимо того что хирург, организовал бюро медицинских переводов и плюс веду прием в нескольких частных клиниках. Это позволяет держаться на плаву и расти как профессионалу в медицине. Да и в Москве более-менее приемлемые зарплаты у медиков, не то что в регионах.

То, что у нас государственное здравоохранение построено на неформальных платежах, ни для кого не секрет. Это сделано совершенно осознанно, это делалось годами и десятилетиями; об этом принято помалкивать, но это свершившийся факт, признанный и пациентами, и врачами, и государством. Эта система оплаты отчаянно несправедлива ко всем участникам процесса. Несправедлива к больным, поскольку открывает сказочные перспективы для коррупции. Несправедлива к врачебному сообществу, поскольку превращает его из элитарной прослойки высококлассных специалистов в подобие огромного преступного синдиката. Я не понимаю, почему ни разу не предпринимались попытки хоть как-то перевести неформальные платежи в легальную плоскость. По-моему, сделать это проще простого — предусмотреть упрощенный механизм регистрации для практикующего врача. Обязать все гонорары заносить на свой юридический счет и платить с них налог. А за нарушение предусмотреть серьезные меры.

— А что надо сделать, чтобы у нас в России медицина была как в Германии?

Для этого надо вливать в нее много, очень много денег.

— Сбор денег на лечение тяжелобольных — это уже просто какая-то национальная идея. Даже по государственным каналам крутят ролики про несчастные семьи, которые собирают деньги на лечение за рубежом. Это, на твой взгляд, нормально?

Я для себя не нашел однозначного ответа на вопрос о том, как я к этому отношусь. С одной стороны, если человеку срочно нужно лечение, то, конечно, надо использовать все средства. У нас в России, особенно в конце года, случается так, что кончаются квоты на операции, на протезы, на химиотерапию. Я часто сам, как врач, оказываюсь перед неприятным разговором с пациентом, объясняя ему, что надо либо ждать, либо платить.

— А в европейских странах существует подобная система квот, которых в итоге на всех не хватает?

Нет, там все построено по-другому, и невозможно представить ситуацию, чтобы там гражданину не была бы оказана своевременная медицинская помощь.

«Все, размыкающее рефлекс «глаз–экран», работает на вменяемость людей»

— В своем блоге ты высказываешься не только на медицинские темы. Много и политических постов, и пишешь часто вразрез с общепринятым мнением. Например, заявил, что будешь рад, если намеченный на 2018 год чемпионат мира в Москве не состоится...

Что касается чемпионата, то сразу поясню. Я не против всей этой инфраструктуры, которая должна появиться к такому грандиозному спортивному событию. Не против иностранных туристов и самого спорта как такового. Просто страной управляют при помощи телевизора — мы все это понимаем. Делают это очень грамотно. Думаю, что аудитория у телевизоров в случае проведения чемпионата мира в России будет больше – ровно поэтому лучше бы в нашей стране не было никакого чемпионата. Все, размыкающее рефлекс «глаз–экран», работает на вменяемость людей. Реальный пример действия пропагандистской машины — то, как быстро поменялось отношение россиян к Турции. Еще пару недель назад Турция была злейшим врагом, а ее жители — варварами, не подлежащими прощению, злейшими врагами со средних веков, поборниками террористов, поставщиками помидоров, которые приравнивались чуть ли не к дьявольским артефактам. Но стоило только телевизору перестать называть их врагами, как они тут же стали друзьями. И народ наш все забыл и ринулся скупать путевки на курорты Анталии. Надеюсь, в случае полного отключения пропагандисткой машины все так же быстро придут в себя.

Нейрохирург Алексей Кащеев 4066222_1794274
фото: Из личного архива

— Ты как медик можешь объяснить действие этой пропаганды на организм? Почему некоторые свято верят всему, что говорят по ТВ?

На мой субъективный взгляд, действие в том, чтобы завалить людей как можно большим количеством информации. И в этом мощном потоке психика у многих банально не выдерживает и схватывает для себя удобоваримые факты. В них и верит. У кого нервы покрепче, тот способен как-то фильтровать информацию.

— У читателей твоего блога нервы крепкие?

В целом я не заметил в свой адрес какого-либо явного негатива или агрессии. Полагаю, что причина в том, что врачей все же у нас в стране уважают. Но вот что интересно: как только лайков под моими постами становится больше тысячи, тут же в комментариях появляются некие личности, их еще в Интернете называют ботами. Комментарии их, как правило, похожи друг на друга, часто встречаются орфографические ошибки, в профиле френдов единицы да фото какие-то невнятные. А еще я заметил, что в некоторых постах, в которых есть ключевые слова (они разные — «Путин», «Победа», «Украина»), они, эти люди, появляются гораздо быстрее. Визуально можно даже проследить, как за внятными комментариями с какого-то момента резко следует культурный слой троллинга. У меня на этот счет есть две версии. Первая: мой блог входит в некий рабочий список, на который эти тролли обязаны по долгу службы реагировать. А вторая — что это просто российский народ. А увидели мы его в последнее время лишь потому, что он получил благодаря соцсетям доступ к прикладной словесности.

— Тебя в Интернете называют либеральной иконой за твои смелые критические высказывания. Не боишься, так скажем, последствий?

Нет. Я не ощущаю никакого давления и свободно могу выражать свое мнение. Знаю, что те врачи, кто осмелился митинговать открыто — помните, когда в системе московского здравоохранения начались массовые реорганизации и сокращения, — ощутили на себе последствия. Многим угрожали. Меня часто, кстати, спрашивают, не собираюсь ли я уехать на ПМЖ за границу. Нет, не собираюсь, хотя думаю, что с работой проблем бы у меня не было — меня приглашали в западные клиники (Алексей в совершенстве знает английский, французский языки. — «МК»). Я жутко сентиментальный человек, люблю и этот город, и свою квартиру, в которой прожил всю жизнь. Но я для себя решил: как только будет какая-то реальная опасность для меня и семьи, сразу же уеду.

— Злободневная тема последних дней — запрет абортов... Конечно же, не могу не спросить твое мнение на этот счет.

Сразу: я резко против исключения абортов из системы ОМС. Последствия очевидны всем, кто так или иначе знаком с медициной. Те, кто верит в то, что запрет абортов приведет к повышению нравственности и рождаемости, либо наивно заблуждаются, либо преследуют какие-то свои профессиональные интересы. Но мне кажется, что вся эта дискуссия про аборты сугубо имитационная. Специально, чтобы отвлечь внимание от более насущных проблем. Потому что всерьез никто не собирается исключать аборты без медицинских показаний из системы ОМС.

Вообще, я считаю, что властная элита состоит из людей в основном умных и высокопрофессиональных
(этическая составляющие их действий — совершенно другая история). И все эти кадровые перестановки последних недель явно же делают люди, не лишенные чувства юмора. Ну вот сами посудите: как можно было назначить на пост главного детского омбудсмена такую женщину, как Анна Кузнецова? Когда пресс-секретарь президента страны заявляет, что «Анна Юрьевна разбирается в вопросах защиты детей, так как сама шесть раз мама», — что это, если не прикол? Женщина половину своего сознательного возраста или рожала, или кормила, а потом — бац, и занимает должность, которая по силам только опытному юристу...

— Вот если бы ты завтра стал, допустим, депутатом Госдумы, то какой бы закон в первую очередь принял?

О придании врачам статуса полицейского. Чтоб нападение на медика, который находится при исполнении своих обязанностей, каралось бы так же, как нападение на сотрудника органов. Это же так просто и не требует каких-либо вливаний из бюджета. Врачам, особенно «скорой помощи», многое приходится переживать от пациентов. Да их вызвать на дом может любой маньяк, что часто, кстати, и происходит. Медицинскому персоналу очень часто приходится защищаться при помощи собственных кулаков.

Дина Карпицкая


http://www.mk.ru/social/2016/10/20/proslavivshiysya-v-seti-doktor-kashheev-rasskazal-o-vzyatkakh-vracham.html
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Пт Ноя 25, 2016 12:10 am

Из ФБ

Нейрохирург Алексей Кащеев 180806_1568358692331_4763779_n

Алексей Кащеев
24 ноября 2016 г


Сегодня видел две совершенно идентичных вопиющих ошибки врачей первичного звена, однако медицинская этика, действующее законодательство и статус публичной персоны не позволяют мне рассказывать об этом.

Вчера получил гомерически смешное сообщение от пациента в социальной сети, однако медицинская этика, действующее законодательство и статус публичной персоны не позволяют мне рассказывать об этом.

В прошлом месяце был участником нелепой и опасной ситуации в операционной, однако медицинская этика, действующее законодательство и статус публичной персоны не позволяют мне рассказывать об этом.

Весной принимал одного очень известного политика, который рассказал мне весьма необычные вещи про присоединение одного полуострова, однако медицинская этика, действующее законодательство и статус публичной персоны не позволяют мне рассказывать об этом.

Я совершенно не понимаю, почему у меня столько подписчиков, ставящих мне столько лайков, поскольку в действительности мой блог являет собой весьма унылое, скучное зрелище.


https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10208149962490240?pnref=story.unseen-section
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Сб Ноя 26, 2016 1:56 am

Из ФБ

Алексей Кащеев

25 ноября 2016 г Москва ·


Работа операционного блока, как известно, похожа на древнегреческую трагедию, а вот амбулаторный прием напоминает театр эпохи классицизма. Там были Инженю, Фат, Субретка, Простак, - а тут: Истеричка, Хороший больной, Умирающий, Армянский синдром и проч. Однако совершенно особым амплуа является Баба в шапке.

По сценарию, Баба в шапке приходит в головном уборе, который роскошный: содержит в себе мех млекопитающих, либо превышает объем головы респондента в 1,5-2 раза, либо имеет светоотражающие элементы, как то - брюлики, стразики, логотипчики. Возраст от 35 до бесконечности, социальный статус произвольный. Жалуясь, Баба в шапке поправляет шапку с достоинством. Лицо назидательное. Баба в шапке охотно (и по собственной инициативе) раздевается до трусов, обнажая мощные ягодицы и породистые молочные железы, но шапку не снимает: срам-то какой, доктор посмотрит, а я без шапки. Баба в шапке чаще всего не здорова полностью, но больна весьма условно, а потому тебя переживет. Ей редко показана радикальная хирургия.

Доктор! Не вздумай снимать шапку с Бабы в шапке! Возможно, на ней держится гармония мира, отпусти ее, дай ей уйти.


https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10208157921289205?pnref=story.unseen-section

p.s. у нас такие индивидуумы, как "баба в шапке",  приходят на концерты, смех трудно сдержать всеммммм

Раньше думала, что только на концерты, ан, нет, оказывается, подобные последовательны и приходят так куда угодно Smile
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Сб Ноя 26, 2016 7:31 pm

Из ФБ

Алексей Кащеев

26 ноября 2016  г Москва ·


По многочисленным просьбам комментаторов к прошлому посту разъясняю понятие "армянский синдром".
Армянским синдромом называют феномен аггравации (преувеличения) боли, в том числе послеоперационной. Армянский синдром встречается у представителей всех национальностей, однако наиболее характерен для армян обоих полов, азербайджанцев, некоторых арабов, а также кавказцев-мужчин (в большинстве случаев кавказские женщины, особенно сельские, отличаются исключительно высокой толерантностью к боли). Армянский синдром почти никогда не встречается у евреев - очевидно, сказывается тысячелетний опыт страданий. Причины армянского синдрома в основном культурные, хотя в литературе есть масса статей о физиологических аспектах различных значений болевого порога в зависимости от этнической принадлежности. Армянский синдром неизлечим, как и армянская национальность.

Холивар открыт. Автор наиболее глупого комментария получит ценный приз.


______________________________________________________________________

Я восхищаюсь этим парнем 30-ти лет - интеллектуалом, профессионалом и громадной личностью, с потрясающим, что естественно, чувством юмора, п.ч. юмор, как все знают, - признак ума.
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Пт Дек 02, 2016 10:52 pm

Из ФБ

Нейрохирург Алексей Кащеев 180806_1568358692331_4763779_n

Алексей Кащеев

1 декабря 2016 г


Амирам Григоров, поэт, колумнист Life.ru, биофизик и один из моих самых любимых блогеров (без шуток; его блог - энциклопедия русской жизни).

Цитирую специально без перепоста, дабы могли прочесть многочисленные забаненные.

"По поводу эпидемии ВИЧ в России. То, что сейчас об этом наконец, заговорили - по мне, так результат отмены некоего негласного положения.

Видимо, среди договоров, которые Россия прежде подписывала, был пункт и о ВИЧе - что писать об этом можно лишь в русле либеральной парадигмы.

Санитарная пропаганда только и пеклась о том, как бы не нарушить права больных, устраивая мощные вбросы о том, что с ними можно и нужно общаться, обниматься и целоваться. но не рассказывая нам - ни сколько этих больных. ни каков рост по регионам. Сейчас, когда масштабы заражения нам стали ясны, нужно, во-первых. вводить меры карантинного характера, а не играть в правозащитные игры, а наркоманов нужно изолировать - это не больные люди, а преступники.

Вообще эпидемия развилась из-за либеральной гнили, из-за всех этих раздач презервативов и шприцов, из-за преступного потакания всем человеческим порокам, на чём настаивали враги России, понимая, что для России это губительно, и во что некоторое время с наслаждением играл местный иван-дурак.

Скажите, если ВИЧ это практически насморк, о чём нам вещают продажные врачи, сидящие на грантах Америкэ-мамэ, то отчего же непременным условием является анонимность этого насморка?

Их болезнь. передающаяся поразительно легко и широко, наших прав совсем не затрагивает?

Тут недавно предложили отменить запрет на въезд в Россию ВИЧ-положительных иностранцев, мол, и так всё плохо, гори всё синим пламенем.

За этим всем, видимо, стоят интересы определённой влиятельной категории извращенцев, богато представленной среди носителей этого вируса.

И замалчивание эпидемии в новейшее время (притом, что в советское время об этом, только начавшемся бедствии, говорилось вовсю), расцвет всевозможных антинаучных представлений, жуликов и т.д. - всё это связано с влиянием этой группы.
"


https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10208200926164300?pnref=story.unseen-section
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Пт Дек 02, 2016 11:07 pm

Из ФБ

Алексей Кащеев

1 декабря 2016 г


Весьма полезная заметка Dasha Sarkisyan, в которой я тоже принял скромное участие.
____________________________________

Я могу лечь в больницу с ребенком? Мои органы могут использовать как донорские?

«Медуза» отвечает на популярные вопросы о правах пациентов в России


В России мало кто из пациентов хорошо знает свои права при столкновении с системой государственного здравоохранения. В то же время слишком педантичное следование закону иногда не помогает, а вредит — и доктору, и больному.

«Медуза» собрала популярные вопросы о правах пациентов и постаралась ответить на них, учитывая российскую специфику.

У меня нет регистрации в городе, в котором я живу. Я могу получить медицинскую помощь бесплатно?

- Да. Если вы получили полис обязательного медицинского страхования (ОМС) не в том регионе, в котором вы живете, вы вправе обратиться к врачу. И денег с вас брать не должны. Правда, есть список заболеваний, которые могут стать поводом для такого визита, но он очень обширный. Если в этом регионе нет вашей страховой, в течение месяца вы обязаны переоформить полис в местной компании. Надо сказать, что местный полис дает преимущества только в некоторых случаях. Например, в Москве в ОМС входит помощь при психических расстройствах, диспансеризация, проверка новорожденных на некоторые наследственные заболевания. Каждый регион составляет свой список.

Даже если вы гражданин другой страны, но живете в России постоянно, вы можете получить полис ОМС. Если полиса у вас по каким-то причинам нет, вам все равно должны помочь. Правда, это касается только экстренной медицинской помощи, то есть когда есть угроза жизни. Сходить к дерматологу по поводу акне, не имея полиса и денег, нельзя.

Коротко. К врачу можно обратиться, даже если у вас нет регистрации в том городе, где вы живете, но для этого нужен полис ОМС. Без полиса помогут только в том случае, если есть угроза жизни.

Я могу лечь в больницу со своим ребенком?

- Да. Если ребенку меньше четырех лет, закон разрешает одному из родителей, родственнику или законному представителю находиться в больнице постоянно. Если ребенку четыре года или больше, тоже можно — но, вероятно, придется платить за еду и спальное место, если к пребыванию ухаживающего человека в больнице не найдется показаний. Поскольку это право часто нарушается, особенно если говорить об отделении реанимации, Минздрав выпустил два письма, дублирующих действующую норму (первое, второе).

Коротко. Взрослый человек может находиться с ребенком в больнице круглосуточно, даже если речь идет об отделении реанимации.

Мне пришлось заплатить за лечение и препараты. Государство может возместить мне это?

- Если вы лечились в России и оплатили лечение или лекарства, государство может вам вернуть до 13% от потраченной суммы. Это называется «социальный налоговый вычет». За ним можно обратиться в налоговую службу, если:

- вы платите подоходный налог;
- вы получили медицинскую помощь или купили лекарства, - - ------ назначенные врачом, из этого перечня;
- вы заплатили за лечение и лекарства или за полис - - - - --------- добровольного медицинского страхования (ДМС) из своих средств (если полис ДМС от работодателя, ничего не выйдет);
- вы заплатили за себя, жену/мужа, родителей или детей;
- это было в течение последних трех лет.

Если все условия соблюдены, вам вернут в лучшем случае 15 600 рублей — это 13% от 120 тысяч рублей, максимальной суммы, которая будет рассматриваться. Если лечение из списка дорогостоящих, таких ограничений нет и возвращается 13% от всей потраченной суммы. Но при этом вам не могут вернуть больше того, что вы заплатили в качестве подоходного налога.

По поводу социального налогового вычета в свою налоговую нужно обращаться с довольно большим списком документов.

Коротко. За платное лечение можно вернуть только часть денег. Но для этого надо платить подоходный налог, а виды лечения и лекарства должны входить в соответствующий список.

Можно ли мне лечиться в крупном НИИ или научном центре бесплатно?

- Да, если у вас есть направление из поликлиники или от местного депздрава/минздрава. Обычно в таких местах лечат по квоте, то есть оказывают высокотехнологичную медицинскую помощь, которая не входит в ОМС. Чтобы ее получить, нужно пройти несколько комиссий. Если это тот вид помощи, который входит в ОМС, бюрократии будет гораздо меньше — достаточно получить направление из поликлиники. Также всегда есть вариант попасть на платный прием в федеральный центр и уже там взять бумаги, которые позволят бесплатно получить всю остальную медицинскую помощь.

Коротко. Медицинскую помощь в федеральном центре можно получить бесплатно, если есть направление или квота.

Я могу отказаться от лечения?

- Да, но не всегда. Можно отказаться за себя, за своего ребенка, если тому не исполнилось 15 лет, за человека, чьим законным представителем вы являетесь. Но если вы отказываетесь и это, как считают врачи, приведет к смерти, больница может подать в суд.

Нельзя отказаться от лечения, если у пациента опасное для окружающих заболевание. Человека с сибирской язвой будут лечить вне зависимости от его желания. То же произойдет при тяжелых психических заболеваниях; правда, только после решения суда.

Коротко. Отказаться от лечения можно, но только если это не опасно для жизни, если у вас нет тяжелого психического расстройства или опасного для окружающих заболевания.

Кому врач может рассказывать обо мне?

- Мало кому. Есть только несколько групп людей, которым врач в виде исключения может рассказать о вашем состоянии здоровья.

Это:

- в случае неблагоприятного прогноза муж/жена, близкие родственники (дети, родители, братья, сестры, дедушки, бабушки, внуки), если с вашей стороны нет запрета рассказывать им. Пациенты старше 15 лет могут запретить врачу рассказывать что-либо родителям;
- люди, которым вы письменно разрешили сообщать такие сведения;
- коллеги врача, если это оправданно медицинской или научной необходимостью;
- сотрудники следствия, прокуратуры и системы исполнения наказаний (в определенных случаях);
- сотрудники фонда обязательного медицинского страхования или страховой компании;
- сотрудники полиции, если есть основания полагать, что человек пострадал из-за противоправных действий (его избили, изнасиловали).

Работодателю, друзьям, дальним родственникам никто ничего не должен рассказывать, если на то нет вашего письменного согласия. Между прочим, если сам пациент не хочет знать о состоянии своего здоровья, врач не может ничего рассказать даже ему.

Коротко. Врач может рассказать о состоянии здоровья человека только самому пациенту, тем людям, которым пациент разрешил все рассказывать, и еще некоторым людям, преимущественно сотрудникам государственных органов. В критической ситуации о состоянии здоровья пациента узнают его жена/муж и близкие родственники.

Я могу посмотреть свою медицинскую карту?

- Да, но вряд ли удастся получить ее быстро. Для начала нужно сделать письменный запрос, его должны рассмотреть в течение 30 дней. Если разрешение дали, медицинскую карту можно смотреть только в специальном помещении. Совсем ее, конечно, не отдадут, но пациент или его законный представитель имеют право получить копии. И всегда можно узнать все в устной форме: врач обязан рассказать о состоянии здоровья пациента, результатах обследований, диагнозе и прогнозе.

Коротко. Чтобы посмотреть свою медицинскую карту, нужно написать заявление. Но можно просто поговорить с врачом.

Врач скажет мне, если можно купить препарат лучше, чем есть в больнице?

- Необязательно. Но эти ситуации встречаются не так часто, как принято думать. Если вы попадаете в крупную больницу, там обычно есть все необходимое. Исключением могут быть январь и февраль, когда прошли не все тендеры и какие-то препараты, устройства и расходные материалы еще не закупили. Однако у врачей может быть как минимум три причины не говорить о том, что чего-то не хватает. Во-первых, бывает, что это прямой запрет начальства. Нехватка чего бы то ни было в больнице якобы может указывать на то, что главврач плохо выполняет свои обязанности.

Во-вторых, врач отвечает за здоровье пациента, и не каждый будет рисковать, используя препараты, импланты и другие средства и приспособления, которые куплены непонятно где и которые могут оказаться подделкой. В-третьих, пациенты иногда обращаются в свою страховую с чеками и требованием возместить расходы, за что могут наказать лечащего врача: нужно было лечить тем, что есть.

Но иногда — например, если речь идет о замене сустава — человек может подписать официальный отказ от эндопротеза, который предлагается бесплатно, и купить свой. Когда речь идет о высокотехнологичной помощи, с применением редких, дорогих препаратов, то, возможно, стоит серьезно поговорить с врачом. В больнице действительно может не оказаться таких лекарств.

Иногда их можно получить бесплатно, иногда доктор предложит купить препараты самостоятельно. Но лучше изначально заверить его в том, что вы не пойдете никуда жаловаться из-за таких трат.

Коротко. Если вы выяснили, что можно купить более хороший препарат или расходные материалы, заручитесь согласием врача и сделайте это.

Я могу сменить врача? А врач может от меня отказаться?

- Да: и вы можете сменить, и врач может от вас отказаться. Для замены врача можно просто обратиться в другое медицинское учреждение или написать заявление руководителю. Он должен будет в течение трех дней предложить замены, из которых вы и выберете.

Коротко. Чтобы сменить врача, нужно написать заявление главврачу.

Когда я умру, мои органы могут использовать как донорские?

- Да, если вы не высказывались против при жизни и если ваши родственники не станут возражать. Если у человека наступает смерть мозга (это равносильно смерти), родственники могут сообщить, что погибший устно или письменно запретил использовать его органы.

Если такого волеизъявления не было, жена или муж могут отказаться от изъятия органов супруга или супруги.

Если мужа или жены нет, отказаться могут близкие родственники. Иначе врачи будут рассматривать такого человека как потенциального донора: в России действует презумпция согласия — если неизвестно, что человек высказывался против, считается, что он был за.

Здесь есть тонкий момент: врачи далеко не всегда прямо спрашивают родственников о желании человека, у которого произошла смерть мозга, — близкие должны сами сказать об этом.

По закону врачи действительно не обязаны спрашивать — и они стараются этим правом пользоваться. Такой подход объясняется тем, что в России неоправданно дурная репутация у трансплантологии, и родственники на эмоциях могут принять решение, которое, скорее всего, приведет к смерти нескольких людей, нуждающихся в донорских органах.

Коротко. От посмертного донорства органов можно отказаться, но об этом нужно сообщить врачу — сам он вряд ли спросит.

Можно ли отказаться от вскрытия?

- Да, но не всегда. От вскрытия письменно могут отказаться супруг/супруга или родственник, обосновав это религиозным запретом.

Если при жизни человек высказывался против, это тоже считается отказом от вскрытия.

Но есть исключения.

Вскрытие все равно проведут, если:

- есть подозрение на насильственную смерть;
- непонятно, от чего именно умер человек;
- человек умер от инфекционного заболевания;
- это беременная женщина;
в некоторых других случаях.

Коротко. От вскрытия можно отказаться, сославшись на религиозный запрет, если это не случай из списка исключений.

Что делать, если мои права нарушают?

- Во многих случаях достаточно обратиться в свою страховую компанию (ее номер должен быть в полисе) или территориальный фонд обязательного медицинского страхования. Если ваша проблема их не касается (например, вам никак не выдают квоту) или они ее не решили, можно обратиться в местный депздрав/минздрав, федеральный Минздрав, Росздравнадзор, суд или полицию.

Коротко. Чтобы защитить свои права, начните со страховой компании.


Редакция благодарит за помощь в подготовке материала терапевта Дмитрия Соловьева, нейрохирурга Алексея Кащеева и директора благотворительного фонда «Семьи СМА» Ольгу Германенко.

https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10208199871857943?pnref=story

источник:

https://meduza.io/feature/2016/12/01/ya-mogu-lech-v-bolnitsu-s-rebenkom-moi-organy-mogut-ispolzovat-kak-donorskie
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Вс Фев 12, 2017 12:52 am

Из ФБ

Алексей Кащеев

9 февраля в 21:43 · Москва ·


Отвечая на вопрос TheQuestion, составил маленький гайдлайн по теме "Уместно ли благодарить врачей деньгами?"

https://thequestion.ru/questions/204063/kak-vy-schitaete-umestno-li-blagodarit-vrachei-dengami

Вкратце - уместно.

Далее тезисно.

Преамбула.

Врач в цивилизованных странах является высокооплачиваемым специалистом, получающим достойную официальную зарплату пропорционально своим знаниям и умениям. Данный принцип в России не соблюдается и не соблюдался никогда ввиду того, что система финансирования учреждений и формирования зарплатного фонда является запутанной, несправедливой и непрозрачной; это способствует не только дисстимуляции качественной работы медиков, но и оттоку специалистов в частный сектор, как и вообще из здравоохранения. Результатом этого стало формирование системы неформальных платежей, огромного рынка "левых" услуг, живущего по собственным правилам, зачастую иррациональным. Таким образом, реальный доход врачей формируется в большинстве случаев именно из гонораров больных, получаемых частным порядком. Эта несправедливая система в целом вредна для всех ее участников, однако предпосылок для ее цивилизованных изменений нет и в ближайшей исторической перспективе не предвидится.

Когда пациенту можно платить врачу неформальный платеж:

- Вы искренне удовлетворены той помощью, которую Вам оказали, то есть Вы понимаете, за что Вы платите;
- Вы платите добровольно, а не по принуждению;
- Вы платите столько, сколько Вы действительно можете заплатить, а не столько, сколько с Вас насильственно требуют;
- Вы платите после оказания услуги (после успешной операции, после выписки, после процедуры или манипуляции, после консультации);
- Вы платите настоящему исполнителю услуги, а не ее высокопоставленному "куратору" (в противном случае Ваши деньги с высокой вероятностью осядут именно в кармане последнего);
- Вы эмоционально легко, искренне, без напряжения отдаете эти деньги врачу.

Когда платить не надо, а, в зависимости от ситуации, можно требовать справедливости / игнорировать "намеки" / жаловаться / менять врача или клинику:

- Когда у Вас нет денег, и Вы это честно сообщили либо это очевидно (у большинства врачей не поднимется рука брать у пожилого, тяжело больного, обездоленного человека последнее);
- Когда у Вас откровенно вымогают деньги за административное решение ("пока не заплатите, койки не будет", "нет конверта - нет операции" и пр.);
- Когда у Вас требуют денег за оказание экстренной помощи в условиях угрозы Вашей жизни или жизни Ваших близких;
- Когда у Вас требуют гонорар до оказания услуги (вечером деньги - утром стулья);
- Когда Вы видите очевидное несоответствие выставленной Вам цене и реальной цене услуги (посмотрите цену на сайте частной клиники; 25-40% ее стоимости обычно составляет реальный гонорар врача);
- Когда Вы чувствуете в происходящем какой-то неявный подвох (в большинстве случаев вымогательства пациент его чувствует сразу).

Чем уместно заменить деньги, если у Вас их нет, а Вы хотите отблагодарить врача:

- Искренней человеческой благодарностью;
- Рукопожатием;
- Письменной благодарностью врачу, отзывом на сайте клиники и других ресурсах, упоминанием врача в социальных сетях и блогах, личной рекламой друзьям и коллегам;
- Оказанием услуги, которую Вы можете сами оказать, в обмен на услугу врача (я получал в качестве гонораров скидки на шиномонтаж, еду в ресторанах, билеты в театры и на концерты, медицинские услуги (если пациент врач), бесплатные поездки на такси, помощь в юридических, банковских, финансовых вопросах и многое другое);
- Недорогим подарком, который именно этот врач как личность может оценить (я получал в качестве гонораров книги, редкие джазовые диски, картины, автографы писателей, снаряжение для дайвинга, альпинистские карабины и многое другое);
- Сделанными своими руками подарками (я получал стихи, рассказы, рисунки, аппликации, фотоколлажи, одежду и поделки hand made);
- Качественной едой и алкоголем.

Чего не надо дарить врачу:

- Некачественную еду, дешевый алкоголь (его заливают в стеклоомыватель) и прочую лабуду, купленную на скорую руку в ближайшей "Пятерочке", - честное слово, лучше просто поблагодарите словесно;
- Скоропортящиеся продукты (внимание пациентам с Дальнего Востока! осторожнее с икрой и рыбой!);
- Открытки без текста, газеты, журналы, сканворды;
- Личные вещи;
- Не стоит предлагать врачу сексуальные услуги в обмен на медицинскую помощь, если Вы видите, что это неуместно. Да-да. Вы не ослышались.


https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10208804346809439
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Вс Фев 12, 2017 12:59 am

Из ФБ

Алексей Кащеев

7 февраля в 21:23 · Москва ·


Хороший материал Медузы (Dasha Sarkisyan) о лечении российских пациентов за рубежом. В числе прочих есть и пара моих комментариев, почему некоторые отечественные больные резонно предпочитают лечиться за пределами страны.

Если у меня тяжелая болезнь, надо ехать за границу? Или лучше остаться? Врачи и сотрудники благотворительных фондов — о лечении за рубежом

Существует распространенное заблуждение, что лечиться за рубежом всегда лучше, чем в России. На самом деле это сложный вопрос: в каких-то случаях действительно нигде не помогут так, как за границей, а иногда лучшее лечение можно получить только в России. Составить полный список диагнозов, с которыми точно надо или не надо ехать за рубеж, невозможно. Мы попросили врачей и сотрудников благотворительных фондов рассказать об общих принципах: что нужно знать, когда решаешь — отправляться за границу или лечиться в России.

Ситуаций, когда ехать за границу обязательно надо, довольно мало
Есть относительно немного ситуаций, когда в России человеку не помогут так, как помогли бы в Германии, Израиле или где-то еще. Обычно это редкие заболевания или очень сложные случаи. Директор Института клинической эндокринологии Галина Мельниченко приводит в пример синдром неонатальной гипогликемии: «Вот рождается ребенок, и в крайне раннем возрасте (в первые недели или месяцы) у него начинает падать сахар. Если ребенку не помочь, его мозг погибнет. Чтобы понять, в чем причина, мы можем провести тест и узнать, какой ген поломан у этого ребенка. Поломка в определенном гене значит, что в этой крошечной поджелудочной железе (она размером с фалангу большого пальца взрослого человека) есть поврежденные островки, формирующие маленькие опухоли, поломка в другом гене говорит о том, что повреждена вся железа. Таких детей — один на миллион. И вот есть профессор в Дании, который хорошо владеет техникой нахождения и удаления только этих поврежденных участков. Значит, в России выявляется генетическая поломка, мы направляем ребенка к этому профессору, он решает проблему, и дальше ведением этого пациента занимаемся уже мы. При другом варианте — повреждении всей железы — такая операция не поможет и лечение мы проводим сами. Так же поступают врачи в других странах Европы: есть уникальные вещи, которые делают в одном-двух местах».

Имеет смысл ехать за рубеж и тогда, когда в России помощь получить можно, но за границей результат будет принципиально лучше: обойдется без высокого риска повредить или удалить органы и привести человека к инвалидности. Это тоже довольно редкие ситуации — например, благотворительные фонды только в исключительных случаях после одобрения экспертного совета принимают решение отправить своих подопечных за рубеж. Фонд «Подари жизнь» недавно оплатил лечение в Германии для мальчика с рабдомиосаркомой: в России готовы были провести операцию, только удалив мочевой пузырь, но за рубежом экспертам фонда удалось найти хирурга, который смог обойтись без этого.

Иногда лечиться в России не просто не хуже, а лучше
В России надо оставаться в том случае, когда после лечения может понадобиться длительное наблюдение. Или когда нельзя ограничиться непродолжительным курсом и нужно получать помощь много лет. Например, фонд «Галчонок», который помогает в основном пациентам с детским церебральным параличом, не отправляет своих подопечных за границу. В их случае курсы реабилитации нужно проходить в течение многих лет и без больших перерывов, поэтому дорогая медицинская помощь вдалеке от дома — это плохой вариант.

Кроме того, при некоторых заболеваниях в России помогают лучше, чем за рубежом. Дело в том, что у нас люди с редкими патологиями традиционно стекаются со всей страны в единичные федеральные центры. Соответственно, у российских врачей опыт лечения некоторых заболеваний гораздо больше, чем за границей. «Те болезни, которые встречаются один на миллион, у нас будут у 140 человек. И все они приедут к нам, — говорит Галина Мельниченко. — То есть в лечении этих заболеваний у нас большой опыт. Есть, например, очень маленькие аденомы гипофиза. Крошечная опухоль гипофиза может быть даже не видна на магнитно-резонансной томографии, но она при этом вырабатывает много гормонов. А может быть видна, но не она вырабатывает гормоны — они вырабатываются в другом месте. На сегодняшний день разработана методика селективного забора крови от вен, оттекающих от гипофиза, чтобы определить, виновата ли аденома. К этим крошечным венкам нужно подойти со специальной аппаратурой, забрать кровь, исследовать. Есть очень мало мест в мире, где это делают. В России делают. И люди из стран СНГ на эту манипуляцию приезжают в основном к нам. Достается эта аденомка через нос, и через три дня человек, в принципе, может даже уходить домой. И вот человек, который был бы обречен с 50-процентной вероятностью на гибель через пять лет, будет жить».

Иногда лечиться за границей просто быстрее и удобнее
Чаще всего необходимое лечение можно пройти в России. Со временем у нас появляются новые технологии, поэтому опыт знакомых, пару лет назад уехавших за рубеж за какой-то уникальной терапией, может быть неактуальным. Например, не так давно фонд «Подари жизнь» добился того, что в России стали использовать MIBG-терапию, необходимую при нейробластоме. Но, конечно, минус в том, что за рубежом опыт работы с новыми для России технологиями гораздо больше. Соответственно, там часто можно рассчитывать на лучший результат и меньшее количество осложнений.

Стоматология — это, кажется, одна из тех областей, в которой качество помощи за границей равно тому, что есть в России. По данным MEDIGO, компании, помогающей организовать лечение в разных странах, в Россию иностранцы чаще всего едут именно за стоматологической помощью — хотя бы потому, что даже услуги лучших врачей здесь стоят сравнительно дешево.

Во многих других случаях лечение в России хотя и принципиально возможно, но связано с определенными трудностями. И принимая решение остаться в России, нужно быть готовым к этому.

«С чем сталкивается человек, который лежит в какой-нибудь клинике в России? — говорит координатор программ фонда „Адвита“ Елена Грачева. — В аптеке может не оказаться нужных лекарств — их надо будет покупать. Или в лаборатории не окажется каких-то реактивов. Может не быть крови нужной группы. У нас в крупных клиниках есть врачи, которые умеют хорошо лечить, но для организации самого процесса лечения надо прикладывать усилия. Кроме того, иногда пациенту приходится в процессе лечения переходить из одной больницы в другую: в одной получать химиотерапию, в другой оперироваться, в третьей облучаться, в четвертой трансплантироваться. И каждый раз это целый квест с получением направлений, квот, медицинскими комиссиями, бесконечными очередями и отсутствием бесплатных мест и необходимых обследований — а ведь в каждом протоколе есть жесткий график медицинских манипуляций, и если что-то затягивается, все лечение может оказаться напрасным. Поэтому люди, у которых есть деньги, предпочитают лечиться за границей: там они избавлены от нервотрепки».

Основатель Клиники амбулаторной онкологии и гематологии Михаил Ласков говорит, что некоторые люди даже отказываются делать УЗИ в России и предпочитают каждые две-три недели ездить за границу на химиотерапию препаратами, которые у нас легко достать.

Спинальный хирург Алексей Кащеев в качестве минуса лечения в России называет также неформальные платежи:

«Пациенту могут сразу выставить счетчик: если ты хочешь какую-то операцию, ты столько-то должен заплатить неофициально. Те люди, которые хотят программируемый, управляемый процесс лечения, не готовы к такому развитию событий, и поэтому они едут за рубеж. К тому же в некоторых странах медицинскую помощь можно получить примерно за те же деньги, которые пациент оставит путем неформальных платежей в одной из лучших клиник России».

По словам директора фонда «Детские сердца» Кати Бермант, послеоперационное выхаживание за границей в целом лучше: «Мы отправляем за границу, когда у ребенка тяжелые сопутствующие заболевания, например неврологические, и это предполагает дополнительные послеоперационные осложнения». Уролог, главный врач Ильинской больницы Алексей Живов подтверждает: «Риск осложнений в России все-таки выше в среднем. На Западе, скажем так, чище операционные и меньше вероятность получить инфекцию во время операции. У них другой сестринский уход: более индивидуальная работа с пациентом, потому что на одну медсестру приходится меньше больных. А сестринский уход после операции имеет большое значение».

Понять, надо ли ехать на лечение за рубеж, часто очень сложно. Нужно изучать вопрос и обращаться к экспертам
В первую очередь нужно понять, что в этом деле вы можете рассчитывать только на себя: в России нет какого-то надежного и уж тем более бесплатного механизма, который позволит решить этот вопрос, не вникая в суть проблемы. Конечно, в идеальной ситуации направлять должен лечащий врач, но на деле с этим есть большие трудности: «У нас очень плохая информированность врачей первичного звена о том, что вообще можно сделать, — говорит Алексей Кащеев. — Хирург, который умеет оперировать при таких состояниях, может находиться через дорогу, но врач первичного звена не будет знать, что этот вид помощи вообще существует в России. Например, есть операции по нейромодуляции. Они связаны с установкой различных систем для стимуляции спинного мозга для лечения хронической боли. Это один из лучших методов лечения тяжелой боли. Среди главных причин, почему у нас проводится мало таких операций, — пациентов просто не направляют, потому что не знают о таком виде лечения».

Если нет уверенности в том, что говорит один врач, можно обратиться к другому — или к целым группам экспертов (с этим иногда помогают благотворительные фонды). Особенно часто такая необходимость возникает в случае раковых заболеваний. «Онкология — очень, просто очень быстро развивающаяся область медицинской науки, — объясняет Грачева. — В специализированных изданиях публикуется очень много результатов работы разных исследовательских групп и медицинских сообществ, и они могут не только дополнять друг друга, но и противоречить: у каждого специалиста свой опыт, свои предпочтения, свой скепсис по отношению к тем или иным инновациям. По некоторым новым методикам однозначного мнения просто не существует. Если лечащему врачу показалось, что все варианты терапии исчерпаны, лучше обратиться за вторым мнением. У многих крупных онкоцентров есть консультативные службы, у многих благотворительных фондов есть экспертный совет. У „Адвиты“ тоже есть круг специалистов, чье мнение мы запрашиваем при обращениях, у сестринского фонда AdVita Fund USA также есть свои эксперты».

Существуют и специальные компании, которые организовывают лечение в России: находят нужного врача, договариваются о приеме или госпитализации и так далее, то есть берут на себя поиск доктора и бюрократические моменты; некоторые также помогают при необходимости выехать за рубеж. Это более простой с виду вариант, но и более рискованный.

Если все клиники отказали в лечении, но за рубежом есть необходимый метод лечения, которого нет в России, можно обратиться в Минздрав: по закону он должен оплатить такую медицинскую помощь. Однако это довольно трудный путь. Например, для этого нужно заключение специалистов федерального центра, что в России возможности лечения исчерпаны. На деле не все врачи готовы это признавать официально. «В нашей работе мы часто сталкиваемся с тем, что нашему подопечному нужна трансплантация печени, — говорит директор благотворительного фонда помощи детям с тяжелыми заболеваниями печени „Жизнь как чудо“ Анастасия Черепанова. — Каждый год наши врачи делают все больше и больше шагов: стали оперировать маловесных детей, проводят многочасовые сложнейшие операции. Но чаще нам шепотом скажут, что вот этот случай ну совсем тяжелый — может быть, наши специалисты и проведут такую операцию, но статистика аналогичных операций в Бельгии дает намного больше шансов на успешное завершение». Кроме того, срок рассмотрения запроса Минздравом может составлять 92 рабочих дня. Далеко не всегда у пациента есть это время.

В целом очень важно хорошо изучить вопрос самому. «„Гугл“ тут, конечно, помогает, но надо еще навести справки через какие-то инсайдерские круги, получить информацию от коллег доктора, пациентов, — говорит Алексей Живов. — Таких операций, которые могут сделать в России не хуже, а иногда и лучше, большинство. Просто надо знать, кто этим занимается. У меня было много случаев, когда пациенты, по сути, зря ездили лечиться за рубеж. И иногда они приезжают с результатами даже хуже наших. Например, пациент со стриктурой уретры после травмы обратился в Германии к доктору, который на самом деле не проводил реконструкции мочеиспускательного канала. Доктор сказал: „Вам помочь невозможно, я могу вам сделать операцию, но она вас полностью не вылечит и в какой-то степени ухудшит качество вашей жизни“. Пациент приехал в Россию, я его прооперировал — прекрасный результат. Пациент потом долго удивлялся. Таких случаев было немало. Справедливости ради надо сказать, что эти операции делаются и за рубежом, но просто пациент обратился не к тому врачу, который мог бы решить этот вопрос».


https://meduza.io/feature/2017/02/07/esli-u-menya-tyazhelaya-bolezn-nado-ehat-za-granitsu-ili-luchshe-ostatsya
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Чт Апр 20, 2017 3:33 pm

Алексей Кащеев: В чем трагедия врача в России

«Правмир» продолжает серию бесед о жизни, смерти и любви. Это честный разговор с современниками без попыток подогнать беседу под готовый ответ. Алексей Кащеев – врач-нейрохирург, поэт, блогер, джазовый музыкант и директор бюро переводов медицинских текстов. Наш разговор – о врачебной этике, о вопросах правового регулирования взаимоотношений пациента и доктора, о проблемах нынешнего здравоохранения… и о роли смерти в жизни каждого человека.

СПРАВКА
Алексей Кащеев родился в Москве в 1986 году. В 2009-м с отличием окончил лечебный факультет Российского государственного медицинского университета. Основная сфера врачебной деятельности – спинальная нейрохирургия. Кандидат медицинских наук. Автор более чем 40 научных работ в отечественной и зарубежной научной печати, а также докладов на профильных всероссийских и международных конгрессах, съездах и конференциях.

Является директором бюро медицинского перевода GMT-Group. Джаз-гитарист (играл в группе Mainstream Band). Поэт: подборки стихов публиковались в журналах «Континент», «День и ночь», «Дети Ра», «Луч» и др.

В 2009 году вошел в шорт-лист премии «Дебют» в номинации «Поэзия», в 2010-м – в шорт-лист премии «П». Лауреат премии «Поколение», международного фестиваля Golden ferry, конкурса «Так начинают жить стихом». Финалист «Ильи-премии». Именной стипендиат Федерального агентства по культуре и кинематографии (2007, 2008, 2009).

Я хочу видеть, что мной интересуется смерть

– Алексей, а вот так с ходу – вы можете рассказать о вашем видении и понимании смерти?

– Я все время чувствую себя в двух ипостасях. С одной стороны, смерть – часть моей повседневной работы, работы врача. Я постоянно общаюсь с ней и, как врач, воспринимаю смерть как своего противника. Смерть и является, и не является нормой, ведь это закономерный финал любой жизни, но во многом наша работа состоит в том, чтобы предотвратить смерть или самому не стать ее причиной.

С другой стороны, для меня как для человека, пишущего стихи и занимающегося окололитературной и литературной деятельностью, смерть, в общем-то, является близким другом. Это для меня одна из наиболее важных тем в творчестве. И я воспринимаю смерть как нечто гарантированное человеку. У меня можно отнять все что угодно – здоровье, любимых людей, профессию, руки – в прямом смысле слова.

Я постоянно вижу людей, у которых нет ничего, у которых болезнь отняла все. Но последнее, что можно отнять – это смерть, это то, что мне гарантировано. Поэтому мысли о грядущей смерти меня успокаивают: мне легче от того, что я умру, мне спокойнее от того, что я умру.

Я не могу сказать, что не боюсь смерти – наверное, ее боится любой человек – но мне легче от того, что я умру. Именно с этим связаны мои увлечения разными экстремальными видами спорта: я постоянно заигрываю с ней в хорошем смысле слова, я хочу видеть с ее стороны взаимность, я хочу увидеть, что она мной интересуется.

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild3231-3738-4866-a238-363766373064__201704120003
ПЕРЕД ОПЕРАЦИЕЙ. ПАЦИЕНТКА ПОСТУПИЛА С ОСТРОЙ БОЛЬЮ В СПИНЕ, СЕЙЧАС ЕЙ БУДУТ УДАЛЯТЬ МЕЖПОЗВОНКОВУЮ ГРЫЖУ.

– В хорошем смысле слова?

– Я это делаю только в пределах разумного, то есть если мне предложат сыграть в русскую рулетку, то я откажусь. Я участвую только в управляемых процессах.

– В которых есть большая доля риска?

– Небольшая, но она присутствует, и это мне многое дает. Например, раз в год я хожу в достаточно серьезные горные походы, и это дает мне энергетику для моего существования. Подвергаю ли я риску себя, мою жену, друзей, собаку? Да, подвергаю, но спрашивается, буду ли это я, если я откажусь от этого, и насколько вред, причиненный этим, перекрывает тот вред, как если бы я этого не делал. Это, в общем-то, можно назвать эгоизмом.

Я бывал на лекциях выдающихся альпинистов, и я могу сказать, что люди, которые занимаются альпинизмом высокого уровня (а я, в общем-то, любитель), которые делают это делом своей жизни – это, конечно, глубокие психопаты. Психопаты в прямом смысле слова, в клиническом, это люди, которым не то что абсолютно плевать на окружающих – наоборот, они упиваются тем, как все за них переживают.

Была, например, известная история, потом нашедшая отражение в фильме «Эверест». Эта история известна всем альпинистам, когда специально по спутнику связали умирающего альпиниста с его женой, чтобы они поговорили в последний раз. Когда это пересказывают «настоящие» альпинисты, видно, как они упиваются этой идиллией: «А хорошо бы и мне тоже так же…» Я не психопат, я не из этих.

– Не боитесь, что эта игра может закончиться…?

– Ну, конечно, она закончится, я даже не сомневаюсь в этом. Я умру, я же говорю, что это гарантировано.

– Но ведь можно умереть и безвременной смертью...


– Да. На первый взгляд кажется, что виды спорта, которыми я занимаюсь – горы, дайвинг и так далее – это спорт для психопатов, прививающий лишь любовь к опасности. На самом деле наоборот – все это учит контролю над опасностью. А что касается безвременной кончины, это может произойти с любым – я постоянно вижу нелепую странную болезнь, странную смерть.

– Понятно, что тромб может оторваться и дома, когда человек ничего специально не делает. Но намеренное заигрывание, о котором вы говорите – нет ли в этом некой суицидальности?

– Все же я не совершаю ничего безумного. В каком-то смысле любовь к риску – это одна из причин, которые подтолкнули меня к занятиям хирургией. Ведь наряду с позитивной мотивацией к тому, чтобы стать хирургом, которая, я надеюсь, у меня тоже имеется (любовь к людям, гуманизм, желание помочь и так далее), есть еще и субъективные причины – в частности, любовь к риску. Многие выбирают хирургию, потому что им нравится рисковать. Нужна профессия, которая стимулирует к принятию сложных решений в сложных ситуациях.

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild3366-3730-4261-b937-346463373464__201704120007
Небольшой надрез в спине. Операция началась

Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Чт Апр 20, 2017 3:34 pm

(продолжение)

– Не страшно от того, что ошибка может быть фатальной?

– Страх – нормальный спутник любого хирурга, без него очень легко потерять концентрацию. Правда, хирург более старшего возраста об этом уже не скажет, потому что разумный, обоснованный страх настолько стал частью его движений, что он уже не может отличить, где есть страх, а где его нет. Я же сейчас нахожусь в самом продуктивном для обучения возрасте, и мне ежедневно нужно, побеждая страх, пытаться делать что-то новое.

Страх – позитивное чувство, консервативное в хорошем смысле слова; он заставляет держаться границ, не делать лишнего, тысячу раз подумать, позвать старшего, если ты в чем-то не уверен, потому что хирургия – это командная работа, и всегда есть смысл обратиться за помощью. У меня есть страх, его достаточно много, и это нормально, так и должно быть. Страх должен быть руководством к действию, но ни в коем случае не ограничивающим фактором.

В то же время как психогенный фактор страх, конечно, нужно ограничивать. Я знаю людей, с которыми я учился и которые из-за страха покидали медицину, потому боязнь сделать что-то не так становилась мучительной фобией. Должна быть здоровая грань между некоторым пофигизмом и запредельной ответственностью. Только балансируя между ними, можно нормально лечить. Если ничего не видеть, кроме ответственности и страха за жизнь, то лечения не получится.

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild3539-3632-4637-b835-383434636238__201704120010

Речевой центр был разрушен, но она говорила

– А в жизнь после смерти вы верите?

– Я крещеный, но я агностик. Мне многое нравится в христианстве, оно мне ближе и интереснее других религий, потому что христианство ближе к той культуре, в которой я нахожусь. Но и другие религиозные системы я тоже стараюсь познавать. При этом вопрос о возможности жизни после смерти на текущий момент не имеет для меня значения, мне все равно.

– Когда вы близко сталкиваетесь со смертью, вы считаете, что все на этом заканчивается, что это финальная точка, после которой ничего нет, или все же…?

– Как бы то ни было, есть очень много необъяснимых событий и фактов, которые можно назвать чудесами или провидением. К ним можно отнести нечастые случаи трудно понятного излечения или трудно понятного заболевания. Дело в том, что лечение, особенно тяжелой болезни, как некое экзистенциальное событие на грани между жизнью и смертью, подвержено очень большому количеству факторов. И часть из этих факторов настолько удивительны, что их трудно объяснить. Некоторые из них я бы даже отнес к паранормальной активности.

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild3633-3465-4735-b030-643038336631__201704120017

– Можете привести пример из личного опыта?


– Да, это пример не из медицинской практики, а из моей собственной жизни. Я помню свою прабабушку, и так случилось, что она на семь месяцев пережила своего сына, моего дедушку, он умер раньше. К тому моменту, как он скончался от продолжительной болезни, она была на 7-м или 8-м месяце тяжелого нарушения мозгового кровообращения по ишемическому типу. Это нарушение полностью забило левое полушарие, а она была правшой, и, согласно данным МРТ, все центры, контролирующие в том числе речь, были разрушены. Ее левое полушарие не функционировало, и с тех пор она была тяжелым инвалидом, находилась дома с сиделкой и почти не шевелилась. У нее были признаки сознания, но никакой речи быть не могло.

Так вот, когда умер ее сын, тем же вечером мне позвонила сиделка и сказала, что прабабушка хочет со мной поговорить, и дала ей трубку. Дрожащим, но относительно вменяемым голосом прабабушка спросила меня: «Где Вадим?» Я соврал, я сказал ей, что он с нами. Она еще раз задала тот же вопрос, и с тех пор уже не разговаривала до самой смерти. Мне трудно это объяснить как материалисту, потому что правше без левого полушария просто нечем говорить…

И такими случаями изобилует медицина и смежные области – там, где материальное сталкивается с нематериальным. Поэтому думаю ли я о том, что будет после смерти?.. Не знаю, не уверен.

– Это базовый вопрос миропонимания, и даже для человека верующего ответ не всегда очевиден. Ведь нет никакой физически осязаемой уверенности в продолжении существования себя самого или своих близких…

– Мне практически всех своих близких выпало похоронить, у меня почти никого нет. Я задумался об этом и искал утешения в разных умозаключениях. И наименее утешительным мне оказалась размышление на тему того, что человек продолжает свое существование в каком-то виде после своего конца: просто с бытовых позиций еще тяжелее от того, что кто-то где-то есть, а связаться с ним невозможно. В каком-то смысле мне даже ближе соцреалистический подход, согласно которому человека нет, но он есть в делах, в словах.

– Разумеется, ведь человека нельзя свести только к набору его физических функций…

– Именно поэтому такой проблемой – как раз возвращаясь к смерти – является проблема смерти мозга и поддержания каких-то вегетативных состояний. Смерть мозга – это не смерть тела, но это состояние, сопровождающееся необратимой утратой в человеке психических функций, то есть всего человеческого. С точки зрения науки и с точки зрения юриспруденции именно поэтому смерть мозга приравнивается к биологической смерти. С точки же зрения религии это не так очевидно.

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild3039-6133-4661-a261-353266376166__201704120014

– Вернемся к положительной тематике. Вы говорили о «чудесах», о необъяснимом улучшении состояния человека.

– Да, но это было временное улучшение. Случаев невыносимого страдания человека было куда больше. Я не припомню ни одного случая чудесного исцеления пациента со смертельным диагнозом. Все эти случаи излечения от рака – это просто неверная диагностика, ошибки гистологов и так далее. Если диагноз поставлен на основании научно обоснованный базы, обычно он не опровергается.
Операция – это веселый и часто расслабленный процесс

– В одном из интервью вы говорили, что операция – это ситуация, в которой хирург является «Deus ex machina». Чувствуете ли себя творцом в этот момент?

– Нет, это очень вредное чувство. Только в интервью я могу так сказать, но во время операции об этом не задумываешься. Вообще, операция проходит немного не так, как это, например, показывается в фильмах. Операция – это достаточно спокойный, веселый, иногда длинный и часто расслабленный процесс. Безусловно, как и в любой греческой драме, если вы о самом выражении «бог из машины», там есть разные моменты, разная динамика.

Всегда должно быть ощущение того, что ты отвечаешь за нечто крайне важное. Ты держишь в руках жизнь или, что чаще бывает в моей специальности – спинальной хирургии – у тебя есть риск тяжело нарушить функцию, и это тоже тяжкое бремя.

Ощущение того, что ты можешь сделать что-то такое, в результате чего человек будет страдать хронической болью до конца своих дней, или не будет ходить, или шевелить рукой. Но это ощущение значимости происходящего не способствует минимизации рисков. А минимизации рисков, как показывает и отечественный, и европейский опыт, способствует только одно – это следование протоколу. Задача оперирующего хирурга – минимизировать воздействие случайных факторов во время операции. Иногда, конечно, нужно импровизировать, но в основном ситуация развивается по сценарию.

Вообще же в большой хирургии, в конце концов, остаются две категории людей: люди, очень влюбленные в себя, и люди, обладающие садистскими наклонностями, этакие девианты. Это не значит, что и те, и другие не могут быть замечательными специалистами.

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild3061-6231-4862-b663-323463343939__201704120016

– К какому типу относитесь вы?


– Скорее, к первому. Я уверен, что я – божество (смеется). В любом случае, нелепого пафоса по поводу героичности ежедневной работы по «спасению жизней» я за хирургами не замечал.

– А зависимость от этой работы имеется?

– Безусловно. Я, например, очень сильно чувствую зависимость своего физического, психического и психофизического тонуса от своих же операций. Например, когда у меня была защита диссертации, я примерно три-четыре недели не оперировал. Там очень много документов и очень много всякой работы. Где-то со второй недели я стал физически чувствовать себя плохо, я стал ощущать что-то вроде ежедневного, даже ежечасного похмелья, потому что не хватало этого эмоционально-физического тонуса. В хирургии ведь на самом деле очень много физической работы. Конечно, это труд умственный, но он и физический. И работы очень не хватает, по ней скучаю.

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild3766-3034-4535-a333-636430643336__201704120002

– Сколько у вас обычно бывает операций в день и сколько они длятся по времени?

– Нейрохирургические операции длятся от 40 минут до 12-14 часов – они могут быть любой продолжительности. В день бывает от одной до трех… Хирургия – это труд, который очень способствует искусственному отбору среди хирургов, потому что на самом деле, чтобы заниматься хирургией, нужно обладать некоторой комбинацией свойств, которыми, сколь бы пафосно это ни звучало, одарен не каждый. Одним из таких свойств, безусловно, является физическое здоровье, потому что у хирургов огромное количество факторов риска – это и стояние на ногах, и венозная недостаточность. В моем труде это облучение.

Если бы я не носил на своих операциях спецзащиту, то за два месяца получал бы дозу, которую получили погибшие в Хиросиме.

– Как используется рентген в нейрохирургии?

– В спинальной хирургии он используется так, что многие наши операции сопровождаются имплантацией металлоконструкций, винтов, пластин и так далее. Для контроля положения и нужен рентген. Причем этот рентген часто работает в режиме рентгеноскопии, то есть он работает постоянно. Иногда в сутки можно простоять четыре часа под радиоактивным излучением. Естественно, защищаемся специальными методами защиты, но руки не защищены, глаза не защищены. Глаза можно защитить, если носить очки, но я их не использую, потому что боюсь ошибиться из-за толщины стекол. Поэтому я предпочитаю облучать глаза, чтобы не было изменений.

– Какие могут быть от этого последствия?

– Рак. Я только что вернулся из Германии, провел там месяц на стажировке. Так вот, там совсем по-другому относятся к проблеме облучения: имеются специальные датчики, которые считают дозу. У нас они тоже есть, но в России подсчет радиационного облучения – это скорее формальность. А там считают с чисто прагматическими целями, говорят: «Когда тебе будет 70 лет, и ты заболеешь лейкозом, раком крови, то государство должно будет оплачивать твое лечение – ты же заболел, скорее всего, от этого».

Мне такое даже в голову никогда не приходило – ну, заболею и заболею, какие у меня еще варианты? А там немного по-другому к этому подходят.

Есть и другие биологические факторы риска – это, например, работа с инфекциями, то есть в любой момент через укол можно заразиться смертельной или потенциально смертельной инфекцией, например, гепатитом С или чем-то еще: бывают же инфицированные пациенты и экстренные больные.

Для всего этого нужно крепкое здоровье, нужны разумные методы расслабления. Именно поэтому среди хирургов к моему возрасту обычно выделяют категорию очень больных и очень здоровых. Причем часто по внешнему виду трудно определить степень здоровья: некий розовощекий толстячок может обладать феерическим здоровьем, он может скакать на лошади, лезть в гору, выпить четыре бутылки водки и встать через два часа трезвым. Формируются какие-то экстраординарные физические характеристики… Получается, что мы снова говорим о паранормальных явлениях в медицине, но у тех, кто так много трудится, действительно проявляются иногда необычные качества.

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild3363-6533-4935-b565-643461623365__201704120052

Три основные проблемы российской медицины

– Вы как-то сказали о том, что пришли в медицину благодаря сериалу «Скорая помощь»: образ врача в развевающемся халате и прочее…


– Да, было такое дело.

– Насколько оправдались ожидания, соотносятся ли они с реальностью?

– Ожидания сбылись. Они сбылись не так, как предполагалось, потому что медицина – это специальность, которая требует достаточно много жертвенности, причем вовсе не в том смысле, в котором это красиво звучит. Жертвенность во многом связана не с тем, что труд тяжелый, а вообще с положением врача в России. Об этом тоже можно говорить бесконечно, как и о смерти.

– Я как раз хотела затронуть тему трагедии врача в современной России.

– Трагедия заключается в том, что порядочный врач – всегда или почти всегда является каким-то оппозиционером. Я имею в виду не политические взгляды, а над ним находится система, которая противоречит его интересам, интересам больного и здравому смыслу. Где-то больше, где-то меньше, но если взять среднее арифметическое…

– В России или в мире?

– В России.

– Чем в России ситуация отличается от западной? На Западе тоже непросто.

– Везде непросто. Но основных проблем именно в российской медицине три.

Первое – это низкое финансирование.

Второе – это отсутствие системы страхования. ОМС является лишь имитацией системы страхования, так как не содержит стандартов оказания помощи и не содержит достаточного для него финансирования.

– Можете пояснить?

– Система ОМС – это обязательное медицинское страхование, этакий стандарт, по которому можно человеку оказать помощь. Во-первых, он максимально конкретизирован таким образом, что врачу нужно было бы ежедневно заниматься подделкой бумажек, для того чтобы оказать пациенту помощь в рамках этой программы. Об этом знают все – от санитарок до министра здравоохранения. Тем не менее это существует в таком вот уродливом виде. Эта система берет на себя странные формы выплат, которые могут быть как недостаточными, так и предельно избыточными.

Если сравнить это с системой страхования любой западной страны, то это имитация. Любой здравый врач знает, что это именно имитация страхования. Для того, чтобы в стране работала медицина, нужно иметь качественную систему добровольного медицинского страхования. А для этого нужны страховые выплаты, причем значимые. А для этого нужен другой уровень доходов населения. Получается как в анекдоте про сантехника в Советском Союзе, который приходит менять трубу и говорит: «Нужно менять всю систему». А для того, чтобы была другая система обеспечения медицины и другой доход, нужно обеспечить инвестиции, нужно обеспечить достаточный уровень экономического и технологического роста, а для этого нужно обеспечить сменяемость власти и так далее.

– Третья проблема – это уровень заработной платы врачей?

– Да! В России все стесняются говорить об официальных зарплатах врачей. Но эта проблема – центральная. Недавно на День медицинского работника мне пришло очень много поздравлений, и добрая треть, а то и половина людей желает «благодарных пациентов». Понятно, о чем идет речь. Благодарные пациенты – это пациенты, которые платят деньги. Другая треть говорит: «Спасибо вам за ваш нелегкий самоотверженный и бескорыстный труд». Это как-то не вяжется у меня в голове.

Это патологическая система, в которой все построено на неформальных платежах. Ее работающие субъекты, как врачи, так и пациенты, получают возможность пользоваться этой системой в рамках своих представлений о должном.

Например, пациент говорит: «Знаете, я хочу у вас операцию, она входит в ОМС». Ему говорят: «Хорошо, я буду вас держать в очереди, пока не получу 300 тысяч рублей». Это один вариант применения системы.

Другой вариант, когда человек работает, как может, как умеет, и если его благодарят, он это принимает. Это другой вариант этой же системы, но так не должно быть. Эффективность системы не должна зависеть от порядочности отдельных ее субъектов. В результате профессия врача действительно становится самой моральной, потому что способ отношений врача с системой и пациентом регулируется только его моралью и ничем больше. Это иначе как извращением назвать нельзя. В этом может легко убедиться любой человек, потому что некачественная помощь, обман, взяточничество могут коснуться кого угодно.

Именно поэтому люди ездят лечиться за рубеж – не потому, что там технологии лучше. Я очень много ездил по миру, поэтому могу ответственно заявить: наша спинальная хирургия не только не отстает, но даже опережает по ряду технологий западные профессии.
Почему же пациенты едут лечиться на Запад? Потому что знают, что они могут заплатить и получат за это некоторую гарантию. Не гарантию положительного исхода, потому что никто не может гарантировать положительный исход, а гарантию того, что тебе не отрежут правую ногу вместо левой. Гарантию того, что тебя не оберут просто так. И я понимаю этих людей, потому что в эту ситуацию может попасть любой, даже врач.

– Причем эта ситуация с врачами, учителями и преподавателями в России уникальная: потому что нигде в мире – ни на Востоке, ни на Западе – больше такого нет, что врачи получают так мало. Везде это средний класс.


– Даже выше среднего. Я не знаю, откуда взялось и когда укоренилось у нас это патологическое представление о том, что за вложенный труд не должно получать денег, а уж тем более больших денег. Хотя на самом деле любому здравому человеку понятно, что лечиться лучше не у нищего. Однако и сама специфика работы предполагает некоторые материальные затраты: например, моя специальность требует регулярной выписки научной литературы, а это отнюдь не бесплатно. Кроме того, моя область деятельности характеризуется большим психоэмоциональным стрессом, из чего следует, что я должен хорошо отдыхать, потому что если я буду плохо отдыхать, от усталости могу покалечить пациента.

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild3131-3265-4437-a262-373534353265__201704120022

«Танцы с бубном» в операционной


– Сколько часов хирург должен спать?

– Я не знаю, я сплю 5-6 часов, мне достаточно. Столько же, сколько обычный человек.

– Вот в Европе, например, есть очень четкое нормирование сна водителей общественного транспорта.

– У хирургов нет. Я только что вернулся, и там точно так же – работают с утра и до последнего шва. Когда он у тебя будет – в три часа дня, в три часа ночи? Эта специальность везде такая.

– Сложно вам было привыкать к длинным операциям?

– Первое время было сложно очень, потому что я встал за стол на четвертом курсе, когда учился. Я очень активно ходил, просил, чтобы меня ставили – и меня ставили. Мне было тяжело. Особенно если учесть, что я сочетал работу с учебой. Я приходил в операционную после занятий, и это было особенно тяжело в период сессии. Но я как-то адаптировался. Есть специальные методики, которые позволяют не терять концентрацию внимания.

– Какие?

– Дыхание животом. Разговор, просто непринужденный разговор. Когда идет долгая монотонная работа, чтобы не утратить четкость, нет ничего хуже, чем концентрироваться только на работе. Нужно обязательно расслабляться. Иногда нужно сделать кратенький перерыв, размяться, потанцевать под музыку. Вообще, в операционной иногда делают странные вещи – то есть людям со стороны они бы показались странными.

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild3064-3431-4063-b131-323730633636__201704120081

– Какую музыку вы ставите? Вы говорили в интервью, что медсестры обычно ставят какую-нибудь попсу. А вы?

– Да, медсестры наши такие. А насчет меня… У меня не слишком искушенные музыкальные вкусы, меня вполне устраивает радио. Необходима такая музыка, к которой я не буду относиться серьезно, которую не буду внимательно слушать. В конце концов, потанцевать для кратковременного расслабления и отдыха можно и под «тынц-тынц».

– С бубном, надеюсь, танцев не бывает?

– Как ни странно, в медицине очень и очень велика роль различных ритуалов. Дело в том, что в операционной есть очень много табуированных вещей. Причем часть из них показательные, а часть именно ритуальные.

– Можете рассказать о каких-нибудь ваших личных ритуалах?


– Например, при завершении операции, когда закончился основной этап и начинается так называемый гемостаз – это остановка мелкого кровотечения, чтобы в месте операции не образовалась гематома, которая может сдавить нервные структуры. Так вот, перед этим я всегда промываю рану три раза стерильным физраствором. Мой заведующий делает это два раза, а я почему-то стал делать это три раза – не знаю почему.

Когда кто-нибудь меня спрашивает, зачем я это делаю (а с точки зрения доказательной медицины это бессмысленный акт), я в шутку говорю, что боюсь прогневать великое божество гемостаза. И я был очень обрадован, когда увидел в Германии, что коллеги промывают не водой, а перекисью водорода, и не три, а два раза перед гемостазом. Я спросил, почему два раза, и мне сказали то же самое: у нас, дескать, есть божество, боимся его разгневать. Это было трогательно, потому что это говорит о том, что люди в разных частях света приходят к странным бездоказательным движениям, которые дают очень важную уверенность в себе: когда ты изо дня в день следуешь одному ритуалу, у тебя появляется некоторая уверенность. Но в этом есть и опасность, потому что нужно все время проверять свой ритуал на прочность, чтобы не стать заложником привычки, чтобы не ошибиться.

Ритуальности в медицине очень много. Глядя на своего заведующего, я иногда удивляюсь его провидческому дару относительно пациента: по одной походке человека, идущего от одного конца отделения до другого, он может примерно определить, насколько удачен будет исход операции. И не потому, что походка клиническая – срабатывает какой-то другой механизм. Очевидно, это нарабатывается опытом. Это даже сложно описать словами: если при взгляде на всего человека в комплексе – его тела, души, его семейного анамнеза – ты видишь несколько повторяющихся историй, ты начинаешь понимать, что с ним будет. Или когда вдруг врач отказывается делать операцию пациенту, потому что, несмотря на вроде бы очевидные к ней показания, она оказывается ему не нужной.

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild6236-6361-4262-b134-313039303661__201704120044
УДАЛЕННАЯ МЕЖПОЗВОНКОВАЯ ГРЫЖА

«Здравствуйте, я друг вашей пациентки»

– Мы отвлеклись от темы нашей отечественной медицины. У вас, наверное, было много предложений уехать?

– У меня есть предложения уехать даже просто от подписчиков в Facebook, от разных друзей. И когда я был на стажировке, мне также предлагали переезд. И, хотя не все так просто (там нужно подтверждать диплом), если бы я действительно захотел, я бы это сделал. Я достаточно ориентирован, владею несколькими языками. Но для себя я принял четкое решение, что могу уехать из страны навсегда только при обстоятельствах исключительного рода – для себя и своих близких.

Мне бывает по-настоящему страшно. Я давно определил для себя границы своей смелости, и ее хватает на свободное выражение моего мнения, но, пожалуй, ее не хватит на самопожертвование. Я готов исповедовать свои убеждения, но не готов сесть из-за них в тюрьму, хотя бы потому, что мне жаль моих навыков. Пожалуй, это единственное условие, при котором я бы уехал отсюда.
И кроме того, есть еще мысль: «Если не я, то кто?», которая тоже держит здесь. Не в том смысле, что я уникальный специалист – я знаю много людей, превосходящих меня, но мне было бы не по себе, если бы пришлось покинуть страну.

– Есть мнение, что за рубежом для науки можно сделать больше.

– Да, хотя есть ряд нюансов. Скажем, спинальная эндоскопия: в каком-то смысле в России делают больше по той причине, что у нас, как это ни жутко звучит, с пациентом можно допустить больше вольностей без сложных юридических проволочек. Правда, в неумелых руках это может привести к страшным последствиям, но, в принципе, я могу сказать, что отечественная спинальная хирургия не отстает от западной. Отстают фундаментальные исследования, соответственно отстает тот парамедицинский бизнес, который тянется за этими исследованиями, производители.

И на Западе тоже есть свои плюсы и минусы. Там существует система, в которой пациент не знает, кто его оперировал. Такое большое облако данных, куда он попадает: у врача две руки, но кто их хозяин, пациент не знает. Я учился и воспитывался в другой системе, предполагая, что я пожизненный менеджер этого пациента. Нас так учили.

На Западе врач – это высококвалифицированный специалист, а в России это волшебник, который должен, самообучаясь, как-то спасти человечество.

– Много ли случаев злоупотребления, когда врачу звонят по каждому тику?

– У меня есть пациенты, которые этим грешат, но на удивление их не очень много, и большая часть из этих больных – это скорее пациенты психиатров или психологов. Квалифицированную психологическую помощь, я, конечно, оказать не могу, но выслушать стараюсь. Мне вообще нравятся люди, они такие разные. Вообще, всегда кажется удивительным, что жизнь есть не только у меня, но и у других людей. Я иногда рано встаю с женой, гуляю с собакой и утром смотрю в эти окна и думаю: «Неужели там тоже кто-то живет, неужели там тоже живой человек, неужели он тоже думает и страдает, имеет какие-то суждения, неужели ему тоже предстоит умереть»... Общение – это удивительно.

– Но должны же быть и границы личного пространства? Или они существуют только во время ночного сна?

– Я всегда ставлю телефон на авиарежим, если у меня нет с утра операции. Мне регулярно приходили смешные звонки или эсэмэски: «Здравствуйте, я Иван, друг вашей пациентки Маши, отчего может болеть спина?» От таких вопросов теряешься, не знаешь, что ответить. Или звонок о том, что на какого-то работягу упал тюк сена… Но мне все это интересно, это живая жизнь, я вижу это на развороте, как раскраску.

– Книжку не пишете?

– Я думал об этом, но я же поэзию пишу, я прозу не очень-то.

– Надо прозу писать.

– Ну да, я думал о том, чтобы это описывать, но мне как-то рано делиться врачебным опытом, я молод еще. Но самые интересные случаи я записываю.


Последний раз редактировалось: Ирина Анисимова (Чт Апр 20, 2017 3:35 pm), всего редактировалось 1 раз(а)
Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Анисимова Чт Апр 20, 2017 3:34 pm

(окончание)


Нужны деньги и английский язык


– Импортозамещение вас коснулось?

– Нет, импортозамещение нас не коснулось, потому что его не существует. Оно не коснулось меня так же, как меня не коснулся, например, Посейдон. Его просто нет, и импортозамещения нет.

– Расскажите, как это нет?

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild3966-3239-4534-a666-376461663330__201704120062

– Импортозамещение – это миф, но даже если бы оно было, я не очень понимаю, что это такое. Мы берем и выпускаем вместо какой-то западной штуки какую-то свою штуку. Никакой западной штуки не существует, все технологии интернациональны, нет операционного микроскопа, который делается только в Америке по американской технологии, он делается несколькими лабораториями в разных странах, собирается где-нибудь в Азии, и т. д. и т. п. То есть российского, чисто русского производства нет – так же, как нет немецкого, китайского. Это, во-первых, а во-вторых, с тех пор, как весь этот сыр-бор начался, к счастью, в моем учреждении ничего не изменилось, потому что нет аналогов. Те же аналоги, которые есть и которые иногда применяются – это аналоги, в основном связанные с трансляцией какой-то технологии из серии отвертки. Все эти слова, что мы должны что-то импортозаместить – это просто пропаганда.

А вот что я ощутил, и ощутили пациенты – это сложности с финансированием.

– Когда начались эти сложности и как они проявляются?

– Это началось в конце 2014 – начале 2015 гг. Проявляется в сокращении, снижении доступности медицинской помощи, увеличении смертности. Можно наблюдать и замедление процесса приобретения ряда товаров, оборудования, и просто уменьшение финансирования. Люди стали меньше обращаться к врачам, потому что их и без того небольшая вера в медицину оказалась подорвана.

У нас наибольшие проблемы с неотложной помощью. Специализированное звено, в котором я нахожусь, пострадало в не меньшей степени, хотя мы как раз наиболее ненужные. Наибольшая сложность логистики на периферии – там, где врач контактирует с больными. Министерство здравоохранения оказалось в сложном положении: им урезают бюджет, а они при этом должны улучшить качество помощи.

– Как и что нужно у нас менять в системе здравоохранения?

– Важно понять, с чего начать. Начать нужно с того же, с чего начинают работать с разваливающейся, но не безнадежной системой: это вливание денег и менеджмента. В этой системе нужны грамотные управленцы, причем на каждом уровне, и в этой системе нужно гораздо больше денег.

Другой вопрос, что пост министра здравоохранения – это расстрельная должность в любой стране, не только в России: не существует народа, довольного здравоохранением. Если я правильно понимаю, к правительству Обамы, например, наибольшая претензия американского народа – это система здравоохранения. Этот вопрос не имеет однозначного решения, но основной смысл проблемы в российском здравоохранении – это отсутствие стандарта, как в экономическом, так и в медицинском аспекте. Нужно начать с того, чтобы у всех появился хоть какой-то примерный прогноз.

Меня уже раздражают эти разговоры о реформе в здравоохранении, потому что эти разговоры идут ровно столько, сколько я интересуюсь медициной.

Реформа была одна, когда при Медведеве во все клиники свалилось много денег и люди купили много техники. Правда, закупили ее часто бездумно: я видел клиники на периферии, где о такую технику открывали пивные бутылки, так как просто не знали, как ей пользоваться.


Ее спускают сверху с инструкцией, которую никто не может прочесть, потому что не владеет английским языком.

– Кстати, английский язык – это ведь для вас еще одна сфера профессиональной деятельности?

– Да, и лично я вместе с менеджментом и финансированием системы здравоохранения начинал бы преобразования с обеспечения врачей возможностью бесплатного доступа к значительной части иностранных журналов, и с бесплатного обучения их английскому языку. Я знаю эту тему не понаслышке, для меня медицинская профессия не является единственной, я предприниматель по второй, я директор бюро переводов, одного из крупнейших, наша компания занимается только медицинскими переводами, я ее создал, еще будучи студентом, от безденежья. Так получилось, что я относительно преуспел.

Это малый бизнес, поэтому я вижу, насколько велика эта брешь, насколько слабо российские врачи знают английский язык. А для врача знание иностранного языка — это как знание анатомии, без этого невозможно работать, ты не видишь знания, а видишь только стандарт. Вот с этого я бы начал, не только с денег.

– Нужна еще и потребность самих врачей учиться...

– Нужна какая-то пропаганда, чтобы удобнее было быть ориентированным, чем неориентированным. Я не знаю, как это сделать. Но лучше задуматься об этом, чем тратить деньги на плакаты, якобы повышающие рейтинг медработников. Такие плакаты развешаны по городу департаментом здравоохранения и проходят под слоганом «Спасибо, доктор!». На них фото какого-то доктора, который поставил, допустим, 5 тысяч диагнозов, это не дает ответа на вопрос, почему человек умер от того, что так долго стоял в очереди. И потом, мы ведь живем в Москве, а не в России. В России помощь может быть недоступна в силу географической отдаленности.

– Кстати, эта оптимизация больниц, в результате которой в какой-нибудь роддом доехать стало сильно сложнее...

– Да, слияние и укрупнение. Под этот шумок очень многие здания клиник передали в частные руки, и в Москве очень многие из этих больниц стали частными.

– Можете рассказать про ваше видение отношений врачей и пациентов? Средний российский пациент не воспринимает врача как поставщика – наоборот, как некое верховное существо.


– Несовершенства системы стравливают врача и пациента – эти две категории населения, которые, казалось бы, созданы друг для друга и выгодны друг другу, так как одни оказывают услуги другим. Переводя эти отношения на язык экономики: одни – клиенты, потребители, а другие – поставщики услуг.
Некоторые воспринимают врачей очень утилитарно, некоторые вообще считают, что врач – это что-то вроде дворника, только род занятий чуть посложнее. Или, например, есть удивительные люди, которые искренне убеждены, что все всегда должно быть бесплатно, и они ищут пути, они давят на всех, не понимая, что некоторые вещи бесплатно получить нельзя. Я не могу зайти в ресторан и попросить лимонад на основании того, что я хочу пить, это такая же естественная человеческая потребность, как утолить боль, и эту мысль очень трудно донести, потому что до людей просто не доходит. И пока здесь не будет регуляции, конечно, это все будет очень хорошо работать в ужасно крайних случаях, а в среднем это будет работать хуже среднего – как оно и работает. Это одна из причин, по которым я стараюсь себя вести социально активно.

К психохирургии привыкнут, как к рентгену

– Очень сложная тема: можно ли маме с ребенком присутствовать на осмотре? Во многих больницах есть мнение, что врачу с ребенком проще без присутствия матери.

– Не только с ребенком, но и со взрослым. Знаете, сколько людей приходит с мамой к врачу, когда им уже 40 лет? И когда пациент заходит с хирургической патологией и с ним заходит мама, как правило, это говорит о том, что ему психолог нужен не меньше, чем хирург, потому что это не очень правильно.

Вообще же, проблема допуска к пациентам очень важна и касается абсолютно всех. Мне приходилось наблюдать в клинике разных людей, в том числе и людей известных и влиятельных, и иногда при взгляде на них, на их поведение казалось, что они – существа не отсюда, настолько далеко от нас их образ мышления и система ценностей. А вот процесс умирания для всех одинаков, но при жизни многие из VIP'ов этого не осознают.

– Хочется спросить, неужели люди думают, что они будут жить вечно?

– Михаил Бат – инвестор и руководитель первой компании, которая замораживает трупы для оживления – говорит, что человек может жить вечно, что смерть – это болезнь, ее нужно лечить, как когда-то не умели лечить астму, а теперь придумали блокатор и от астмы лечат. Это просто заболевание.

– Вы с этим согласны?

– Нет, я хочу умереть. Я не хочу жить 700 лет, я не хочу жить вечно. Я не хочу продления жизни сложными способами, и не хочу продления страдания сложными способами.

– Еще один вопрос: операция и вообще взаимодействие с определенным отделами мозга означает возможность в некоторых случаях так или иначе контролировать настроение человека, поведение...

Нейрохирург Алексей Кащеев Tild6633-6435-4862-b366-353239393663__201704120073


– Вообще психохиругия сейчас переживает возрождение. Появились возможности для коррекции целого ряда психических функций путем хирургического лечения. Например, это лечение обсессивных расстройств, депрессий путем стимуляции. Это широко распространенное и доказанное явление, которое может спасти жизнь пациенту, потому что есть формы депрессии, которые не подвергаются никакому методу лечения. Это люди, которые без помощи обречены на гибель.

Кроме того, конечно, интересна психохиругия шизофрении – это область пока еще экспериментальная, пока еще таких операций не делается. Дело в том, что шизофрения — это не очень обычное психическое заболевание, не очень, скажем так, психиатрическое. Это более органическое заболевание, поэтому существуют целые экспериментальные технологии, которые предполагают, что можно изменять функцию мозга больных шизофренией, купируя симптоматику, которая мучает больного и окружающих, и доводит его до тяжелого состояния. Это то, что решалось путем префронтальной лейкотомии, которая очень часто называется лоботомией. Другой вопрос, что в то время, когда она практиковалась, префронтальная лейкотомия имела чрезвычайно грубые побочные эффекты. Например, известно, что человек, который придумал префронтальную лейкотомию и был удостоен за это Нобелевской премии, был застрелен собственным пациентом из-за побочных эффектов, за счет возросшей агрессивности…

– Нет ли в этом марионеточного манипулирования пациентом: нажать на кнопочку и посмотреть, что будет. Сделать то-то и то-то, и пациент станет более прагматичным, спокойным.

– Я боюсь, что так далеко технология еще не зашла. Но я, например, делаю, по сути, такие же операции: есть стимуляция, есть метод, который связан с таким же электрическим воздействием, но только на спинной мозг, и там идет контроль не за эмоциями, а за болью. Это точно так же: прибавил громкость телевизора, и боль затихла, а хочешь, чтобы тебе было больно, пожалуйста – сделай себе больно.

– Не приведет ли это со временем к этическим затруднениям?

– Я думаю, что не приведет. Вообще, психиатрия — это несчастная область, потому что ей приписывают какие-то принципиально отличные свойства от других медицинских отраслей. Хотя, с точки зрения органики, это просто болезнь органов, и болезнь почек не сильно отличается в этом смысле от заболевания мозга. Когда придумали нейролептики, галоперидол, антипсихотики, то это были препараты для купирования того, что раньше купировалось связыванием больного и капанием ему на голову холодной воды. Вы хотите лишить людей разума, вы им даете всякие таблетки, чтобы они лежали спокойно, без эмоций… разве сейчас кому-нибудь придет в голову бороться с этим?

Сомнения и протесты – это оттого, что люди не разбираются в системе мотивации. Когда рентген, тогда еще так не названный, начал внедряться в Великобритании, были массовые демонстрации женщин с требованием запретить это, потому что мужчины смогут смотреть им под платье. Они на полном серьезе выходили с акциями протеста, потому что считали возмутительным, что врач сможет увидеть пациентку «голой». Похожим образом был изобретен фонендоскоп: раньше некоторые врачи слушали ухом (даже сейчас есть те, кто слушает ухом). Но один врач столкнулся с богатой клиенткой, которая не позволяла ему касаться груди, и он придумал трубку, а уже потом наладил производство нового приспособления.

Медиков можно сравнить с эмигрантами первой волны

– Ваши высказывания могут показаться довольно циничными. Что для вас цинизм, и существует ли какой-то особый, врачебный цинизм?

– Цинизм для меня – учение киников. Термин из истории философии. Хотя так получилось, что в нашем языке это слово имеет заведомо негативную коннотацию: цинизм – это некое бездушие. Если же говорить о том понятии, которое можно назвать врачебным цинизмом, я бы сформулировал, что это навык разумной отстраненности от пациента – в хорошем смысле слова. Вообще, я давно убедился в том, что, вопреки распространенному суждению, откровенно бездушные люди в медицине не остаются. Как правило, если врач проявляет бездушие, безразличие к пациенту, то это говорит об эмоциональном выгорании.

– Что значит «эмоциональное выгорание»?

– Я не готов объяснить, как это происходит за пределами медицины, но в медицине это ситуация, когда человек теряет нематериальную мотивацию. Медицина, в общем-то, строится на людях, которые занимаются ею не ради денег, а потому, что это занятие просто дает им большее наслаждение. Я не говорю, что нужно быть бессребреником, но большинство работает не ради обогащения. Более того, многие, и я в их числе, отдают себе отчет в том, что если сесть в офис и руководить им более эффективно те 2 часа, которые выдаются в день между операциями, то на одном своем бизнесе, скорее всего, удастся заработать больше, чем на медицине и бизнесе вместе взятых.

Медиков можно сравнить с эмигрантами первой волны, которые, несмотря ни на что, возвращались в советскую Россию. Их тут сажали, расстреливали, но что-то их сюда тянуло.

Так же и с медициной: часто люди уходят, но возвращаются. У меня есть даже примеры среди знакомых: они уходят на время куда-то, но потом пишут, что они не могут так жить, им начинают сниться пациенты, потому что они делали что-то значительное, а потом вся жизнь вдруг свелась к построению графиков продаж…

– А что делать, если эта ситуация выгорания все же произошла?

– Все же уходить из медицины. У меня есть и такие знакомые, покинувшие медицину по этой
причине. Есть масса других, более приятных, занятий, например, фармацевтический бизнес.

http://www.pravmir.ru/creative/tragedija-vracha/
Ирина Анисимова
Ирина Анисимова
Admin

Сообщения : 10834
Дата регистрации : 2013-07-15
Откуда : Москва

http://silver-voice.narod.ru

Вернуться к началу Перейти вниз

Нейрохирург Алексей Кащеев Empty Re: Нейрохирург Алексей Кащеев

Сообщение автор Ирина Н. Сб Июн 03, 2017 5:44 pm

Из ФБ

Алексей Кащеев

16 мая 2017 г  в 18:32 · 



Поскольку я являюсь крупнейшим специалистом по медицинской этике в районе 
Тропарево-Никулино, я часто задаюсь сложными вопросами. Вот один из них. Должен ли врач предлагать помощь в диагностике и лечении незнакомому человеку, если заболевание не угрожает жизни "здесь и сейчас", а сам человек об этом не просит?

Поясню. Я вижу в душевой фитнес-центра мужика с наружной брюшной грыжей. Следует ли мне объяснить ему, что эта проблема легко лечится и дать контакты хорошего хирурга, практикующего современные виды пластики? Или: я сижу в такси, а на лице у человека штука, подозрительно похожая на большую базалиому. Мне нужно об этом сообщить? Или: иногда я вижу около своей работы школьницу со сколиотической деформацией, и я знаю, что как раз в этом возрасте ее еще не поздно прооперировать. Необходимо ли притормозить около нее и предложить консультацию?

С одной стороны, все эти люди не просят меня о помощи, а иногда даже могут знать о своей проблеме и не обращаться за помощью осознанно - в конце концов, это их право, с чего я должен вмешиваться. С другой стороны, они могут быть недостаточно информированы или просто невнимательны, и мое вмешательство может принести им реальную пользу.

Усложним задачу. У меня во френдах есть два блогера, один весьма известный, другой поменьше, но тоже популярный. Первый (назовем его А) дичайше топит за Украину и постит в сутки по несколько постов, посвященных героизму украинских воинов и звериному оскалу российской агрессии. Второй, Б, ежедневно пишет несколько гигантских пространных постов о том, почему Украина не существует как государство, как русские дойдут до Киева и Тбилиси, вернут себе мировое господство и будут с позиций мягкой силы управлять Евразией. 

И А, и Б психически нездоровы, это совершенно ясно любому клиницисту. И уж точно они не подкуплены - за деньги так симулировать не научишься. Возможно, оба страдают серьезными органическими заболеваниями. Возможно, кто-нибудь из них в очередное межсезонье повесится. Надо ли им вежливо рассказать о проблеме и скинуть контакты хорошего психиатра?

https://www.facebook.com/alexey.kascheev/posts/10209590214255634?pnref=story
Ирина Н.
Ирина Н.

Сообщения : 27585
Дата регистрации : 2013-07-16
Откуда : Москва

Вернуться к началу Перейти вниз

Страница 1 из 4 1, 2, 3, 4  Следующий

Вернуться к началу

- Похожие темы

 
Права доступа к этому форуму:
Вы не можете отвечать на сообщения